Вот и сейчас хорошенькая рыжеволосая девушка о чем-топосовещалась с двумя подружками, и все трое направились к их столу.

— Смотри, твои фанатки уже на страже, — усмехнулась Слоан. —Кажется, они что-то задумали. Берегись.

К ее неподдельному восторгу, Джесс попытался сделать вид,что не замечает своих поклонниц, и, поспешно отведя глаза, взглянул в сторонупалатки Сары.

— Смотри, кажется, у Сары посетители, — удивился он, спреувеличенным вниманием уставясь вдаль. — Разве это не миссис Пил? Пойду-ка япоздороваюсь.

— Неглупо! — засмеялась Слоан. — Но боюсь, ты обречен. Онилибо потащатся за тобой, либо станут торчать здесь, пока не вернешься. Вид уних, во всяком случае, решительный. Такие готовы на все. Впрочем, как почти всеженщины в твоем присутствии, — Кроме тебя. — раздраженно прошипел Джесс, чемвызвал у Слоан очередной приступ веселья.

Вся троица отличалась молодостью, красотой и такимифигурками, что Слоан восхищенно вздохнула. Рыженькая, очевидно самая бойкая,заговорила первой. Судя по всему, подружки уже были знакомы с Джессом.

— Привет, Джесс! Нам показалось, что ты ужасно одинок. Вот ирешили составить тебе компанию.

— Вот как? — вежливо отозвался Джесс, растягивая губы вделанной улыбке. При ближайшем рассмотрении оказалось, лица дам покрыты такимтолстым слоем косметики, что Слоан мысленно добавила к возрасту каждой ещедесяток лет.

— Именно! — жизнерадостно ответила рыженькая, окидываяжертву таким долгим томным взглядом, что даже Слоан невольно покраснела. Но,видя, что Джесс не откликается на призыв, соблазнительница попробовала зайти сдругой стороны:

— Какое облегчение — знать, чти теперь ты патрулируешь нашучасток!

— Интересно, почему? — сухо осведомился Джесс, упорно нежелая поддаваться на удочку.

Все трое испуганно переглянулись, по и не подумалиотступить.

— Но ведь в городе появился маньяк, — напомнила одна из них.

Слоан вздохнула. Последнее время по Белл-Харбору прокатиласьволна грабежей со взломом. Жертвами неизменно становились пожилые леди, которыхнаходили в собственных домах избитыми до полусмерти.

— Женщины, да еще одинокие, вне себя от ужаса, — вставила рыженькая.— Особенно по ночам, — многозначительно добавила она.

Джесс неожиданно просиял, словно наконец понял упорныенамеки.

— Я могу вам помочь, — торжественно объявил он.

— Правда?

— Клянусь!

Он повернулся к Слоан, мигом превратив ее иззаинтересованного наблюдателя в непосредственного участника.

— Не будешь так добра принести вон тот список и три брошюры?— вежливо попросил он.

Слоан безмолвно подчинилась. Джесс раздал подругам брошюры ивручил рыженькой лист бумаги.

— Поставьте здесь свои имена.

Женщины, очевидно, были готовы на все, как мыши под взглядомкобры, и поставили бы свои подписи даже под собственным смертным приговором.

— А что это? — запоздало догадалась спросить рыженькая.

— Классы самообороны, — сообщил Джесс, ехидно ухмыляясь. —Занятия проходят в здании муниципалитета, и первый урок завтра днем.

При этом он отчего-то забыл пояснить, что занятия проводитСлоан, а он лишь показывает некоторые приемы.

— Мы обязательно будем. — пообещала брюнетка.

— Не подведите меня, — интимным шепотом отозвался Джесс.

— Ни за что! — поклялись подруги, перед тем как уйти. Слоан,отметив грациозное покачивание упругих ягодиц и длинные ноги в босоножках навысоченных шпильках, подумала, что выглядят они как девочки из лас-вегасскоговарьете. Губы девушки чуть приподнялись в легкой улыбке при мысли о том, как бысмотрелась она сама в роли роковой женщины.

— Так и быть, готов выслушать, — сухо объявил Джесс, вернувее к действительности.

— Что именно? — растерялась девушка, обнаружив, что, вместотого чтобы провожать глазами своих обожательниц, Джесс пристально смотрит нанее.

— О чем ты думала?

— О том, что они похожи на девиц из варьете, — пробормоталасбитая с толку Слоан, чуть ежась под его изучающим — нет, пронизывающим —взором. Она уже несколько раз ловила его на чем-то подобном, но по какой-топричине почти боялась потребовать объяснения.

Джесс прославился еще и тем, что мог добиться признания отлюбого подозреваемого, просто задав ему вопрос и сверля при этом вот такимтяжелым неотступным взглядом. Правда, преступницей Слоан себя не чувствовала,но все же ей стало немного не по себе, — Честное слово, мне только это пришло вголову, — беспомощно пролепетала она.

— Не только, — вкрадчиво настаивал Джесс. — Что означает этатвоя улыбка?

— А, вот ты о чем, — облегченно засмеялась Слоан. — Пыталасьпредставить себя разгуливающей по парку па этаких каблучищах и в обтягивающейюбке.

— Весьма интересная мысль, — неожиданно перебил он и, преждечем Слоан успела опомниться, встал, сунул руки в карманы и сказал такое, отчего у нее голова пошла кругом:

— И заодно неплохо бы налепить на мордашку дюйм-другойкосметики, чтобы скрыть эту светящуюся кожу. И конечно, выкрасить волосы чернойкраской.

— Ч-что? — захлебнулась Слоан.

Джесс торжественно кивнул:

— Во всяком случае, умоляю, сделай хоть что-нибудь!

Иначе при виде тебя мне почему-то неизменно вспоминаютсяванильное мороженое и клубничный пирог.

В глазах девушки заплясали веселые искорки, голос чутьдрожал от сдерживаемого смеха:

— Значит, я напоминаю тебе о десерте.

— О моем не слишком веселом детстве.

— А каким ты был в детстве? — Слоан мгновенно сталасерьезной.

— Не поверишь. В тринадцать лет подвизался в качествеалтарного служки.

— Не может быть!

— Слово чести! Только во время мессы мое внимание постоянноотвлекала девочка, сидевшая в третьем ряду. Из-за нее я чувствовал себягреховодником, — И чем все это кончилось?

— Вначале я всячески выставлял перед ней свое благочестие яумение отправлять церковные обряды как никто другой.

— И это сработало?