А пальцы собирали мурашки ото всех изгибов, пока в какой-то момент не легли на ягодицы и не потянули наверх, заставив меня привстать на колени.

Я напряглась. Как будто разом вынырнула из нирваны прямо в ледяной воздух, повернула голову, чтобы потерянно и испуганно посмотреть на Киллиана.

Наверняка в моих глазах читался страх. И Киллиан знал и помнил, что я никогда не занималась подобным.

— Не трясись, — спокойно сказал он, а пальцы беззастенчиво гладили внутреннюю часть бедра. — Я просто расслаблю тебя.

Я свела ноги вместе и тут же об этом пожалела — его рука коснулась того, что давно изнывало и горело.

— Расслабите? — нервно усмехнулась я, неловко дергаясь, но Киллиан положил ладонь мне на шею и надавил, не разрешая сменить до неприличия смущающую позу.

Мужчина наклонился ниже, влажно произнес в самое ухо:

— Это приятно, Ария. Летать. Я же обещал тебе, помнишь? — голос ласковый, он давал время подумать. Не торопил, не нагнетал, просто ждал, сводя с ума легкими поглаживаниями по моей горящей коже.

Я сжала подушку.

— Я не буду спать с тобой сегодня. — Пауза и многообещающее: — Но это в планах.

Холодные пальцы сдвинулись на несколько возмутительных сантиментов, коснулись кромки белья. Мое сердце стучало в два раза быстрее обычного.

— Невозможно красивая, — это был обычный его голос, но в сто раз более хриплый. — Мне остановиться? Скажи, если я должен остановиться. Я не хочу принуждать тебя к чему-либо.

Господи, нет.

Пожалуйста, только не останавливайтесь.

— Нет, — выдохнула я смущенно. — Но почему я в такой позе?

— Почему? — голос мужчины звучал буднично, даже немного с издевкой, которую я игнорировала. Тон почему-то поменялся: — Потому что я не могу видеть твое лицо.

Я вздрогнула. То ли от колких слов, то ли от пальцев, которые слегка хлопнули по… по… Черт возьми!

Киллиан отстранился, его грудь больше не касалась моей, но рука осталась на месте.

— А где твое очередное почему, звездочка? Боишься услышать правду?

Я рвано выдохнула и крепче зажмурилась. Боже мой, что творили его пальцы.

— Или ты боишься меня? — спросил Киллиан хрипло. Он все-таки пробрался под ткань белья. — Демоны, Ария… Какая-то ты мокрая.

Я готова была умереть на месте. Исчезнуть, испариться, лишь бы не вздрагивать от медленных, мучительных поглаживаний.

— Почему?.. — я едва-едва шептала. Понятия не имела, как Киллиан мог меня услышать. — Почему вы не можете видеть меня?

Гладил подушечками пальцев, растягивал, толкаясь глубже. И с каждым движением я неконтролируемо извивалась, сколько позволяла рука, перехватившая меня поперек живота, чтобы я ненароком не стукнулась об изголовье кровати.

Киллиан вновь наклонился, внимательно прислушиваясь к моему прерывистому дыханию, а потом тихо сказал:

— Если я увижу твое лицо, то я не сдержусь и немедленно возьму тебя, Ария. И я обещаю, когда ты станешь моей женой, я буду брать тебя долго… очень долго… Тебе хорошо?

— Да… да, да, да.

Колени дрожали, я часто дышала, из-за чего легкие горели, а голова кружилась. Пальцы беспомощно впивались в подушку. А потом из горла вылез неконтролируемый и тонкий чуть ли не скулеж, когда Киллиан что-то помассировал внутри.

Мужчина замер на миг, тяжело вздохнув.

— Это тяжелее, чем я думал, — прохрипел он и спустя время продолжил поглаживания.

