— Который сейчас час?

— Уже седьмой час, так что собирайся. У нас впереди длинная дорога.

Я содрогнулась, не готовая к настолько раннему подъему, хотя это и было наименьшей из моих проблем.

— Куда? — после вчерашнего я не особенно рассчитывала услышать подробный ответ.

— Мы же договорились обойтись без лишних вопросов. — усмехнулся мужчина, а затем добавил, указывая на мое платье. — Ты что, прямо в этом и спала? Это же какой-то пыточный инструмент.

— Можно подумать, у меня был большой выбор, — я огрызнулась, хотя впервые была согласна с Арденом. Платье из бархата с нижним юбками, вышивкой и корсетом явно не было предназначено для подобных ситуаций. — Если бы меня похитили во время занятий по верховой езде, я была бы экипирована куда лучше.

— Обязательно учту в следующий раз, — пообещал мне Арден с видом примерного ученика.

Пока я с ужасом думала, как проведу ещё день или два в таком виде, Кристобаль порылся у себя в дорожной сумке, извлек оттуда сверток и бросил его на кровать рядом со мной. Я скептично посмотрела на мужчину, но тряпку развернула. Ну надо же, какой предусмотрительный. Это оказалось темно-зеленое платье простого кроя, похожие носили у нас в поместье горничные. Совсем не то, что можно надеть на прием (да и вообще куда угодно в приличное общество), но к сегодняшней ситуации оно вполне подходило.

— Выйдете, чтобы я смогла переодеться, — потребовала я.

— Извини, я тебя одну не оставлю, — Арден покачал головой, но хотя бы демонстративно отвернулся в противоположную сторону. В этот раз я почувствовала, что спорить бесполезно, поэтому засуетилась, стараясь переодеться как можно быстрее.

Несколько мучительно долгих минут ушло на попытки разобраться со шнуровкой на спине. Длины рук просто не хватало, чтобы справиться с завязками корсета. Эдна постаралась на славу, собирая меня на прием.

— Если ты так тянешь время, то советую прекратить, — наконец сказал Арден, начиная раздражаться. Легко ему говорить!

— Сами бы попробовали все это развязать! — возмутилась я. Наверное, чуть более резко, чем полагается заложнице, и уж конечно непозволительно для леди. Но уж об этом я сейчас точно не собиралась волноваться.

— С этими леди одни проблемы, — заговорил мужчина себе под нос, поворачиваясь ко мне. — Скоро вместе с ними придётся похищать ещё горничную, модистку и конюха.

— Или вообще не похищать.

— И как я сам до этого не додумался, — буркнул сказал Арден, подходя ко мне. — Повернись.

К щекам у меня прилила кровь, но я повернулась к мужчине спиной, позволяя помочь со шнуровкой корсета. Даже хорошо, что мы сейчас вдвоем — если бы у этой сцены были свидетели, плакала моя репутация добропорядочной леди и брак с достопочтенным лордом Бредвином. Я зажмурилась от смущения.

Пальцы Кристобаля коснулись моей спины, и по коже волной пробежали мурашки. Если он начнет распускать руки или хотя бы отпустит шутку, умру от стыда на месте.

Некоторое время Арден боролся со шнуровкой. Хватка корсета постепенно ослабевала, а я стояла напряженная и прямая, как палка. Ладони мужчины задержались на моих плечах, и он наклонился ко мне, чтобы рядом с самым ухом произнести низким шепотом: «Бу!».

Его дыхание обожгло кожу. От неожиданности я подпрыгнула на месте и дернулась вперед. Лиф платья тут же начал сползать вниз, и я едва поймала его на груди, старательно прикрывая руками все компрометирующие части. Лицо у меня горело от возмущения. Я злобно посмотрела на Ардена, который едва сдерживал смех. Явно наслаждался моим смущением. Подлец.

— Вы ужасный человек, вам это говорили? — прошипела я, цепляясь за падающее платье.

— И это твоя благодарность за неоценимую помощь? Леди растеряли всякие манеры, — Арден с наигранным осуждением покачал головой, но все-таки отвернулся. Не спуская с него глаз, я поскорее натянула новое платье.

Мой похититель не стал затягивать сборы — через несколько минут мы вышли из хижины. Несмотря на ранний час, солнце уже пробивалось через густые сосны. Я старательно оглядывалась по сторонам, но не находила в пейзаже ничего знакомого — глухой хвойный лес, каких полно по всему Гиллиаду. Я понятия не имела, в какой части страны нахожусь.

У стены дома нас ждали две лошади: Арден взял под уздцы одну из них, и указал мне на вторую. Небольшая гнедая лошадка ткнулась мне мордой в плечо. Стоило притвориться, что не умею ездить верхом или боюсь лошадей (в общем тянуть время всеми возможными способами), но об этом я подумала уже после того, как привычно забралась в седло.

Мы тронулись в путь бодрой рысью. Доставшаяся мне кобыла была под уздечку привязана к коню Ардена, поэтому вряд ли имело смысл срывать лошадь в галоп в попытке сбежать. Да и куда? Я даже не представляла, в каком направлении двигаться.

За исключением ремня, соединяющего лошадей, ничто не напоминало о том, что я нахожусь тут на правах заложницы. Арден не стал ни связывать мне руки, ни накладывать заклинаний (во всяком случае, я ничего такого не заметила). Это казалось странным, но я решила не подавать мужчине идею. Незачем нарываться на неприятности. Хотя я и пообещала смирно ждать отца с выкупом, идея сбежать самостоятельно все еще казалась привлекательной (пусть только подвернется возможность), а свободные руки мне при этом ой как пригодились бы.

Должно быть, надежда на побег была глупой. У Ардена было куда больше опыта во всем происходящем, чем у меня. За те четыре года, что он был объявлен изменником короны, Кристобаль не раз похищал знатных девушек, чтобы после обменять их на существенный выкуп. Семьи несчастных, конечно, старались по возможности это скрыть, но слухи все равно ходили. Обычно леди возвращались домой через несколько дней — испуганными, но здоровыми, а их честь, как сообщали в полголоса, не была опорочена. Это немного успокаивало. Хотя, если рассуждать цинично, разве стал бы кто-то признаваться в обратном?

Поймать Ардена пытались не раз, но всегда — безуспешно. Каждая такая неудача приводила моего отца в глухую ярость. Я видела, каким он возвращается после отчетов перед королем. Похищения ни в чем неповинных леди были наименьшим из грехов Ардена: его работа на Листанию, с которой Гиллиад уже четвертый год вел затяжную войну, была обвинением куда более тяжким.

И с этим человеком я осталась наедине.

Большую часть времени в пути Кристобаль молчал. Он не издевался, не