контексте «страхапокалипсиса» она имела совершенно иное значение и развязывала руки для любой мерзости. Люди, прибивающиеся к подобным бандам, будто нуждались в том, чтобы успеть оставить после себя самые ужасные воспоминания.

Человеческая психика менее чем за год превратилась в непробиваемый щит, отражающий чужие переживания. Однако это не значило, что люди очерствели и потеряли сочувствие. Они меньше пропускали осознание событий сквозь себя, и это помогало им не впасть в уныние, не потерять интерес к жизни. Ненависть, сжигающая душу, заменялась осознанием необходимости избавления от недостойных элементов с тем же спокойствием, с каким дезинсектор травит тараканов.

В апреле, когда снег остался только в оврагах и кое-где в лесу, когда в воздухе запахло прогревающейся землей, а дороги были размыты талой водой, возле лагеря появились двое. Дружок почуял их издалека, но не выдал бестолковым лаем. Максим и Рустам взяли незнакомцев на прицел. По экипировке можно было подумать, что это военные. Они были одеты в камуфляжные куртки, черные вязаные шапочки, высокие резиновые сапоги. За спиной у каждого рюкзак, автомат, «пенка». Явно не туристы и не служители культов, отправившиеся за новобранцами. К тому же искать их в этом лесу мало кому придет на ум.

Максим был вооружен бесшумным Валом. Он намаялся с ним из-за того, что оружие оказалось прихотливым к чистоте, но в случаях, подобных этому, было незаменимым. Рустам обошел незнакомцев сбоку, а Максим держал оборону с фронта, слившись с местностью. Дружок лежал рядом, в сырой яме, молчал, высунув язык. Мужчины, несмотря на то, что могли оказаться в опасной ситуации в любой момент, оружие в руках не держали. Это показалось Максиму странным.

— Руки вверх! — выкрикнул он, когда осталось до них не больше двадцати шагов, и взял на прицел правого. — Зачем вы здесь?

Мужчины вздрогнули от неожиданности, дернулись было схватить оружие, но вовремя остановились. Максим уже прижал скобу вспотевшим пальцем, чтобы выстрелить.

— Мы из Миролюбовки, водохранилища. Ищем одного человека, — произнес тот, которого он взял на прицел.

— Его здесь нет, — нашел в себе силы пошутить Максим.

— Наша Алла просила передать ему спасибо за схему, которая работает.

— Как имя одного человека?

— Максим, — ответил незнакомец.

— А зачем он вам? — спросил Максим, понимая, что люди проделали этот путь не только ради благодарности.

— А зачем вам знать, для чего нам нужен Максим? У нас разговор к нему.

— Аккуратно снимите оружие, положите его на землю и отойдите на десять шагов. Никакой импровизации, вы под перекрестным огнем.

Незнакомцы послушались. Максим поднялся, выставив перед собой автомат, и подошел к оружию, лежащему на земле. Дружок шел рядом, подозрительно косясь на незнакомцев. Один из мужчин кивнул на его Вал.

— Ты Максим? — спросил он уверенно, словно не сомневался в этом. — Это Вал с нашего склада. Больше такой взять негде.

— Нет, это не я, — Максим усмехнулся, поднял с земли автоматы за ремень и закинул их на плечо. — Пистолеты тоже выньте и бросьте в мою сторону.

Незнакомцы возмущенно закатили глаза, но оружие вынули. Пистолеты были спрятаны у одного за поясницей, у второго в нагрудной кобуре.

— Пусть нам будет спокойнее, — Максим поднял их. — Рустамчик, выходи.

Рустам, до сего момента не обнаруженный незнакомцами, выбрался из засады.

— Ладно, значит, мы оказались там, где нужно, — произнес мужчина, которого Максим до этого держал на прицеле. Кажется, он был старшим в этой двойке. — Максим, у нашего руководства к тебе деловое предложение. Они хотят, чтобы ты и ваша группа переселились на водохранилище.

— Зачем?

— Алла считает, что у тебя есть способности к решению тактических и стратегических задач.

— Это, конечно, мне льстит, но мне и здесь хорошо.

— Мы не торопим с ответом. Просто хотим передать послание, а ты решай. У нас меньше бытовых проблем, лучше условия для жизни. Мы только за эту зиму построили и притащили под сотню жилых модулей. У нас там целый город из вагончиков, в которых есть все условия.

— У нас тоже есть все условия, — отрезал Максим. — Как вы нас нашли?

— Это несложно. Не забывай, какие университеты мы заканчивали.

— И все же? Хотелось бы знать.

— Во-первых, мы определили пеленг, когда ты сообщил о второй части схемы, а потом о том, что военные сжигают деревни. Направление сигнала совпало, и мы решили, что у вас в этом направлении есть стационарный пункт. Во-вторых, когда из разговоров военных мы выяснили, что в такой-то деревне пропала БМП с экипажем, и направление в ее сторону совпало с направлением пеленга вашей радиостанции, мы решили, что это ты снова проявил свое тактическое умение. А потом мы смогли вычислить нулевую точку, которая чудесным образом оказалась в районе деревни с пропавшей БМП. Такое место не могло быть незанятым. Мы пришли бы намного раньше, если бы не боевые действия. Боялись сами попасть в ловушку и подставить вас.

— Да? — Максим почесал под шапкой вспотевшую голову. — Спасибо. Нулевая точка — это место, где не работает «черный спектр»?

— Да.

— Мы называем ее точкой Лагранжа, хотя это из другой оперы.

— Да какая разница. Звучит солидно.

— А Алла у вас главная, что ли? — поинтересовался Максим.

— Алла нет, она по контрразведке главная. Шахматистка, любительница многоходовых партий.

— Ясно. А мы, значит, фигурки на ее доске?

— Парень, кончай уже придираться. Выслушай ее предложение и определись, интересно оно тебе или нет, — старший надулся и нахмурил брови. — Мы сюда три дня шлепали по грязи, чтобы найти вас, прояви уважение.

— Простите, — опомнился Максим. — Я готов выслушать.

Несмотря на появившееся доверие, Максим не стал приглашать незнакомцев в лагерь. Гостеприимство после такого шапочного знакомства в их ситуации было сомнительной вещью. Младший из двойки снял с плеч рюкзак и собрался его открывать. Увидев напряженный взгляд Максима и Рустама, улыбнулся и попытался успокоить.

— Жрать хочу, как медведь бороться. Полянку накрою, пока вы тут лясы точите.

— Ага, хорошо, — согласился Максим.

Старший сел на поваленный ствол дерева и прогнулся в пояснице.

— Пипец, находился, поясница ноет. Хотя зимой было еще хуже.

— Мы тоже побегали по сугробам, да еще и запряженные в сани, — признался Рустам.

— В сани? Как кони? — переспросил старший.

— Да, как кони, — согласился Рустам. — Все, что можно, по тревоге закидали в них, запряглись, и алга по лесу.

Старший расхохотался, представив себе эту картину.

— Из вас после этого можно кавалерийский отряд создавать, — он вытер слезы, прыснувшие из глаз. — Запряглись… в сани… и алга, — содрогнулся он в беззвучном смехе.

Максим терпеливо дождался окончания представления. Старший кое-как успокоился. Так бывало с людьми, недавно пережившими стресс. Вместе со смехом выходили