Как только женщины вышли из подвала, они оказались в абсолютно тёмной комнате. Анна напряглась. Элен отодвинула её в сторону.

– Ну и скажи на милость, зачем ты её выпустила? Я вообще думал утилизировать её за испорченностью, – недовольно-ленивым тоном протянула темнота.

Элен закрыла глаза. В следующий момент её тело стало полностью изменяться, обнажая кожаные крылья, клыки и когти.

– Анна уходит, – не терпящим возражений тоном сказала Элен.

– А я думаю, это не тебе решать, – усмехнулась темнота. В следующий момент Элен отбросило в сторону. Анна испугалась, хотела вскрикнуть, но голоса не было. Она подбежала к Элен, но темнота оттолкнула её.

«Пошло прочь», – подумала Анна. Желание её становилось настолько сильным, что бархотка на шее начала рваться от магических потоков. Элен заметила это и направила коготь прямиком на бархотку, срывая её.

Глаза Анны засветились, она схватила себя за волосы и отделила свою голову от шеи. В этот момент рядом материализовался огромный чёрный конь, он выдыхал потоки зелёного ледяного воздуха. Конь всхрапывал и бил копытом. Тьма начала рассеиваться и через мгновение втянулась в плоскую фигуру Чёрного Человека. Затем на его лице проявилась белая маска, и единственный глаз загорелся холодным золотым светом. Конь Анны заржал, а сама она упала на колени. Голова покатилась отдельно от тела. Элен метнулась к ней, но и перед ней возник глаз Чёрного Человека. Обе женщины погрузились в кошмар.

*

Сломать Каренину Чёрному Человеку не составило труда. Она была настолько обезображена призывом и в ней было столько ненависти к самой себе, что он просто пообещал ей за службу возможность получить настоящее тело и прожить обычную человеческую жизнь. А за отказ обещал продлить её страдания. Сказал также, что она будет страдать каждый раз, когда причинит вред хоть кому-то из приближённых Чёрного Человека или откажется причинять вред тем, на кого он укажет. И Анна смирилась.

*

Анна задавала себе вопрос, кого она ненавидит больше: своего создателя или Чёрного Человека, но не могла выбрать. В конце концов она пришла к выводу, что все беды в её жизни были из-за мужчин. И она возненавидела их.

Когда же стало понятно, что неудачи, которые влияют на любого мужчину в окружении Карениной, происходят не по её воле, Барыня запретила мужчинам взаимодействовать с Анной. Опеку над женщиной взяла Элен, которая стала для Анны лучшей подругой.

С помощью Панночки Анна обучилась лучше контролировать свои силы. Но контролировать свои сломанные эмоции Анна не могла. Она чувствовал, что может быть угрозой для окружающих, и поэтому решила вести затворническую жизнь. А любой выход в свет она старалась делать в компании, чтобы рядом были те, кто смог бы защитить её от себя и внешнего мира.

И всё равно в потоке однообразных дней и самоуничижений Анна мечтала о том, что однажды всё закончится. Что она получит нормальное тело и настоящую жизнь. Но Чёрный Человек не спешил выполнять своё обещание, оправдываясь тем, что для исполнения этой мечты нужно всё ожерелье.

И Анна верила. И Анна помогала искать.

Конец интерлюдии

– Не все хотели, чтобы их призвали, – сказала Мери. – Но, раз уж мы здесь…

– Двигайся, – нагло перебил Печорин, подсаживаясь к Княжне. И та совершенно на автомате повиновалась, а не запротестовала, как можно было от неё ожидать.

– Киса, почему ты не хочешь разойтись мирно? – устало спросил Бендер. – Камни ведь уже у вас.

– Ты представляешь, сколько мороки утилизировать кого-то в большом городе? – поморщился Ипполит. – А здесь, в горах, вас никто не найдёт. Так что расслабься и наслаждайся предсмертным ужином.

– Кто-нибудь курит? – спросил Остап.

– Я курю, – отозвалась Мери. – Можем выйти.

Остап понимал, что ему необходимо посмотреть пути отступления, но и опасался, что как только они выйдут, эта девушка может его убить. Но выбора особо не было.

– В смысле – ты куришь? – оскорблённо проговорил Печорин. – Целоваться с курящей бабой – всё равно что вылизывать пепельницу.

Мери пропустила его высказывание мимо ушей, хотя это и стоило ей многих моральных усилий. Ответ Григорию показала Каренина на своём планшете:

«Не переживайте, Григорий. Больше вы не поцелуете даже пепельницу».

Печорин пытался понять, блефуют ли Непримиримые. Они ведь должны знать, что он тоже работает на Барыню. В этот момент Бендер и Княжна удалились покурить, оставив Печорина с Непримиримыми наедине.

– Ну что, сейчас избавимся от Остапа? – с надеждой проговорил Григорий.

Но Киса жестко ответил:

– Печорин, предателей нигде не любят. Так что Барыня не сильно расстроится, если самый сомнительный из её людей тоже не вернется с миссии.

– Но подождите, у нас договорённости! – запаниковал Печорин.

– Мне плевать. Мы теряли по-настоящему преданных членов, и это не было проблемой, а уж по перебежчику никто скорбеть не будет. К тому же, если Мери исполнит свою мечту, она будет гораздо полезнее и лояльнее тебя.

– То есть, эта девка также нелояльна? А что будет, если я скажу, что Барыня наняла и меня? Как она отреагирует?

И в голове тут же прозвучал приказ Даллахан:

«Ты ничего не расскажешь Мери».

«Вот же сука, язык мой – враг мой», – подумал Печорин.

***

– Мери, давайте вы нас отпустите, – доброжелательно предложил Бендер. – Зачем вам пачкать руки в крови?

– Такая работа, – холодно пожала плечами Княжна и закурила.

– Но вы такая молодая. Зачем вам это всё? Вы так ненавидите Лермонтова?

– Нет, я ненавижу Печорина. Я верю, что каждый из нас сам творил свою судьбу, а наши авторы просто записывали это, а не определяли сами, что будет с нами. Так что Печорин – урод сам по себе, и нечего перекладывать ответственность на Лермонтова, – зло процедила она.

– Мери, вы не с теми людьми, – сочувственно проговорил Остап и закурил вторую сигарету. Сам он осматривал окрестности, но в темноте мало что было видно.

– С какими есть. Остап, вы ничего не сделали мне, и я ничего против вас не имею, но Григорий не уедет живым. Если вы готовы его бросить, я помогу вам сбежать, – спокойно сказала Мери.

Бендер печально покачал головой.

– Он мой друг. Я его не оставлю.

– У него не может быть друзей! Поймите, такие, как он, не меняются! – рявкнула Мери, и на долю секунды Остапу показалось, что стёкла в ресторанчике задрожали.

«Ещё и телекинез», – грустно подумал Бендер, прикидывая, насколько же сильно они встряли.

***

За бессмысленными разговорами время подошло к концу. Последние туристы покинули заведение, и компания тоже направилась на выход. По