— Относительно, — несмело протянула подруга. Судя по ее свободным рукам и тишине в квартире, сынишка ее все же спал. — А что такое?

Услышав в ответ, «что такое», Дина ненадолго выпала в осадок. После чего, тяжко вздохнув, взяла с полочки банку и со стоическим выражением лица отправилась в мою квартиру, оставив меня с Клавиком у себя на случай, если Боря проснется. Вернулась она примерно полчаса спустя: вспотевшая, растрепанная, с одичавшими глазами и трясущимися руками. В которых, несмотря ни на что, дрожала плотно закрытая банка с треклятой нежитью.

Выдохнув, мы оставили мерзкую тварь на трюмо в прихожей, а сами пошли на кухню, заслуженно выпить по чашке чая с печенюшкой.

— Какой у тебя сынуля, однако же, талантливый, — покачала головой соседка, печально беря из вазочки очередную печеньку.

— Вот не говори, сама в шоке, — вздохнула я в ответ.

— А твой что на это сказал?

— Чтоб не морочила себе и ему этим голову, потому что то был единичный случай, и поднять что-нибудь больше мухи или таракана двухмесячный ребенок ну никак не сможет.

— Только вот, как я смотрю, смог, — задумалась Дина. — Если только тот таракан не был совсем уж огромным, чтоб превосходить по размеру мышь. Тогда да, поднятое сегодня животное не больше предыдущего и волноваться не о чем.

— То-то же, — буркнула я. — Но бежать к нему на работу с банкой уже не буду. Сам скоро должен прийти… если только его ничто не задержит. Например, какая-то подозрительная грудастая бабень. Кстати, никто из твоих знакомых ее все-таки не знает?

— Не-а, — покачала головой подруга. — Кого расспрашивала — никто такую не встречал. Город же не маленький и людей здесь полно. Но у меня-то знакомых не особо много, да и те в пределах микрорайона. Хотя с кем говорила — пообещали по возможности уже своих знакомых расспросить. Авось сарафанное радио поможет.

— Надеюсь, — печально проговорила я, делая очередной глоток чая… вместе с которым лежавший у меня на руках Клавик буквально синхронно, с серьёзным выражением лица, издал продолжительный звук, свидетельствующий о том, что подгузник ему уже пора менять. — Ладно, побежала я, пока варнягать не начал.

— Давай. И не бери в голову лишнего, все будет хорошо! — ободряюще улыбнулась Дина, провожая меня до двери.

Потратив несколько минут на то, чтоб выкинуть старый подгузник, отмыть маленькую детскую попку смоченной мягкой тряпицей и, намазав кремом, завернуть в свежий… я тяжко закатила глаза. Потому что буквально сразу сынуля решил, что его заднице еще есть что сказать! В результате процедуру пришлось повторять. Причем когда я уже собиралась надевать новый подгузник, Клавик внезапно собрался сходить в туалет еще и по-маленькому! Результатом стало орошение моей одежды, стены, возле которой стоял пеленальный столик, простеленной на столике пеленки и самого Клавика.

Мысленно отчаянно взвыв, я отправилась на третий круг этих веселых горок, отмывая сынишку, меняя пеленки на столике и наконец застегивая новый подгузник. После чего переодела его в чистый хлопковый комбинезон, и вздохнув с облегчением свалилась в кресло, вручив проголодавшемуся ребенку его верный «молокозавод».

И как раз ближе к концу кормления входная дверь открылась, впуская в квартиру Аркадия.

— Я дома, — вяло бросил он, переобуваясь в свои любимые бархатные тапочки — остатки былой роскоши, которые лорд Фрост успел прихватить из своего поместья, прежде чем то опечатали, дав ему из него пинка.

— Привет, — устало ответила я. И не теряя времени, сообщила: — А у Клавика сегодня новое детское достижение.

— Какое же? — с интересом спросил муж. — Он что, начал «агукать»?

— Не-а.

— Перевернулся на бочок?

— Тоже мимо.

— Головку уверенно держит?

— Не совсем.

— Что же тогда?

— Он сегодня мышь поднял. Вон она там, в банке сидит, — нервно хихикнула я, указав на журнальный столик, куда по возвращении поставила банку со вторым (а вторым ли?) зомби своего малипусика.

— Ой.

— Именно, ой! — пробурчала я, в то время как Аркадий, подойдя к столику, принялся с интересом изучать мышку. — Ты ведь говорил, что то был единичный всплеск и беспокоиться не о чем!

— Ну, именно беспокоиться в самом деле пока что рано, — протянул некромант, только вот мне как-то не сильно понравилось отсутствие в его голосе привычной твердой уверенности. — Это конечно очень странно, но не сказал бы, чтоб из ряда вон.

— А если б его эта мышиная зомбятина укусила? Они и без того заразные, а после смерти…

— Вот на этот счет не бойся, — заверил муж, ставя банку на столик, и щелчком пальца упокоил грызуна. — Нежить никогда не нападет на некроманта, который ее поднял. Так что каких бы существ Клавдий не оживил, они не причинят ему вреда.

— Хоть что-то хорошее.

— О, а это что, письмо? — внезапно поинтересовался мужчина, заметив на журнальном столике конверт, о котором сама я, со всей этой катавасией, напрочь забыла, так и не решив: вскрывать ли мне его, чтоб тайком (и весьма палевно) прочитать почту мужа?

И ведь додумалась же оставить такое подозрительное письмо прямо на журнальном столике! Если бы спрятала куда-нибудь, просто на время — уже можно было бы потерзаться сомнениями еще некоторое время, пооблизываться на то, что могло быть возможностью сразу узнать: есть ли у него взаправду интрижка на стороне, или все это действительно только моя параноя и воспаленный от недосыпа мозг нафантазировал…

Как же, нафантазировал. И дойки свои та бабень вываливала перед ним на стол исключительно в моей фантазии! А на самом деле тогда там была кроткая монахиня, просившая пожертвования на новый храм богине девичьего целомудрия. Как же!

Только вот теперь я точно упустила шанс пострадать, желая открыть письмо, а через время отдать его мужу со словами: «Ой, тебе тут было на днях письмо пришло, а я завертелась, всунула его куда-то, и вообще об этом забыла! И вот случайно нашла, на, читай… Что, это правда было срочно, да? Ну извини, неудобно вышло, честно невинаватая я».

Потому оставалось только принять факт своего маленького торможения, которое возможно спасло Аркадия от каких-то проблем на работе, если это письмо в самом деле было по службе и прочесть его нужно срочно.

Что ж, не буду уподобляться парням, которые читают переписки своих девушек в соцсетях! Особенно когда непалевно взломать пароль не по силам.

— Да, почтальон вечером принес, — вздохнула я, понимая, что шанс погавкаться с мужем по этому поводу упущен.

— Ясно, — мрачно сказал он, внимательно прочитав имя отправителя. И ничего более мне не говоря, вышел в соседнюю комнату, вероятно чтобы ознакомиться с ним без лишних свидетелей.

— Слушай, и чего у меня такое чувство, будто меня развели, как девочку? — раздраженно пробурчала я, глядя на небольшой заброшенный домишко с дырявой крышей.