в этом не разбираются, то привлекают к делу бывшего горного инженера, думаю, именно он разрабатывал схему поиска. Они прочесывают реку, находят изумруды в одном из притоков и, поднимаясь вверх по течению, сталкиваются с конкурентами. По нашей версии это были поляки. Как поляки вышли на изумруды нам пока неизвестно, да и не имеет особого значения. Поняв, что добыча, ради которой затрачено столько усилий, вот-вот выскользнет из рук, Демьян решает расправиться с конкурентами. Так появился труп неизвестного поляка, камни и карта.

— Но кто убил поляка?

— Наиболее вероятной кандидатурой на роль убийцы является Тимофей Когтев, ведь именно с этой целью он его преследовал.

— Но ведь он тоже был ранен?

— Это ничего не доказывает. Если предположить, что была перестрелка, в ходе которой оба получили ранения, то все станет на свои места. В этом случае все ясно и понятно, а если мы примем версию Когтева, то должны признать, что был кто-то третий.

— Может быть, именно так и было?

— Тогда, почему этот третий не добил ни одного, ни другого. Почему не забрал карту и образцы, а ведь судя по всему, именно они и были целью этого преследования.

— Ты прав, Генрих, в этом случае вопросов больше, чем ответов.

— По большому счету нам все равно, как там было дело, и кто стрелял в Когтева с поляком. Наша цель — найти изумрудный рудник, и теперь мы знаем, где он находится.

— Ты имеешь в виду этот ручей?

— Ручей только промежуточное звено, а само месторождение расположено на территории скита.

— Почему ты так решил?

— Ты помнишь карту поляка? Теперь можно с уверенностью сказать, что основная река это Большой Рефт, и приток, на котором обнаружены изумруды, найти будет несложно. Помнишь прямоугольник на берегу? Так вот это обозначен староверский скит. Идя против течения, Протасов находил изумруды только до скита, выше по течению — ничего. То же самое отмечено и на польской карте. Получается, что рудник находится на территории скита. Обрати внимание, что добыча золота и изумрудов организована по одному и тому же принципу — раскольничий скит, где вся нелегальная деятельность скрыта от посторонних глаз хозяйственными постройками. Идеальная маскировка. Кержаки сами по себе живут обособлено и, зная это люди, как правило, обходят стороной их жилища.

— Хорошо, а как изумруды оказались в ручье?

— Вспомни, все изумруды, найденные поляком, были бледными и не представляли никакой ювелирной ценности. Скорее всего, это просто отходы, которые выбрасывали в реку. Непростительная оплошность: так хорошо замаскировать рудник и так глупо проколоться.

— Тогда непонятно, как у Протасова в Москве оказался фунт качественных изумрудов?

— Здесь мы можем только гадать. На тех двух изумрудах, которые я у него купил, явно видны остатки сланца, а это верный признак коренного месторождения. Возможно, в свой второй поход он захватил рудник и камни именно оттуда, или ему удалось перехватить курьера с грузом.

— В таком случае, где все его люди? Может быть они на руднике?

— Я думаю, что все они мертвы, в противном случае давно бы дали о себе знать, ведь прошло уже полгода. Вероятно рудник, даже если Протасову и удалось его временно захватить, вернулся к прежнему хозяину.

— Если мы знаем, где находится рудник, то мы можем его захватить.

— Протасовы уже захватили и где они? Сложность в том, Виктор, что мы не знаем тех, кто стоит за этим рудником.

— А тебе не кажется, Генрих, что ты все слишком усложняешь? Что, если это именно староверы — случайно нашли изумруды, поставили скит и работают.

— Именно так думали Протасовы, за что и поплатились. Эта афера с изумрудами очень хорошо продумана и отлажена, здесь крутятся миллионы — такое не под силу дремучим людям, живущим в тайге. На сегодняшний день, у нас слишком мало информации, ведь кроме месторасположения рудника мы практически ничего не знаем.

— Так это самое главное. Можно обратиться к властям, пригнать туда роту солдат и уже завтра рудник будет принадлежать казне. Тогда те, кто стоит за этими изумрудами, останутся ни с чем, весь их преступный план рухнет.

— И к кому ты предлагаешь обратиться?

— К главному горному начальнику.

— Хорошо. Вот ты пришел к главному горному начальнику и все ему рассказал. А вдруг, он сам в этом завязан? Что с тобой тогда сделают? Правильно — убьют. Нет человека — нет проблем. Нам нужно действовать очень осторожно, и в первую очередь попытаться вычислить тех, кто стоит за этой изумрудной аферой. В этом случае мы хоть будем знать, с какой стороны грозит опасность, и к кому можно обращаться за помощью, чего я всячески хочу избежать.

— Почему?

— Ты забыл, Виктор, что мы с тобой фактически работаем не на казну, а на Федора Васильевича Ростопчина. Угадай с трех раз: если сейчас ты прибегнешь к помощи местных чиновников, кому достанутся лавры?

— Черт побери, я совсем упустил это из виду.

— Вот именно. В этом случае ни с чем останутся не только подпольные владельцы изумрудного рудника, но и мы с тобой. Все сливки снимут местные чиновники, они же еще и посмеются над нами.

— Пожалуй, здесь ты тоже прав. Не только посмеются, а еще и пальцем у виска покрутят.

— Так что, Виктор, оплачивает все Федор Васильевич, значит, он и будет распоряжаться информацией по своему усмотрению. Только он может украсить твои плечи генеральскими эполетами, а мне выбить монополию на огранку изумрудов для казны.

— Тогда давай вернемся к Демьяну Протасову. Если он догадался, что рудник на территории скита, то почему не напал сразу, а лишь через неделю?

— Думаю, он не сразу это понял и, скорее всего, догадался не он, а инженер. Это одна из возможных причин.

— Была еще и другая?

— Ты забыл, про перестрелку с поляками. Жители скита наверняка слышали выстрелы, а возможно и наблюдали за ходом сражения. Понятно, что они были настороже и нападавшие теряли фактор внезапности.

— Слушай, Генрих, а тебе не кажется, что убийство поляка и ранение Когтева может быть делом рук староверов?

— Вполне допускаю такую возможность,