бойцы – это еще как-то понятно, но голимый склад… Отобрать – и все дела!»

«При складе том – неплохая охрана из челяди барона, – заметила Милана. – Конечно, против тех же гвардейцев им бы нипочем не устоять, но нервы Репнину с Киселевым Поспелов мог бы потрепать. К тому же, что значит отобрать? Конфисковать в казну? Так это, коли что-то вдруг пойдет не так, еще невесть кому потом достанется! А так можно тихо поделить на троих – и пыльцу, и власть!»

«Ну, допустим, – кивнул я – впрочем, все еще с сомнением. – Но смотри, – продолжил тут же. – Пусть у Репнина – гвардейцы, пусть у Киселева – остатки армейского полка, но, если так рассуждать, то Петров-Боширов тоже далеко не прост и не гол! За него – московские жандармы!»

«IIIОтделение сильно потрепало во время эвакуации», – опередив мою собеседницу, сообщил Гагарин.

«Да, в этом все и дело, – тут же подхватила молодая графиня. – Очень много жандармов погибло, еще больше – лишились магии. Так что, нравится это нам или не очень, за Александром Руслановичем сейчас нет достойной силы. К тому же, многими ротмистр воспринимается как худородный выскочка, тогда как Репнин – из Рюриковичей, а Киселев – родич дому Годуновых, пусть и не самый близкий».

«И претендент на престол, в случае смерти Бориса[u1] VIII?» – уточнила Светка.

«Такой же, как Милана Дмитриевна, кстати!» – заметил на это Гагарин.

«Вот только у меня, к сожалению, нет своего верного полка, – вздохнула Воронцова. – И, что куда хуже – еще кое-чего нет», – приподняла она калечную левую руку.

«Палец отрастет, я обещаю», – твердо заявила Цой.

«Ну, остается навербовать армию – и трон мой!» – невесело улыбнулась молодая графиня.

В этот момент в дверях комнаты появился сияющий, словно серебряный рубль, Кир. В каждой руке он держал по литровой бутыли вина.

– О чем молчим? – задорно поинтересовался «Заикин» у нас, переступая через порог.

– Да вот, задумались о судьбах державы… – бросил я, удаленно забирая у гостя его ношу и переправляя ту левитацией на стол. – Ого, «Киндзмараули»! – присвистнул, рассмотрев этикетку. – Подвалы Петрополиса втихаря обчистил? – поднял я снова глаза на Кира.

– И что сразу «обчистил» – подарили в Старой Ладоге! – парировал тот, плюхаясь на кровать между Дианой и Настей. – Не поверите кто, кстати!

– Борис VIII? – брякнула Любомирская, но тут же втянула голову в плечи сразу под несколькими тяжелыми взглядами.

– Почти, – невозмутимо хмыкнул «Заикин». – Светлейший князь Всеволод Романов! – сообщил он, не затягивая.

Перестук наших отвалившихся челюстей был, наверное, неплохо слышен в этой самой его духовой Старой Ладоге.

Глава 3

в которой я сомневаюсь в эффективности маскировки

– Ты уверен, что вино не отравленное? – едко поинтересовался я у Кира, когда обрел наконец дар речи.

– Не думаю, – беззаботно мотнул головой «попрыгунчик».

– А стоило бы иногда… – буркнул я. И воззвал к духу: «Ди-Сы?»

«Одну секундочку, сударь, с закупоренными бутылками работать не так просто… – откликнулся мой фамильяр. – Нет, яда в принесенном Станиславом Станиславовичем вине нет, – доложил он затем. – Если не считать за таковой этанол, то есть этиловый спирт, содержащийся в сем напитке по определению».

«Да? – хмыкнул я. – Даже странно…»

– Романов – его же, вроде, в тюрьме держали? – подала между тем голос Цой.

– Ну да, держали… – кивнул «Заикин». – Нальет мне кто-нибудь чего-нибудь горло с дороги промочить? – прервавшись на полуслове, лукаво подмигнул он нам. – А то что-то там у меня совсем пересохло, еле разговариваю!

Так-то не было заметно, чтобы с речью у него возникали какие-то проблемы, но сразу двое или трое из нас поспешно потянулись магией к початой бутыли «Воронцовского», в итоге столкнувшись потоками слитой маны и бездарно уронив драгоценный сосуд на пол – аккурат под ноги Насте.

Душераздирающе дзынькнуло.

– Ай! – воскликнула девочка, поспешно отскакивая, но рубиновые брызги все равно густо окропили подол ее платья – бывшего Юлькиного, кстати: еще до того, как сгорел особняк на Мясницкой, мы наведались туда и обновили Любомирской гардероб. – Ну вот… Я почищу? – обернулась она ко мне.

– Давай, – разрешил я ей воспользоваться магией.

Сложив пальцы в щепоть, княжна с недовольным видом принялась оттирать от пятнен испачканную одежку.

– Экая незадача! – сокрушенно покачал головой Гагарин. – За то, что мы тут запросто на паркет льем, внизу можно сладкую ночку купить! А то и не одну!

– Эй, а ты это откуда знаешь? – тут же недобро зыркнула на него Машка.

– Так я же там поначалу обитал… Стоп, – осекся Даня. – Я имею в виду: мало-мальски мягкий матрац и чтобы до утра не будили: мой, мол, черед! – торопливо пояснил он. – Со спальными местами там все непросто, их на двоих, а то и на троих нередко делят, ложатся по очереди… А ты о чем подумала?

– Не важно, – скривилась «длинноножка».

Тем временем Светка со вздохом убрала с пола винную лужу и осколки стекла, а я, с сомнением покосившись на приторный кагор, откупорил одну из принесенных Киром бутылей, наполнил бокал друга – ну и остальных не обделил. Кроме Насти – девочке Машка подлила как раз разбавленного кагора.

– За Государя ведь уже пили? – уточнил «Заикин» и, после моего кивка и Светкиного шепота в сторону: «Ага, не чокаясь…», предложил свой любимый тост: – Тогда давайте за то, чтобы наше завтра было лучше, чем наше вчера!

– Если в этом «завтра» присутствует Всеволод Романов – сомневаюсь, что пожелание сбудется, – покачал я головой, но выпить, понятно, не отказался.

– Не просто присутствует – в Старой Ладоге Светлейший князь нынче за главного! – сообщил Кир, с наслаждением осушив свой бокал.

«И что-то мне подсказывает, что на этом Романов не остановится!» – добавил он через Оши.

– При-и-иехали! – протянула Воронцова, с самого момента появления в комнате Кира хранившая собранное молчание. – И за что только я когда-то отдала свой лучший палец?

– Светлейший князь, кстати, о вас спрашивал, – лучезарно улыбнулся ей «Заикин». – И про тебя тоже интересовался, – добавил он уже мне.

– Ди-Сы, проверьте, пожалуйста, наше вино