Аннис, ты видела старейшину Муана накануне нашего выезда в столицу?

Он не думал, что ученица сможет хоть как-то ему помочь, но та его удивила:

– Да. Мастер Муан сказал мне, что мы завтра выдвигаемся в столицу.

– Так это он тебе сообщил?

Шен помолчал, размышляя над этой ситуацией.

– Он сказал «мы»?

– Да, я думала, что он поедет с нами. Но когда с утра он не появился, я решила, что неправильно поняла.

От этих новостей Шену стало только тревожнее. Он с трудом сдержался, чтобы не двинуть по столу кулаком.

Стараясь не думать о том, на что он никак не может повлиять, Шен открыл огрызок дневника Рурет, который забрал с собой. К его вящему сожалению, прочитать можно было лишь пару предложений, написанных у самого корешка. В основном все место занимали рисунки и схемы печатей, но ближе к концу была одна фраза, которая его беспокоила.

«У этой тени девять хвостов».

Это не то, что можно было счесть за совпадение. Во всяком случае, он не мог позволить себе поступить столь беспечно.

На другой стороне разворота значилось: «Если это не она, то почему Тасо…»

Через два разворота можно было еще разобрать: «Что, если зеркало…»

И в самом конце: «…видела тебя повзрослевшего. Я буду ждать этой встречи…»

Шен закрыл дневник и отложил его в сторону.

Пожалуй, следовало бы найти Риту и спросить у нее, помнит ли она что-либо о своем ночном променаде.

Прогуливаясь по поместью в поисках Шуэровой внучки, Шен вышел в лотосовый сад, предполагая, что с большой вероятностью встретит ее здесь. Он прошелся возле пруда, по тропинкам, окруженным тонким бамбуком и вишневыми деревьями, заглянул в беседку и даже спустился в тайную комнату, но и там никого не обнаружил. Вновь выбравшись на поверхность, Шен еще раз осмотрелся по сторонам и устало присел на лавочку рядом с прудом.

День был необычайно солнечным и теплым для времени, когда осень уже перевалила через свою половину. Пусть мир и был укрыт коричнево-серыми красками, сейчас Шен видел в них тысячи оттенков. Осень неожиданно показалась ему удовлетворительно-уютной, он глубоко вдохнул терпкий запах сухой листвы.

Шен откинулся на спинку лавочки и прикрыл глаза, подставляя лицо теплым солнечным лучам. Какое-то время он просидел, слушая тихий шелест покачивающегося на ветру бамбука, но затем чьи-то чуть шаркающие шаги привлекли его внимание. Он выпрямился и обернулся. Рядом с ним на лавочку опустилась низенькая старушка.

– Какой погожий солнечный день, – произнесла она, с наслаждением щурясь в свете лучей.

Шен кивнул, продолжая исподтишка ее рассматривать. Седые волосы были уложены в вычурную прическу, заколотую множеством золотых заколок, одета она была в широкое бело-золотое платье с длинным подолом, мешающим при ходьбе. Шен терялся в догадках, кто она такая.

– Вы уже почти неделю гостите в этом месте, – со вздохом произнесла старушка, сложив морщинистые руки на коленях. – Вам нравится то, что вы видите?

– Очень нравится, но…

– Но во всех семьях есть свои скелеты в шкафу, – закончила за него старушка. – Дорогой мой, – она развернулась к нему и заглянула в глаза, – вам хотелось бы быть частью этой семьи?

– Хотелось бы… – удивленно взирая на нее, произнес Шен.

– Тогда вам не стоит копаться в далеком прошлом. – Улыбаясь, старушка склонила голову набок и ободряюще смотрела на него. – Поверьте моему опыту, старые тайны приносят лишь ненужные волнения.

– Я все же думаю, что тайны внутри семьи пожирают ее. И однажды от нее останется только остов, абсолютно пустой изнутри, – возразил Шен.

– Какие у вас необычные взгляды, – усмехнулась старушка, отворачиваясь. – Сразу видно, что вы никогда не были частью большой семьи.

Почему-то эти слова его задели. Шен молчал, не в силах подобрать достойного ответа.

– Мама, вот вы где! – услышали они женский оклик. – Командующий Сур уже весь извелся!

Шен и старушка одновременно обернулись на голос. В галерее стояла супруга Шитана госпожа Лефи. Старушка поднялась с лавочки и, на прощание похлопав Шена по плечу, пошла ей навстречу.

«“Мама”? Так это была вдовствующая императрица?!»

Шену оставалось порадоваться, что он не слишком резко ей отвечал.