Это было так невыносимо, и в тоже время так хорошо. И смущающе, очень смущающе. Я дышала как загнанный зверь, чувствуя, насколько я стала влажной и набухшей. Каждый раз, когда по моему телу проходила судорога, Киллиан издавал тихие, грудные звуки, а я…

— Киллиан. Пожалуйста, остановитесь!

Он вновь замер.

— Тебе не нравится?

Боже мой, его голос. Его грудной, хриплый голос, черт его побери!

— Не в этом дело, — сказала я тихо, чувствуя, что еще немного и взорвусь. — Нам необязательно ждать до брака. Вы можете сделать это сейчас, если… Если вы хотите, конечно же.

Что я несу?

Неловко обернувшись, я встретилась с почерневшим взглядом мужчины. Его грудь тяжело вздымалась и опадала. Киллиан прикрыл глаза.

— Что это?

Я заставила себя произнести вслух смущающее:

— Вы можете войти в меня.

Из его горла вырвался хриплый стон.

Киллиан смотрел, как зачарованный, в мои глаза, шею, ноги, на все тело. А потом вдруг сказал командное и чересчур резкое:

— Отвернись!

Я немедленно послушалась, словно была Риком, который услышал команду от своего хозяина. А Киллиан тут же исправился, сказав уже мягко, нежно и так… хрипло:

— Для нас обоих лучше, если я не буду видеть твоих глаз. Где ты набралась таких слов, малышка?

— Вы сами дали мне эти книги, — ответила я, краснея.

— Мм, — промычал он что-то нечленораздельное. — Расскажи поподробнее, душа моя. — Сначала я почувствовала тяжелое дыхание у себя на бедре, а потом поцелуй и легкий укус. — Меня интересуют все подробности.

— Вы не читали?

Его рука поползла по внутренней стороне бедра, круговыми движениями размазывая влагу. Я подавилась воздухом.

— Вскользь, — ответил Киллиан и сказал тихо: — Пожалуй, я подарю тебе библиотеку. Пригодится на будущее, — пауза и хриплое: — Надеюсь, на ближайшее. Я могу продолжить?

До меня едва-едва доходил смысл его слов.

У меня кружилась голова, а кожа горела, словно я пролежала в кипятке час — не меньше.

Его губы прошлись вдоль моего позвоночника, целуя через ткань мокрой сорочки.

— Пожалуйста, — прошептал он. Я никогда не слышала, чтобы Киллиан умолял о чем-то. Даже помыслить о таком не могла. — Пожалуйста. Можно я продолжу?

Я кивнула, отслеживая его движения так внимательно, словно от них зависела моя жизнь.

— Скажи это вслух, — он сжал мою ногу. — Скажи “да”.

— Да… — я не узнала свой голос. — Пожалуйста, дотроньтесь до меня.

Все это было слишком интимно. Все было так… Ох.

Его пальцы отодвинули белье и проскользнули вовнутрь, дотрагиваясь до чувствительной точки.

— Мы…мы правда можем заняться…

Укус!

Он укусил меня за бедро! Опять!

— Ради всего святого, Ария, — прохрипел он недовольно. — Прекращай. Если сегодня я дотронусь до тебя чем-то помимо пальцев, я не выпущу тебя из этой кровати. Ни сегодня, ни завтра.

Может быть, мне показалось? Да, наверняка показалось. Или я все таки услышала в конце мрачное “Никогда либо вообще”?

Моя выдержка пошла прахом.

Его пальцы закружили быстрее, вырывая из меня совсем неприличные звуки. А когда я напряглась всем телом, Киллиан нежно прошептал:

— Давай, звездочка, взлетай.

Мир взорвался на тысячи осколков, а тело прострельнуло током, заставив почувствовать легкую боль с примесью необъяснимого удовольствия. Я опустошилась, замутненным сознанием подумала о том, что так не бывает. Не может быть так прекрасно. Но с ним, с Киллианом, возможно все — мне стоило принять это раньше.

Мужчина, кажется, все понимал,