— А как же ваши палачи? — весело осведомился наместник. — Если прибегнуть к их услугам, то доказательства найдутся незамедлительно.

Глаза ариферцев могли видеть инфракрасную составляющую света, а потому все присутствующие заметили, как кожа Пиршта похолодела.

— Ну а после трибунала, Пиршт, вы отправитесь на рудники, — воодушевлённо рассказывал сав-туутх. — Если, конечно, палачи не перестараются. Там-то вы, действительно, принесёте больше пользы родному Отечеству, чем на правящем посту!

Пиршт ещё какое-то время пытался оправдываться и взывать к разуму своё начальство, но все попытки были безуспешными. Однако наместник, несмотря на грозные обвинения, выглядел не слишком спешащим отдать бедного разведчика в лапы палачам. Он ловил каждый миг наслаждения своей властью и старался как можно помпезнее демонстрировать её.

— Представляете, господа, как расстроится наш обожаемый Верховный туутх, когда узнает, что предатель оказался не где-нибудь, а в рядах элитного батальона разведки! Расстроится перед самым своим юбилеем!

— Вы всесторонне правы, сав-туутх, — подал голос ещё один генерал. — И более того, я рискну дополнить вашу мысль предположением, что у высшего командования возникнут справедливые вопросы уже к нам: как такой вопиющий случай был допущен в нашем саве, который до сего момента являлся почти что образцово-показательным.

Наместник на секунду остолбенел, затем его голова, будто в замедленной съёмке, повернулась к генералу.

— Вы правы, Эфхремфш… Туутх по головке никого из нас не погладит. Такой «подарок» ему точно не понравится. А скажите, информация о нашем досадном провале уже ушла в столицу?

— Нет, сав-туутх, — спокойным, не армейским голосом ответил тот. — Пока о нём известно только в этом зале. Но подробный доклад запланирован на послезавтра.

Наместник нервно забарабанил пальцами по столу, рядом с коротым стоял всё это время.

— То есть, на исправление ситуации у нас с вами есть чуть меньше двух дней, — сказал он скорее не генералам, а не помещающимся в его голове тяжёлым мыслям. — В таком случае, не будем паниковать раньше времени.

На его лице появилась едва заметная хитринка, с которой он повернулся к разведчику, уже успевшему мысленно проститься с бесцельно прожитой жизнью.

— Пиршт! Слова о вашей верности Родине не внушают никакого доверия. Но вы можете доказать её делом!

— Слушаю, господин сав-туутх! — разведчик дёрнулся, словно получив разряд дефибриллятора.

— Слушайте, Пиршт, слушайте. Мой приказ таков: сейчас вы берёте две оставшиеся ударные эскадры и под строгим контролем генерала Тэфтхэртха и его карательной армии летите на вашу чёртову Файю. Там вы, во-первых, возвращаете дезертиров. Что с ними делать — решим уже здесь, на Дор-Офахе. Во-вторых, вы завершаете недоделанную операцию и полностью облагодетельствуете эту горе-планетку. Флаг великой Ариферской империи должен стоять на ней не позднее послезавтрашнего утра!

— Вас понял, сав-туутх! — отчеканил Пиршт, получивший надежду на помилование. — Разрешите выполнять?

— Погодите… — сав-туутх подошёл к нему поближе и заговорил театральным шёпотом, который был слышен на весь зал. — Для вас лично ещё третье задание. Чтобы я поверил в вашу непогрешимость перед Арифером, принесите мне голову Актароктула.

— Т-так точно, — замямлил разведчик, — но…

— Что, друг мой, жалко? — ехидничал наместник.

— Никак нет, господин сав-туутх!

— А в чём же дело?

— Дело в том… — все эти кошмарно длинные секунды мозг Пиршта искал, как можно выкрутиться. — Дело в том, что у фаитян нет голов!

Но сав-туутх лишь громко рассмеялся:

— Тем хуже для вас, Пиршт. Придётся принести мне его целиком. Мёртвым, разумеется!

Пиршт плохо помнил, как проходила подготовка к вылету. Какими-то неосознанными телодвижениями он собрал скарб и погрузил его в жилой отсек корабля. Где-то краем уха он уловил вопли командиров, проводивших «психологическую накачку» своих батальонов, после которой солдаты бывают готовы в течение нескольких дней без устали стрелять, жечь и рвать зубами любого, кого прикажут, кого объявят врагом.

В голове гулкими барабанными ударами пульсировало: «Предатель! Предатель!» Нет, он не предавал Арифер! Все прекрасно знали это, и даже наместник, который явно вёл какую-то свою грязную игру по одному ему известным правилам. Но Пиршт станет предателем совсем скоро: как только окажется на Файе. И самое паскудное здесь то, что предавать доверяющих тебе было его работой. Грязной работой, от которой невозможно отказаться. Можно лишь сменить её на ещё более грязную: убивать собственноручно.

Солдаты справлялись с ней на «ура»: ежедневная муштра, пропаганда, строжайшая дисциплина и религия ещё в детстве вышибли из них все крупинки сострадания, сделав идеальными машинами убийства. Их эмоции ограничивались лишь крайней ненавистью и желанием разорвать в клочья любого врага, и в то же время — благоговейной любовью к своему командованию, государству и богу, желанием беспрекословно им подчиняться.

Но после такой подготовки бойцы абсолютно не годились для разведки, становясь жутко тупыми и прямолинейными. Поэтому самых хитрых и неординарно мыслящих мальчишек с подросткового возраста начинали обучать по особой программе, специально для службы в разведке и других подобного рода войсках. Эти ребята были гораздо меньше подвержены звериным эмоциям и обладали холодным и весьма расчётливым мышлением. Но всё же и они свято верили в непогрешимость своего государства и величие Бога Войны.

Вот и орбита Файи… Впереди — две ударные эскадры, горящие желанием первыми воткнуть в грунт планеты шест с флагом Арифера и получить дополнительный паёк и несколько выходных. Сзади — заградотряд из карательной армии Тэфтхэртха, готовый испепелить любого, кто рыпнется не в ту сторону. Корабль с Пирштом на борту под прицелом сразу нескольких орудий.

Все тридцать тысяч солдат одеты в экранирующие костюмы, которые не пропускают ни одно известное излучение. Психотропным оружием их не возьмёшь! Солдаты «разогреты» до точки кипения: злость и ненависть к фаитянам плещет из ушей, срывает голову, затягивает глаза пеленой предвкушения свежей крови. Им приказано расстрелять всех жителей селения, и они сделают это с огромным удовольствием. Никаких переговоров, никакого плена! Файя должна стать колонией Империи как можно скорее, и любое промедление строжайше запрещено.

Лишь Пиршт сидел в каюте и отрешённо ждал развития событий. При любом исходе операции он проиграет. Даже если всё закончится успехом ариферцев, то что даст ему этот успех? Выслужить себе жизнь, чтобы продолжить отбирать её у других?

«Что, родной, совесть