В деревню, что ли, перебраться и как зажить?!

Но последующие криминальные новости разрушили все иллюзии. Ан нет, и там проблем хватало.

Пощёлкав каналы, остановилась на мультиках. Самое безобидное, что ещё можно посмотреть. Сделав звук громче, поплелась на кухню. Включила электрический чайник и открыла банку растворимого кофе. Приготовив кружку, с нарисованным на ней знаком близнецов, села на табурет.

Квартира оживала и наполнялась звуками.

За окном моросил дождь. Потянувшись рукой, открыла холодильник и достала оттуда кусочек покупного торта.

Да, мамы уже нет, но традиции остались.

Щёлкнул чайник.

Насыпав в стакан кофе, разбавила его водой и бросила три кусочка сахара.

Помешивая, всё поглядывала на запотевшее стекло.

Душу сковала неясная тревога.

А может быть, это просто тоска и скука.

В моей жизни так давно ничего не менялось, что я начинала ощущать себя одинокой старушкой, доживающей свой век в четырёх стенах. Я бы и кошку завела, да только жалко было животинку. Я ведь днями на работе, а она тут будет сидеть на этом подоконнике, голодная, ненаглаженная, и ждать.

Нехорошо это.

Выпив кофе, доела торт, размазав остатки крема по блюдцу.

По-хорошему, нужно было поужинать, но настроения не было. А значит, и аппетита. Да и готовить откровенно лень.

Где-то в недрах холодильника скрывалась за рыбными консервами любительская колбаса и кусочек сыра. Так что будет перед сном у меня бутерброд.

Им и отужинаю.

Ну а сейчас я решила, что горячая ванна с пенкой и музыкой мне просто необходима. Муторный был какой-то день. Хотелось смыть его тревожность и отчистить разум от чужих эмоций.

Скидывая на ходу одежду, захватила в спальне наушники и достала из кармана куртки телефон.

Вода медленно набиралась, создавая рябь на поверхности.

Забравшись в пенку по самый подбородок, заткнула уши и врубила на всю мощь любимые треки. Обычно я отдавала предпочтение мелодичной музыке, но сегодня мне хотелось чего-нибудь эдакого с басами и ударными.

Расслабившись под ор тяжёлого рока, ощутила неясное жжение на пальце. Поднеся руку к лицу, сообразила, что чешется под кольцом. Я, вообще, редко его снимала и дискомфорта оно ещё ни разу не вызывало. Стащив перстень, осмотрела кожу на пальце. Всё было в порядке, ощущение зуда мгновенно исчезло. Недоумённо пожав плечами, снова надела украшение.

Не прошло и пары секунд, как кожу ладони словно огнём обожгло.

Да что такое!

Сев ровнее, я снова сдёрнула мамино колечко. Она отдала мне его в день совершеннолетия незадолго до своей смерти. Это был единственный подарок отца.

Красивый широкий золотой перстень с красным рубином. Может, настоящим, хотя, возможно, и имитация.

Не проверяла.

Я всегда была равнодушна к украшениям.

Жжение прекратилось. Приподняв бровь, я пыталась сообразить, что к чему.

Правда, теорий, объяснивших такие странности, не возникало.

Устало выдохнув, привстала и, потянувшись, просто положила кольцо на раковину.

Потом разберусь.

Снова удобно устроив голову на бортик ванны, подгребла побольше пены и лёгким щелчком большого и среднего пальцев заставила воду не литься.

Эх, мне бы палочку волшебную и крылышки. Таких бы дел наворотила.

Улыбнувшись сама себе, прикрыла глаза, вслушиваясь в рёв музыки в наушниках.

Он нарастал, я почти физически ощущала его. Словно холодная волна прошлась по лицу и рукам, что были не в воде. Сообразив, что ощущения больно реалистичные, открыла глаза, а заодно и рот.

От удивления и шока.

Выше раковины, выходя прямо из кольца, разрастался огромный чёрный

смерч, который стремительно заполнял собой всё пространство и без того маленькой

комнатки.

Этот странный тёмный потусторонний столб уже упирался в потолок и ширился, грозясь поглотить всё вокруг.

Замерев как мышь, я судорожно решала: выпрыгивать из воды и делать ноги, по-скорому, или всё же затихариться в пене и сделать вид, что меня нет.

Что я потонула или, вообще, русалочка неместная.

В ванне поднялся ветер, скидывая все баночки с полок вниз. При этом я отметила, что не слышу звуков падения.

Пока лихорадочно соображала, чтобы это значило, смерч замедлился и подсобрался. Сквозь его тьму и двери толком видно не было. Перегнувшись через бортик, поняла, что драпать уже не вариант: там всё было черно и коврика с барашками не видать. И неясно ещё что будет, когда я туда наступлю. Вдруг там и пола нет.

И тогда конец: и мне, и тем барашкам.

- Что за чёрт, - ругнулся кто-то совсем рядом.

Сглотнув, я подняла голову и уткнулась взглядом в мужика, стоящего в моей раковине и упирающегося плечами и головой в потолок.

- Здрасте, - приветствие как-то само вырвалось помимо моей воли.

Разинув рот шире, я оценивала габариты "дяди". Два метра и не меньше. Стройный, но широкоплечий. Весь затянут в чёрное - от армейских ботинок, которые не вмещались в мою скромную раковину, до странного плаща, похожего на рыцарский. Да и штаны будто из мягкой кожи. Поднимаясь выше, упёрлась взглядом в лицо канализационного джинна.

Красив и высокомерен.

Завис тут у меня под потолком статуей, рукой от лампочки, что светит в левый глаз, прикрывается. А выражение лица такое, словно сама королева Великобритании ко мне на чаёк заглянула.

- А вам там удобно? - зачем-то брякнула я. - Может, спуститесь?

Чёрный дым продолжал валить из моего кольца, заполняя пространство.

Незнакомец, наконец, соизволил на меня взглянуть.

Нет, всё-таки красивый мужик, только странный. Коротко стриженый брюнет с прямо-таки жгучими темно-карими почти чёрными глазами.

- Валевски? - грубовато спросил визитёр.

- Кто? - не сообразила я, о чём он.

- Ты Валевски? - мужик раздражался.

Хух, кажется, я даже вслух выдохнула.

- Нет, вы ошиблись ванной. Здесь такие не проживают, - мило прощебетала я и убрала пенку от лица, а то с перепугу по самый нос в воду залезла.

До мужика, кажется, дошло, куда он попал.

Приподняв широкую смоляную бровь, он прошёлся по мне взглядом. Задержался в районе моих голых стоп, торчащих из пены, и снова, медленно сканируя воду пристальным взором, вернулся к моему лицу. При этом на его губах играла такая улыбочка, что мне впору было заливаться краской смущения. Или топиться от стыда.