и найдите в себе силы не отвечать и ничего не доказывать. Даже если очень хочется. Когда в первое время я отвечала, мне даже прямым текстом писали: «вот, зато ты ответила, и я с тобой поговорил». Не давайте манипулятору повода думать, что он вам хоть как-то интересен. Не позволяйте запутать себя и чувствовать вину, которой у вас быть не должно. Совесть должна заговорить у него, но у него её, судя по всему, попросту нет. Это не ваши проблемы. И не ваша зона ответственности. Сегодня мне не грустно от подобных сообщений. Мне никак, потому что вот такие Олеги для меня пустое место. Я удаляю эти сообщения, как удаляю любой другой спам. Даже не читая. Но кто-нибудь наверняка спросит: «а зачем же ты написала о нём главу? Сам же Олег этому, наверняка, только порадуется». Отвечаю: Я делюсь тем, что было в моей жизни, считаю, что кому-то это может быть полезно и мне всё равно, доставит или не доставит это удовольствие тому, кто для меня… никто. Мой мир от этого не зависит и не рушится. Ни на секунду.

…

Из неопубликованных разговоров:

– В конце я уже специально писал так, чтобы ты поняла, что это я и почувствовала себя умной.

Если бы я отвечала на сообщения Олега, то ответ был бы таким:

– Я с первых двух сообщений поняла, что это ты. Но сообщения были нейтральными, т. е. была вероятность, что это кто-то другой. И я предпочла ответить, чем рискнуть обидеть, возможно, хорошего человека, своим игнором.

Я обычно не говорю людям о том, что знаю или догадываюсь об их очевидной лжи. Зачем? Ведь они начинают возмущаться и говорить, что это не так. И мы тратим время на споры о том, так это или нет. Я говорю, что да. Другой человек отрицает. А истина остаётся так и недоказанной. Мне проще логичными, но, на первый взгляд, глупыми вопросами подвести человека к правде. И это работает.

Глава 7

Гиперопека

Излишне опекаемые дети всегда будут испытывать свою ущербность, став взрослыми. (с)

Когда мне было два, я была под контролем родителей. Само собой. В пять лет я тоже была под их контролем и тоже само собой, потому что вряд ли в пять я могла бы быт полностью независимой и сильной личностью. Родители слишком заботились обо мне в 10, 14, 16 и даже в 18 лет. Ключевое слово здесь «слишком». Переночевать у подруги? Зачем? Глупость какая, у тебя же есть свой дом! Самой поехать общественным транспортом? Ни в коем случае! Мы тебя довезём, привезём обратно и вообще всё за тебя сделаем. Не хочешь идти с нами в гости? Нельзя, мы же семья и везде должны появляться вместе. Чтобы немного оправдать родителей, скажу, что они были очень молоды, а я была первым и, как я люблю добавлять, экспериментальным (или пробным) ребёнком. Поэтому, когда моя сестра жалуется, что её никуда не пускают, я закатываю глаза и с иронией в голосе спрашиваю: «Серьёзно? По сравнению со мной, ты тусуешься днями и ночами!». Но если отбросить шутки в сторону, то картина получается не очень весёлая. Когда тебя очень уж оберегают и предостерегают от всех бед, ты неизбежно начинаешь думать, что мир – это такое очень страшное место, где одному тебе справиться не по силам. Маленькому человечку не так-то просто переключиться и вдруг стать взрослым только потому, что ему исполнилось достаточно лет. В его сознании сохраняется множество «нельзя», «упадёшь», «один не сможешь», пришедших из детства. И он действительно не может, падает и ждёт помощи, потому что очень верит в то, что у него ничего не получится. Ведь он прекрасно помнит, как мама боялась и вскрикивала, если он чуть пошатнётся. Как папа тут же подбегал к нему, если он слегка упадёт и ушибётся. И хоть всё это было сделано с любовью и заботой, стоит ли удивляться, если такой человек, будучи уже взрослым, даже самую ничтожную проблему воспринимает, как непреодолимое препятствие и чуть ли не вселенское горе? Вряд ли слово «удивление» здесь будет уместно. У меня нет своих детей и хоть я могу представить, как это трудно, я обращаюсь ко всем чересчур тревожным родителям: Вы любите своих детей, вы желаете им счастья и вы не можете не тревожиться. Но во имя этой любви и этого счастья, я умоляю вас – не показывайте и половину тревог вашим детям. Не передавайте им свои страхи. Лёгкие падения и ушибы – это нормально, не страшно и совершенно не смертельно. Не делайте из них неразрешимую проблему. Царапины поболят, пройдут и забудутся. А ваше отношение к ним – никогда.

…

Из неопубликованных разговоров:

– И почему вы не учили меня всему в детстве? Теперь я тупая!

Гордо:

– Ты родилась гением, а мы вырастили в тебе тупость!

Ну спасибо.

Глава 8

Чтение

Оставь мне мои книги. Это всё, что у меня есть. (с)

Чтение помогает мне всю жизнь. В моей голове проносятся тысячи мыслей, тысячи историй. Так я забываю о своих проблемах и загружаю голову чем-то более интересным, чем самобичевание. К тому же это полезно, хоть и опасно одновременно. Потому что, открывая для себя чужие истории, я забываю свою. Были дни, недели и даже месяцы, когда я только и делала, что читала. Читала, читала, читала… и так до бесконечности, пока моя голова не взрывалась от всей этой информации. Я была словно помешанная. Закрывая одну книгу, тут же приступала к другой. Не знаю, что было бы со мной, если бы не эти книги. Это моё хобби. Моя страсть. Моя любовь. И моя жизнь. Я рыдала, ела шоколад, читала и избегала людей. Именно в таком порядке.

Некоторые люди говорят, что книжки по самопомощи ничего не дают. Что всё это простенькие глупости, с помощью которых зарабатываются деньги. Может, отчасти для некоторых книг это и верно, но в целом я не согласна. Когда читаешь не одну и не две такие книги, то в голове что-то откладывается. Как будто сам себе по сто раз внушаешь позитивные мысли. Вдохновляешься. Этого мало для того, чтобы исцелиться полностью, но достаточно для того, чтобы сделать первый шаг. Если, конечно, ты умеешь действительно видеть то, что читаешь и хочешь этот шаг сделать. Я вдохновлялась и делала. Не сразу