Поднявшись по окрашенным блестящим лаком ступеням на веранду, Кит пригладил светлые усики на худом скуластом лице и позвонил в звонок. Раздалась приятная мелодия и тут же послышались тихие частые шаги. Через несколько секунд распахнулась дверь, и Кит увидел на пороге мать, облаченную в легкое кремовое платье до щиколоток с рюшами кофейного цвета на груди и рукавах. Седые волосы были закручены на голове в тяжелый пучок и стянуты ажурной черной сеточкой.

— Ты пришел, дорогой! — радостно всплеснула она руками и обняла сына за плечи. — Я так рада! Проходи в дом, милый! — она вдруг заметила цветы в его руках и ее глаза вмиг намокли: — Ты принес мне мои любимые лилии? Они так божественно пахнут!

Улыбаясь, Кит молча поцеловал мать в щеку и нежно протянул букет. Она взяла подарок и отстранилась в сторону, пропуская его внутрь.

В доме уже разносились манящие запахи готовящейся еды. Было слышно, как на плите в кухне шипит масло в сковороде. Скидывая с ног обувь, Кит мельком бросил туда взгляд и открыл рот от изумления:

— Ма-ам! — протянул он, не отводя взгляд от увиденного. — Кто эти люди? Что за маскарад?

— Ну-ну, мой мальчик, — она подняла вверх руки, протестуя, — все в полном порядке. Просто я вызвала на дом кулинаров из фирмы «Готовим с душой и специями». Я уже не молода, чтобы обслужить свой праздник в одиночку. Гостей будет не мало, и эти господа прекрасно справляются со своей работой. И самое главное, — матушка подошла поближе и прошептала ему на ухо: — И главное, что они берут совсем не дорого.

Кит сглотнул комок в горле. У плиты хлопотал чернокожий человек в белом облачении, поверх которого был надет темно-синий передник с названием фирмы. Второй орудовал столовым ножом на доске, с хрустом нарезая свежие овощи. Не прерывая своего действия, он медленно повернул к Киту свою лысую голову и улыбнулся широкой белоснежной улыбкой. Оттенок его кожи был еще насыщеннее, чем у первого. Эдакий черно-синий цвет, как у зрелой спелой сливы. Взгляд двух белых-белых глаз застыл на полицейском мертвым грузом.

Кит отвернулся в сторону и прошагал вслед за матерью в просторную гостиную, где уже были сдвинуты два квадратных стола, накрытых скатертью с рисунком различных ягод и фруктов. По центру стояла большая хрустальная ваза, наполненная наполовину водой. Миссис Паркер опустила в нее цветы.

— Я была уверена, что ты принесешь мне букет, сынок, поэтому я поставила на стол вазу. Гляди, как они прекрасно смотрятся здесь?

— Очень красиво, — кивнул Кит и подошел к окну. Он слегка отдернул занавеску и выглянул в сад. — Во сколько ты принимаешь гостей, мама?

— Я уже говорила тебе. В половине пятого дня, — со счастливой улыбкой ответила та.

Часы показывали без четверти четыре. В кухне что-то загремело, Кит настороженно сдвинул брови:

— Мы успеваем? Нужна помощь?

— Нет, дорогой, — покачала головой миссис Паркер, — парни из «Готовим с душой и специями» заканчивают с минуты на минуту. Но, — она кокетливо закусила край нижней губы, — но, конечно, ты можешь помочь мне разложить столовые приборы на столе. Кстати, пойду проведаю, как обстоят дела с закусками и горячими блюдами.

Матушка вышла из гостиной и исчезла в кухне. Кит слышал приглушенное бормотание за стенами. Он отошел от окна и, заложив руки за спину, закружил по комнате, осматривая обои, мебель и полки с книгами так, как будто видел все это в первый раз. Ему казалось, что он не был здесь уже целый десяток лет, хотя всего лишь только месяц назад он приезжал среди ночи, чтобы вместе с мамой дождаться врача, когда у нее внезапно подскочило давление.

Кит присел на диван. Без двух минут четыре часа. Вскоре из всех концов Ридана прибудут родственники и друзья, и комнаты наполнятся весельем и поздравлениями. Он любил эту дату — тринадцатое августа. В этот день его мать была самым счастливым и беззаботным человеком, каким только может быть любой человек.

Его мысли прервал громкий звон разбитой посуды, раздавшийся в кухне. Кит вздрогнул от неожиданности и вскочил на ноги. Звук повторился снова, и Кит уже более явственно различил звяканье разлетевшихся по полу осколков. Он ждал, что вот-вот матушка начнет ругаться на чернокожих парней, но она почему-то молчала. По спине полицейского вдруг пробежала мимолетная дрожь от странного волнения.

Он выскочил из гостиной и широкими шагами достиг кухни. Остановившись в дверном проеме, он инстинктивно зажал себе рот двумя руками, не давая подступившей рвоте вылиться наружу утренним завтраком.

— Ма… — только и промычал он, глядя на мать, привалившуюся без движения к столешнице. В ее спину был безжалостно воткнут длинный столовый нож, вошедший в мягкое тело по самую рукоять!

Он перевел отчаянный взгляд на дергающихся чернокожих. Вопреки здравому смыслу те плясали непонятный танец по пояс раздетыми среди осколков посуды и разбросанной еды. Они вскидывали ладони кверху, задирали босые ноги выше и выше, трясли плечами и кривились телами в разные стороны. А кровь миссис Паркер, что пропитала насквозь кремовое платье большим пятном на спине, хлюпала на паркет.

Ослабев, Кит пытался нащупать револьвер, который он всегда носил в кобуре на правой стороне полицейского ремня, но непослушные пальцы не находили твердой холодной стали. Рации, чтобы вызвать подмогу, почему-то тоже не было.

Тем временем чернокожие из фирмы «Готовим с душой и специями» ускорялись, кривляясь все сильнее. Их отрешенный взгляд блуждал среди стен, а рты обнажали ряды белых зубов, так нелепо и ярко смотрящихся на черно-синих лицах.

Шатаясь, полицейский переступил порог кухни. Чернокожие будто не замечали его, продолжая безумство. Кит хотел притянуть к себе одного, но взмах руки был неточным, и Кит, оступившись, повалился на пол. Его ладони коснулись лужицы теплой крови. Он стал беспомощно барахтаться на паркете, пытаясь подняться, но все больше размазывал кровь по полу и скользил.

Он потянулся к матери, но до нее как будто бы было много миль, и он не мог нащупать ее тело. Он чувствовал себя беспомощным, находясь среди ада. Словно он кружился на рушившемся чертовом колесе, намертво пристегнутый, без шанса спуститься на землю живым.

В этот момент входная дверь распахнулась с улицы. Кто-то впустил в коридор поток дневного света. «Это друзья, — мелькнуло в голове Кита. — Помощь уже близко…»

Он хотел крикнуть во все горло, но не смог издать даже слабого писка. Голосовые связки были чужими, и не слушались. Зато в его мозгу зазвучал чей-то настойчивый голос: «Но ведь на их руках нет крови, на их руках нет крови. Проверь свои