После того разговора с Шуэром Шен все никак не мог решиться показаться ему на глаза. Ему хотелось, чтобы все было как прежде, и он очень сожалел, что завел тогда тот разговор. Что, если теперь Шуэр всегда будет смотреть на него с тем страхом в глазах? Шен привык к тому, с каким трепетом и даже ужасом смотрят на него в ордене РР. И подумать только, Шуэр как-то незаметно стал для него отдушиной, перед ним не нужно было играть роль устрашающего старейшины Проклятого пика, и Шену это нравилось. Но, похоже, он чересчур вышел из роли и слишком расслабился, потеряв единственную гавань. Теперь Шуэр смотрел на него со страхом. Если так подумать, то вряд ли он захочет, чтобы Шен надолго задерживался в этом поместье.

«Это и поместье Шена тоже!»

Но он не жил здесь больше шестидесяти лет… Это уже давно не его дом.

«Система, думаешь, Шуэр меня ненавидит? Он ведь просил меня тогда не вмешиваться».

[Я ничего не думаю, это не в моей компетенции].

Шен был ни капли не удивлен.

– Дядя!

Старейшина Проклятого пика задумчиво расхаживал по террасе, когда к нему навстречу поспешил Шитан. Государственный сановник выглядел взволнованно.

– Дядя, мне нужно с вами поговорить.

– Я слушаю, – произнес Шен, предчувствуя нечто не слишком приятное и машинально принимая вид холодной отстраненности, с которым он обычно общался со старейшинами ордена РР.

– Простите, если это покажется вам грубым, – начал Шитан и даже слегка поклонился, – но я вынужден попросить вас поменьше общаться с моей дочерью. Нас с Лефи обеспокоило то, что Риту вновь стала вспоминать свои детские истории о монстре.

– Детские истории?

– Да. В детстве она выдумала монстра, живущего где-то в поместье. Одно время она так боялась, что почти не разговаривала с нами. Я не хочу, чтобы из-за общения с вами она вновь замкнулась в себе. Это ведь вы ей сказали, что монстр реален!

– Позвольте, я не говорил ей, что ее монстр с красной лентой реален, я лишь сказал, что монстры и в самом деле существуют.

– Это все равно что подтвердить ее фантазии! Дядя Шен, пусть вы и заклинатель и сталкиваетесь с проявлениями злой энергии и духами, но мы живем в столице! Подобные ужасы от нас далеки! А наша дочь…

– Она ходит во сне, так? – перебил его Шен.

Шитан раздосадованно взирал на него.

– С ней все в порядке, – затем твердо заявил он. – Она с детства впечатлительная, вот и все. Прошу вас держаться от нее подальше.

С этими словами он поклонился и удалился, не дав Шену даже возможности расспросить его подробнее.

– Он и правда не понимает или прикидывается тупым?! – в сердцах вслух воскликнул Шен.

Из-за колонны выглянул Ал. По его лицу было ясно, что ученику вообще ничего не понятно.

Глава 78. Затяжная ночь

После захода солнца Шен вновь услышал плач ребенка. На сей раз он не собирался его игнорировать. Решительно пойдя на звуки плача, он спустя некоторое время вышел к боковому павильону, обросшему вереском. В нем все еще угадывалась былая красота, но она была подернута одиночеством и запустением: на террасе лежали сухие листья, колонны оплетала паутина, а краски на стенах выцвели несколько лет назад.

Шен не увидел бы все это в темноте, если бы не фонарь стоящего на ступенях человека. Старейшина Проклятого пика сделал шаг вперед, и тот обернулся к нему. На крыльце Верескового павильона стоял Шуэр. Шен разглядел две дорожки слез, прочертившие линии по его щекам. Увидев брата, великий генерал лишь тихо хмыкнул.

– Ты в курсе, что нельзя быть таким настырным? – спросил он.

– Я не специально… Я честно не хотел бы всего этого замечать. Но, заметив, уже не могу игнорировать.

Щека Шуэра дернулась. Он поставил фонарь на ступеньку и спустился к Шену.

– Вот уж не думал… что ты станешь лекарством для этой семьи.

Шен непонимающе смотрел на него.

– Мне… не хватит смелости, чтобы открыть все. Но ты… Такой, как ты сейчас… – Он поднял руку и нежно дотронулся до его щеки. – Ты сможешь распутать эту историю, не думая о последствиях.

Шен стоял напротив него, не отстраняясь от этого прикосновения.

– Ты не ненавидишь меня за это?

– Это больно, – согласился Шуэр. – Но жить, скрывая призраков за закрытыми дверями, еще больнее.

Шен помолчал.

– Ты дашь мне ключ от комнаты с белой дверью? – спросил он.

– У меня нет от нее ключа.

– У кого же он?

– Ни у кого. Та комната никогда не запиралась на ключ.

Шен почувствовал, что у него начинает кружиться голова.

– Тебе не нужно слишком усердствовать, – рассматривая его лицо, произнес Шуэр. – Идем, я