не подумалось рассказать об этом отцу или пожаловаться сестре. Женя наверняка не поверит, заставит принять лекарства, а Тамара побледнеет от ужаса и в церковь потащит, молиться. Но даже к чудовищу из кошмаров можно привыкнуть. В конце концов вреда он не причиняет, а на Дашутку в общине и так косо смотрят.

Заброшенный дом в слободе стоял незапертым и без света. За косой оградой раскинул мёртвые ветви погибший в холодах ясень. Наступало время гаданий, подруги Дашутки должны скоро прийти.

В тепло она вошла первой, но перед тем как зажечь принесённые с собой свечи, поплотнее занавесила окна. Огонёк на маленьком фитильке затрещал и по углам брызнули тени. Нельзя растапливать печь, дым из трубы мог встревожить соседей, и Дашутка не снимала верхней одежды. Она как раз заканчивала последние приготовления, когда в дверь постучали, она поспешила открыть. На ветхом крыльце ждали разрумянившиеся от ночного мороза подруги.

– Заходите, – указала им Дарья на залитую янтарным свечным светом комнату.

Подружки, тихо переговариваясь и осторожно шутя в предвкушении таинства, забежали в тепло. Когда Дарья впервые предложила погадать в мёртвом доме, мало кто согласился. Пришлось уговаривать их, что в таком месте гадания выйдут яснее и правдивее прочих.

Монастырь живёт по уставу, но у каждой молодой девушки сердце томится за кого она выйдет и не мечтает ли о ней кто-нибудь, и не случится ли в судьбе неожиданного поворота или беды?

– Фотиния не с вами? – вдруг заметила Дарья.

Подруги переглянулись и покачали головами. Главная соперница Дарьи на ночные гадания не пришла, хотя обещала. Она досадливо поджала губы, хотя даже сама не знала, зачем ей глядеть в бесстыжие глаза Фотинии. Может быть хотелось сказать ей колкое слово, или же намекнуть, что не только она любит Илью? Сладилось у неё, сваты к осеннему спасу придут – сука. О-о, какое нехорошее, грубое слово! Дашутка и не подумала, оно само собой вырвалось из души чужим голосом.

– Принесли? – отвлеклась она.

Каждая из подруг вытащила по кольцу и показала Дашутке. Все кольца разные, от медного до золотого. Сама Дарья сняла с пальца серебряный перстень с янтарным камушком.

– Ну, вот и славно. Только чур вместе держаться и никуда по одной не ходить! В тепле много чего затаилось и шепчется. Слышите? Парень молодой плачет, рядом с ним мать в сенях причитает.

Подруги вытаращились на Дарью и забормотали промеж собой: никто не слышал в пустом доме ни звука. Довольная улыбка расплылась по лицу Дарьи, ей нравился страх подруг, она подозвала всех к столу.

– Садитесь скорее, а то заметит кто-нибудь нашу свечку – разгонит!

Подружки торопливо расселись на подставленных ящиках и чурбаках. Чтобы развеять остатки волнения, они спешно пересказывали друг другу Монастырские сплетни. Очень скоро разговоры свелись к тайным чувствам. То ли одиночество тепла побуждало их откровенничать, то ли таинство, которым они собирались заняться.

«Гадалке у судьбы и спрашивать ничего и не нужно. Человек сам о себе всё расскажет», – вспомнила Дарья слова наставницы.

Из принесённого мешка она вынула сито и насыпала в него пшеницы.

– Бросайте колечки сюда! – указала она на сито. Подруги положили кольца, и Дарья перемешала пшеницу рукой.

– Первое гадание простое, – строго объявила она. – Кто какое колечко достанет, такой и муж у вас будет. Медное – за трудника выйдешь, серебряное – за ратника, золотое – высокого чина будет жених.

Подружки переглянулись. Все, наверное, подумали о Егоре. Он единственный из высоких чинов до сих пор ходил не женатый.

– А если перстенёк с янтарём выпадет, тогда выйдешь за того, кого сама пожелаешь! – закончила Дарья и выставила сито на стол.

На лицах некоторых подруг расцвели загадочные улыбки. И сомневаться не стоит, что они будут искать в зерне лишь янтарный перстень.

Гадание началось, подруги вместе запустили руки в пшеницу. Дарья с ухмылкой следила, как у них сверкают глаза. Какая глупая мелочь! А всё-таки верят.

Пальцы Дашутки нащупали крупный камень, и она вытащила руку из сита, не разжимая кулак. У каждой подружки к тому времени лежало по колечку в ладони. Кивнув, она позволила им взглянуть на судьбу. Тишина в комнате нарушилась вздохами. У одной подруги оказалось медное кольцо, у другой золотое, а у третьей перстень с янтарным камушком. Дашутка удивленно приподняла бровь. Она точно знала, что перстень с камушком выпал ей и разжала ладонь. На руке лежал чёрный камушек, непонятно как угодивший в зерно.

– Это глупое гадание! – недовольно сказала Дашутка. – Ничего в нём правдивого нет. Давайте я вам кое-что понадёжнее покажу…

Девушки начали перешёптываться: им-то гадание глупым не показалось.

«Раскудахтались, куры!», – зло подумала Дарья. – «Ну, погодите же, сейчас устрою!».

Она снова достала мешок из-под стола и вынула два круглых зеркала: первое побольше, второе чуть меньше. Одно она поставила напротив другого и зажгла по бокам две свечи. После этого усадила первую из подруг у большого зеркала – так, чтобы глаза смотрели поверх маленького, в бездонный тоннель из сплошных отражений. В конце этой чёрной дороги дрожали лучистые огоньки свечей.

– Смотри на отражения, – вкрадчиво шептала Дашутка над плечом притихшей подруги. – Там своё будущее и увидишь. Суженого, единственного, старого аль молодого, холостого или вдовца, сытого или голодного – зеркало всё откроет. Но как только увидишь его, выкрикни «чур!», иначе дух из зеркала выскочит и нечистую силу