После этих слов на госпожу Кавейрос навалилась невыносимая тяжесть. Сияние, исходящее от Светоча, стало слепящим и обжигающим. И, чем ближе подходил Картадель Клиффорд, тем труднее становилось дышать.

Наконец, силы оставили женщину. Она упала на колени. Завалилась на бок. Захрипела…

— Канал! — приказал Светлейший Клиффорд. — Мы еще можем попытаться спасти душу несчастной!

Мужчины быстро связали тело Доминика по рукам и ногам. Оттащили его к стене, заодно стерев линии и значки, начерченные мелом на полу.

Уселись, образовав равносторонний треугольник, и погрузились в транс…

…Только когда Лайона упала, ее состояние заметили. Подбежали, перенесли в кресло, устроили полулежа, попытались привести в чувство. Лайона приходить в себя не спешила. Лежала, белая, с холодной кожей и едва заметным слабым дыханием. Не реагировала на запах нашатыря и брызги холодной воды, которой кто-то находчивый решил окропить внезапно занемогшую жену Картаделя.

— Что делать? Вызывать медиков?

— Нельзя! Мы на конспиративной квартире. Снимать секретность приказа не было!

— И Светочу не сообщить… он занят…

Пока переговаривались, обсуждали, суетились — девушка очнулась сама. Вздохнула поглубже. С усилием разлепила веки. Обвела мутноватым взглядом склонившиеся к ней лица.

— Что случилось? — в слабом голосе прозвучало недоумение.

— Вы потеряли сознание, госпожа Монтессори!

— Не может быть… я никогда… — Лайона завозилась, попыталась приподняться. Сил едва хватило, чтобы из полулежачего положения переместиться в сидячее. Перед глазами всплыла картинка, после которой наступило беспамятство. — Что с… со Светочем?! Где мой муж?!

Спросить Лайона хотела не только о Валлиане, но и об отце… или его двойнике. Но — смолчала. Не решилась сказать почти посторонним людям, что, кажется, знает одного из трех заговорщиков.

— Светлейший Валлиан жив и здоров. Он погрузился в транс вместе с Мастерами, — сообщил девушке один из аналитиков. — Вы уверены, госпожа Монтессори, что с вами все хорошо? Может, перевезти вас в госпиталь?

— Ни в коем случае! Мне уже лучше. И я должна оставаться здесь: вдруг понадоблюсь мужу!

— Тогда, может, воды или чаю?

— Воды. — Лайона вдруг поняла, что у нее пересохло горло, а губы, кажется, вот-вот потрескаются, будто она провела три дня в жаркой пустыне.

Кто-то из аналитиков принес ей литровую бутыль питьевой воды. После этого, убедившись, что больше падать в обморок госпожа Монтессори не собирается, ее оставили в покое.

Лайона сидела, глоток за глотком цедя воду, и гадала: зачем Валлиану потребовалось выходить в Тонкий Мир прямо там, на месте задержания? Действительно ли мужчина, который собирался произвести Призыв Тьмы — ее отец? И как обстоят дела у других Светочей? Наверное, двум другим заговорщикам стало так же плохо, как Руперту, от одного присутствия Светочей.

Думать о том, что Руперт — никакой не Руперт, и что он, скорее всего, уже мертв, Лайоне категорически не хотелось! Потерять отца во второй раз — это было бы слишком тяжело. Пусть даже он был человеком сложным, тяжелым и порой жестоким, но Лайона помнила его и другим: веселым, искренним, очень умным. Отец научил ее многому: некоторым хитрым приемам боя на шпагах, древнему языку под названием «латынь», собранности перед серьезными испытаниями…

— Есть новости! — объявил один из аналитиков, прерывая поток размышлений, в которые погрузилась девушка. — Из штабов на Восточном континенте поступили сообщения, что двух других заговорщиков, Доминика Триенарица и Мелисенту Кавейрос, удалось остановить до начала ритуала! Светлейший Клиффорд и Светлейший Саймон, как и Картадель Валлиан, вместе с помощниками погрузились в транс и отправились в Тонкий Мир. Ждем, когда вернутся!

Снова ждать…

Вот чего Лайона не любила! Она привыкла действовать! Контролировать ситуацию, хотя бы на том участке, за который отвечает. Принимать решения, организовывать работу — свою и своих помощников. А сейчас ее единственной обязанностью было сидеть и молча наблюдать за тем, как действуют другие.

Она могла только ловить крохи информации, проскальзывающие в переговорах штабных аналитиков, и надеяться, что совсем скоро ее муж справится с делом, ради которого отправился в Тонкий Мир. А потом вернется сюда, в штаб — победителем! Обнимет ее и скажет, что самое страшное позади. Что никакого Темного Лидера не существует, опасность для Левконии миновала, и можно снова собраться всем на Острове Посвящения, чтобы поздравить друг друга с успехом.

Валлиан провел в медитации, в Тонком мире, почти три часа. Почти столько, сколько требуется для Церемонии Посвящения. К концу третьего часа Лайона уже сидела, ерзая, не в кресле, куда ее уложили после обморока, а на одном из стульев подле развернутого над одним из столов голоэкрана. Экран транслировал однообразную картину: двое мастеров и Светоч, усевшиеся по углам равностороннего треугольника. В центре треугольника — тело, прикрытое от маковки до пят белой простыней. Неподвижные лица и фигуры. Медленное, неразличимое по видеосвязи дыхание. Абсолютная, ничем не нарушаемая тишина.

Именно Лайона заметила первой, что Валлиан возвращается. По лицу, которое перестало быть отрешенным, по дрогнувшим и чуть сдвинувшимся бровям она поняла, что муж уже в этом мире — раньше, чем он успел открыть глаза.

Вслед за Валлианом вышли из транса и сопровождавшие его Конг Хо и Хидео Мориа.

— Благодарю за самоотверженный труд, Мастера, — поклонился им Валлиан, как только все трое встали на ноги.

— Благодарим за урок, Светлейший, — ответили мужчины еще более глубоким поклоном.

— Возвращаемся в штаб.

Этих слов Лайона ждала с особым нетерпением! Ну, наконец-то! Сейчас муж придет, объяснит, что произошло. Расскажет, кем был этот заговорщик, Руперт Торндайк, и убедит ее, что это вовсе не ее отец! И тогда она сможет вздохнуть с облегчением и начнет думать о других важных вещах.

Пока Валлиан с помощниками преодолевал расстояние между помещением, где готовился Призыв Тьмы, до офиса, где сидела Лайона и группа аналитиков, поступили сообщения из других штабов: Светочи Саймон и Клиффорд тоже успешно вернулись из Тонкого мира.

«Неужели все завершилось? Что-то не верится, что все так просто… и еще этот эгрегор, — припомнила Лайона. — Он ведь никуда не делся. Валлиан говорил, что остановить заговорщиков — это только полдела. Нужно еще и ликвидировать то, что они создали!»

Как это будет происходить, госпожа Монтессори пока даже не догадывалась. Но подозревала, что с темной сетью разобраться окажется намного сложнее, чем с тремя заговорщиками, породившими это невидимое чудовище.

Муж вошел в автоматически раздвинувшиеся перед ним двери стремительно. Первым делом нашел взглядом Лайону. Она вскочила со стула, бросилась к Валлиану. Он поймал ее на бегу, прижал к своему боку, и только тогда заговорил: