Правда, одевалась Эльвира на сельхозработы не без кокетства. В Европе, судя по фильмам, которые она видела – даже самые богатые женщины занимаются садоводством, надевая хозяйственные перчатки и какие-нибудь вышедшие из моды шляпки, чтобы защитить от солнца и ветра свои нежные личики.

Ей хотелось, чтобы в таком наряде ее смог увидеть Георгий Николаевич. И понял, что она тоже кое-что умеет, и она вовсе не какая-то там бездельница, как наверняка ему кажется…

Мама позвонила вчера, но уже не звала ее обратно, а почти равнодушно сказала:

– Может, тебе и в самом деле хочется побыть одной?

И все. Что дало Эльвире повод жалеть себя: никому она не нужна!

После предательства Наташки – кстати, подруга так до сих пор и не позвонила, Эльвира решила, что все ее так называемые друзья-приятели ничуть не лучше Наташки, радуются ее бедам, нисколько ей не сочувствуя.

Она ушла из их среды, и никто этого не почувствовал. Точнее, никто о ней не вспомнил, никто не заскучал. Будь она чуточку похлипче, наверное, уже наглоталась бы таблеток и ушла вслед за своим мужем.

В общем, звонок Георгия Николаевича застал Эльвиру вовсе не в момент черной меланхолии, но некоторые ощущения собственной ненужности и одиночества все же присутствовали. Она не прекращала свои занятия цветами только для того, чтобы не увидеть уже в глазах Лизы снисходительного понимания: ее молодая хозяйка слабовата, она сломалась под действием жизненной бури…

Звонок старшего лейтенанта взбудоражил ее и вернул хорошее настроение.

– Так что, Эльвира Павловна, – спросил он задорно, – готовы ли вы проехаться по местам своей боевой славы? Теперь, когда лес чист…

– Чист? В каком смысле?

– В таком. Говорят, в нем недавно проходили учения спецназовцев, что позволило сделать эти места по-прежнему безопасными для туристов.

– То есть, говоря человеческим языком бандиты найдены и уничтожены.

– Обезврежены, – мягко поправил он.

– Что-то вы странно веселы?

– Еще бы. Наша с вами докладная записка…

Эльвира хихикнула: наша с вами. И в самом деле, Звонарев веселится. Внеочередное звание ему присвоили, что ли?

– … оказалась достаточно объективной и послужила сигналом к действию, так что теперь мы можем себе позволить немного расслабиться… Ваш отец попросил моего начальника, выделить вам человека для сопровождения. Мы с вами должны определиться: где находится тело вашего покойного мужа, а где – убитого Артура Мальцева.

– Вы хотите сказать, что тогда ваши люди…

– Тогда наши люди выедут на место, чтобы провести расследование обстоятельств этих двух смертей.

– Это, кажется, называется эксгумацией, – проявила свою осведомленность Эльвира.

– Вот именно. Рассказывайте, куда мне подъехать?

Эльвира продиктовала свой новый адрес.

– Сколько времени вам понадобиться на сборы?

– Минут двадцать.

В принципе, она могла собраться и минут за десять, но ведь нужно будет еще сказать Лизе, чтобы та приготовила термос с кофе и бутербродами. Вперед! Эльвиру ждут новые приключения.

В смысле, особо там нечему приключаться. Главное, найти рюкзак с вещами Евгения, если, конечно, его никто не утащил. Хотя, судя по всему, тащить больше некому.

Она выскочила из двора, перед которым уже стояла машина Звонарева. Он вышел ей навстречу и открыл дверцу машины. Оказывается, может, когда хочет… при случае показать хорошие манеры. Так что зря она вспоминала слова бабушки насчет невоспитанности нынешних офицеров.

– Ну, что, поехали? – он доброжелательно взглянул на нее. – А знаете, я по вам соскучился…

– Поехали! – сказала она, тряхнув головой. От его одобрительного взгляда ей сделалось так хорошо, что она готова была запеть.Но она сама себя одернула: что это ее колбасит? Разве мало смертей случилось на ее глазах?

Странно только, что Георгий Николаевич ведет себя не как официальное лицо, а как… мужчина, с которым она собралась на уикенд!

– Вы так и не вспомнили, нет ли в том месте, где вы оставили вещи Мальцева, каких-нибудь особых примет?

– Не вспомнила.

Эльвира и в самом деле добросовестно старалась вызвать в памяти этот участок дороги, кусты – никакие не особенные, такие же, как и на других ее участках.

– Давайте сориентируемся на месте, – предложила она.

– Дельное соображение, – с затаенной усмешкой сказал он, трогая машину с места.

Из-за его, как она считала, неверия в наблюдательность Эльвиры, она всерьез начала беспокоиться, что ничего не вспомнит, и они зря едут в такую даль – больше двухсот километров! Но теперь уже поздно отступать. Да и делать теперь нечего. Ведь от нее зависит, обретут ли две семьи тела своих погибших сыновей.

Мысленно сказала это и опять почувствовала озноб. Наконец Эльвира возвращается к действительности и может правильно оценивать то, что с нею произошло.

Семья Артура Мальцева, наверное, тоже обратилась с милицию за тем же самым, что и отец Вадима. Неужели и они проклинают Эльвиру, как приносящую несчастье?

Слова свекра или Наташки?

Виктор Алексеевич тоже хорош! За все время после ее появления в городе, и после похорон Веры Дмитриевны он ни разу не позвонил ей, а ведь на свадьбе, когда он танцевал с невестой медленный танец, он говорил даже, что завидует Вадиму. Мол, надо же, какую жар-птицу поймал!

Он говорил с нею почти интимно, склонялся к уху Эльвиры, обдавая ее горячим дыханием. Даже Вадим тогда сказал:

– Ты посмотри, а мой папашка еще тот стрекозел! Куда конь с копытом, туда и рак с клешней.

Эльвире почему-то показалась очень смешной эта присказка. Вообще раньше она так много смеялась… Теперь как будто на ее этот дурацкий смех сбежались все несчастья…

А тот человек, теперь уже бывший родственник, который на свадьбе рассыпал ей комплименты вроде бы схлестнулся с ее подругой Наташей.Или правильнее сказать, сошелся? Вот ведь, недаром говорят, в чужом глазу и соринка видна. Выходит, ему можно крутить роман с молоденькой чуть ли не сразу же после смерти жены, но при этом осуждать Эльвиру, которую будто бы видели с молодым человеком. Никто и не поинтересовался, кто он. Проводивший с нею время по долгу службы…

Наташка всегда мечтала выйти замуж за богатого мужчину. Ведь ее учеба на коммерческом отделении оплачивалась усилиями всей семьи: обоих родителей и старшего брата. А девчонке хотелось самостоятельности. Чтобы ни от кого не зависеть. Муж ведь к таким людям не относится.

То, для чего родителям Эльвиры даже не требовалось прилагать усилий, казалось таким трудно достижимым для ее подруги… Но имеет ли право Эльвира ее осуждать. Человек, которыйпрежде и не знал, что такое усилия вообще!