он боялся при мне или Машке даже рот открыть, давно прошли. Перед нами сидел уверенный в себе прекрасный юрист, без пяти минут федеральный судья. – Но Верховный суд РФ делает жесткое разграничение между тем, была ли информация распространена как утверждение или как просто мнение того, кто ее обнародовал. Если это просто убеждение, то за него нельзя наказать. Самое сложное в таких исках – найти грань между утверждением факта и субъективным мнением человека, на которое он имеет право.

Машка еще больше скисла. Видимо, представляла, как подобная словесная баталия разворачивается в прессе и все журналисты мусолят ее имя. Одни превозносят как справедливого судью, другие критикуют как человека, не разобравшегося в тонкой подоплеке происходящего. И подобные лавры мою подругу совсем не радовали.

– Я бы еще обратил внимание вот на какой аспект, – продолжал между тем неугомонный Дима. – Верховный суд разделил иски к публичным и непубличным людям и первые вывел в отдельную главу. Есть четкое разделение, что является личной жизнью и, соответственно, вмешательством в нее, а что нет. Верховный суд подчеркнул, что критиковать публичных людей допустимо в более широких пределах, чем частных лиц. Никто же не будет спорить, что Ксения Церцвадзе – максимально публичная фигура, находящаяся сейчас под особым прицелом в связи с допинговым скандалом Аэлиты Забреевой. А значит, и критиковать ее можно гораздо острее, чем обычного обывателя.

– Да ну вас, только настроение еще больше испортили, – вздохнула Машка. – Идите уже в зал заседаний, мне нужно собраться с мыслями.

Мы с Димой оставили ее одну и прошли в зал, где уже яблоку было негде упасть. Единственный пустой стул, на который можно было присесть, находился рядом с Тамарой Тимофеевной Плевакиной, которая при виде меня замахала руками и похлопала по этому свободному месту, приглашая его занять.

И что делать? В моем «беременном состоянии» простоять все заседание – не выход из создавшегося положения. Рассчитывать на то, что принесут дополнительные стулья, тоже не стоит. Суд не заинтересован в том, чтобы вся эта набившаяся в зал толпа людей проводила время с максимальным комфортом. Если я не хочу упасть в обморок от длительного стояния и духоты, то мне придется сесть рядом с Плевакиной.

Теперь я корила себя, что не догадалась пройти в зал заранее, чтобы занять место. Вот что значит отсутствие привычки. Обычно я нахожусь по другую сторону большого судейского стола, за которым место для меня всегда свободно. Что ж, я в декрете, и надо привыкать к тому, что довольно долгое время я буду не судьей Еленой Кузнецовой, а просто гражданкой без особых прав и обязанностей. Кроме материнских, конечно.

В зале появилась Машка, и судебный процесс начался.

– Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации в ходе судебного разбирательства сторонам предоставляется возможность окончить спор миром, – произнесла моя подруга. – Конституционный суд РФ в своем Определении от 24 февраля 2004 года указал, что Мировое соглашение представляет собой соглашение сторон о прекращении спора на основе добровольного урегулирования взаимных претензий и утверждения взаимных уступок, что является одним из процессуальных средств защиты субъективных прав. Мировое соглашение может быть заключено на любой стадии процесса. Мировое соглашение утверждается судом, в производстве которого находится дело. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24.06.2008 N 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству» разъясняется, что, если такие действия сторон не противоречат закону и не нарушают права и охраняемые законом интересы других лиц, цели гражданского судопроизводства достигаются наиболее экономичным способом. С учетом этого задача судьи состоит: в разъяснении сторонам преимуществ окончания дела миром; в разъяснении того, что по своей юридической силе определение об утверждении мирового соглашения не уступает решению суда и в случае необходимости также подлежит принудительному исполнению; в соблюдении процедуры утверждения мирового соглашения. В соответствии с частью 2 статьи 152 ГПК РФ в судебном заседании судья выясняет мнение сторон о возможности урегулировать спор и предлагает сторонам использовать примирительные процедуры. Стороны восприняли ее разъяснение и попытку привести их к миру с интересом.

Тогда слово взял представитель истца, то есть Ксении Церцвадзе.

– Ваша честь, – обратился он к Машке, – найти справедливость можно только в суде. Но некоторые дела гораздо проще разрешить мирно. И, как вы верно заметили, это наиболее экономичный способ погасить конфликт. Мировое соглашение позволяет сохранить нормальные отношения между сторонами. В нашем случае и истец, и ответчик – весьма уважаемые персоны в российском спорте. Они вращаются в одних и тех же кругах, встречаются на одних и тех же соревнованиях и, каждая по-своему, служат примером для нескольких поколений российских спортсменов, причем не только в сфере фигурного катания. Именно поэтому сторона истца предлагает пойти на мировое соглашение и заключить его в рамках этого судебного заседания.

– Что по этому поводу думает сторона ответчика? – спросила Машка.

Встал адвокат, представляющий интересы Натальи Саврасовой.

– Мы согласны пойти на мировое соглашение, – сказал он. – Моя клиентка по-прежнему не признает свою вину, и мы считаем, что сделанные ею заявления содержат лишь личные оценочные суждения, которые не могут трактоваться как посягательство на честь, достоинство и деловую репутацию, но тем не менее готовы закончить спор миром. В наши непростые времена, когда все представители российского спорта находятся под беспрецедентным давлением мировой общественности, внутренние споры не должны подрывать наше единство и сплоченность.

Вот с этим я была полностью согласна. Негоже это – ссориться внутри своей семьи, когда за порогом враги, готовые вцепиться тебе в глотку. Публичная грызня двух, без сомнения, великих тренеров не шла на пользу имиджу каждой из них и негативно сказывалась не только на их репутации, но и на всем нашем фигурном катании, да и российском спорте в целом. То, что Наталья и Ксения были готовы помириться, выглядело обнадеживающе.

Судебное заседание в результате оказалось коротким. Уже через двадцать минут после его начала судья огласила Определение об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу в соответствии со статьей 39 ГПК РФ.

– Последствия прекращения производства по делу, предусмотренные статьей 221 ГПК РФ, сторонам разъяснены. Истец отказывается от исковых требований в полном объеме, в том числе о необходимости размещения опровержения информации, указанной в пункте 1 настоящего соглашения. Ответчик возмещает Истцу судебные расходы, связанные со сбором доказательств и обращением в суд. Стороны гарантируют, что настоящее Соглашение не нарушает права и законные интересы третьих лиц и не противоречит закону, – зачитывала определение Машка. – Настоящее Соглашение составлено в трех экземплярах, имеющих равную юридическую силу: по одному для каждого из лиц, участвующих в деле, и один для приобщения к материалам