морского мира с планеты Кара, которого, несмотря на строгие правила программы колонизации, отлавливали колонисты, когда у них начались серьезные проблемы с продовольствием. Рыба стала столь важна в тех суровых условиях, что ее прозвали Дар-рыбой. К тому же, как оказалось, этот представитель морской фауны имел необычный ореховый вкус, оцененный гурманами всех колонизированных планет, а жир этой рыбы действовал на организм человека необычайно интересно, вызывая сильную эйфорию. Таблетки с этим жиром давали больным депрессией, ими незаконно любила побаловаться молодежь. Они стоили кучу денег, а саму рыбу могли себе позволить только действительно состоятельные люди. Но из-за запрета на отлов некоторых космических видов животных, в том числе и Дар-рыбы, она считалась очень серьезным контрабандным товаром, и ее перевозка грозила большими проблемами. Такими, какие Неману и не снились. Он ошарашенно смотрел на сияющего подчиненного Гурви и думал не о своем наказании, а о том, как этот парень желает отличиться перед начальником. Наверное, пойдет на повышение, грустно подумал Неман.

— Ну что ж, — повернулся к нему Гурви. — Тут, кажется, все понятно. Неман Ви-Церг, вы официально арестованы и обязаны проследовать с нами на Ишеру до дальнейшего разбирательства по законам колониальных планет Конфедерации. Мы берем ваш корабль на буксир. На нем останется наш человек, а вы пройдете на мой фрегат и будете пока моим специальным гостем. Ведь вы действительно крупная рыбка, — усмехнулся капитан.

Его подчиненный хмыкнул и расплылся в еще большей улыбке. Контрабандист не разделял их хорошего настроения и коротко кивнул, пропустив каламбур мимо ушей.

— Бери гибискус и все необходимое. Мы ждем тебя у шлюза. Не возись особо долго.

Полицейские покинули рубку в хорошем расположении духа. Неман же закончил приготовления корабля к блокировке его управляющих полетом систем и подошел к шкафчику. Оттуда он вытащил несколько ампул, иглы, шприц и шину, положив это все в свой рюкзак. Собрав в него всякую мелочь и взяв в руки тяжеловатый горшок с гибискусом, который начал его сразу же утешать, Неман вышел из рубки, наполненный до краев грустью и злостью. Каков бы не был итог его дела, он поклялся про себя разыскать подставившего его человека, если он, конечно, действительно существовал.

У шлюза он встретил обоих подчиненных Гурви. Тот, что докладывал своему капитану о находке, стоял, облокотившись на стену, и улыбался своей неприятной ухмылкой. Второй же, стоя по середине коридора, держал кисти в замке перед собой, нетерпеливо перебирая пальцами.

— Проходи, — кивнул он в сторону шлюза.

Как только Неман вошел в коридор, ведущий на полицейский корабль, говоривший последовал за ним, оставив своего товарища одного на арестованном корабле.

В рубке фрегата было свежо. Она вся сияла светом от приборных панелей, экранов и карты ближнего пространства. Помимо Гурви и Немана здесь находилось еще три человека — операторы корабля. Они сосредоточенно наблюдали за отведенными им экранами и индикаторами. На корабле царила атмосфера дисциплины и порядка.

На стук ботинок контрабандиста о металлический пол капитан обернулся и, ничего не сказав, даже не изменив выражения своего лица, протянул Неману сигарету.

— Наручники пока не надеваю. Ты не глупец. Поставь его в углу, — показал он рукой в дальний угол рубки. — Свободен, — скомандовал Гурви своему человеку, конвоировавшему Немана.

Тот быстро ретировался, а Ви-Церг осторожно опустил свой гибискус на пол там, где ему предложили это сделать. Растение мотало цветками из стороны в сторону, как бы осуждая всю сложившуюся ситуацию. Казалось, ему вовсе не нравилось это путешествие и эта рубка, заполненная непривычным резким светом.

Контрабандист и полицейский подожгли сигареты и глубоко затянулись. Легкие Немана наполнились вязким дымом.

— Хорошие, — похвалил он.

— Еще бы. Они выращены на Новой Земле.

Гурви и Неман молча курили, пока за бортом рядом с ними набирали ход второй фрегат и корабль контрабандиста, на чьем боку красовалось его имя — «Гепард».

— Что оно означает? — непринужденно спросил капитан у Немана.

— Так называется животное с Земли. Кошка. Очень быстрая и грациозная. Не знаю даже, остались ли они в живых. Там людей то умирало как мух в прошлом. Как вспомню тот хаос…

Гурви покосился на арестованного.

— Ты разве с Земли, Ви-Церг?

Контрабандист сделал последнюю затяжку.

— Да.

— Но в деле написано, что рожден ты на Марсе.

— Моя семья туда попала в первую волну.

— Выходит, ты видел то, что творилось на Земле в Кризис?

— Нет. Я тогда был ребенком. Мало что помню.

Вздох разочарования вырвался из Гурви.

— Хотел узнать, каково это было? — спросил Неман.

— Да. Многая информация по тем годам засекречена правительством Земли, а те, кто видел все своими глазами либо померли при бегстве, либо затерялись в звездах и не хотят ни о чем говорить.

При этих словах Гурви неопределенно провел рукой, указывая на широкий иллюминатор рубки, чем невольно заставил Немана в который раз всмотреться в звездную стену.

Казалось, что она была продырявлена множеством иголок, дававшим таким образом возможность заглянуть одним глазком за эту черную вуаль, за которой что-то горело ярким огнем. И если бы некто захотел добраться до этих дырочек в стене и встать на цыпочки, чтобы взглянуть в другой мир, то он не нашел бы ничего кроме маленьких или огромных шаров, в которых происходят ядерные реакции; испускавших невероятное количество энергии в вакуум негостеприимного космического пространства. Когда-то Неман был из тех, кто хотел улететь с Марса лишь для того, чтобы окунуться в безмолвную для человека пустоту космоса, чтобы первым из людей увидеть новый мир, что крутится у какой-нибудь далекой звезды, не имеющей названия, а лишь индекс в реестре. Но прошло время, и он превратил свои отношения с пустотой в бизнес, а свою романтику променял на желание запомниться в памяти людей своими незаметными и дерзкими рейдами между дикими планетами, обживаемыми безумными колонистами, на чью долю в родной системе выпало слишком много испытаний.

И Земля с Луной, и Марс, и спутники Сатурна с Юпитером — эти родственные для человека камни, крутящиеся вокруг Солнца, были для него такими же негостеприимными по разным причинам, как и новые миры, открывавшиеся экспедициями или одинокими путешественниками, воспевавшими, как и Неман когда-то, девственную красоту открывавшихся перед их взором миров.

Но талант контрабандиста открылся рано, подумал Неман. Марс научил многому. И именно поэтому парень улетел оттуда. Желая вернуться на Землю, поселиться на планете своих родителей в покое, но не имея за душой ни гроша, Неману приходилось скитаться по космосу, мечтая вернуться на голубую планету, а перед этим вписать свое имя золотыми буквами в историю, заслужив бескрайнее уважение в