– Дован, – Лестор сделал знак начинать церемонию.

Верный рыцарь крикнул громко:

– На караул!

Раздались металлические щелчки. Верные рыцари выстроились шеренгами возле лестницы, организуя коридор для дорогих гостей, вытянувшись во фрунт.

– Начинается? – Появление Эллии заставило лорда обернуться.

Прекрасная, как всегда, сегодня она выглядела просто божественно. Лестору не верилось, что это происходит на самом деле. Заплетённая на одну сторону коса обвивала ухо слева и крепилась на затылке драгоценным гребнем, украшенным белоснежной розой. Платье подчёркивало утончённую красоту фигуры. Соболиная мантия, накинутая на плечи, придавала тепла, однако лорд обеспокоенно попросил:

– Начнём поскорее, пока Эллия не околела.

Священник, вышедший на улицу вместе с принцессой, смиренно кивнул.

Лестор должен был подать руку, но отчего-то медлил. Поэтому, подойдя ближе, невеста его опередила. Легонько прошлась ладонью по запястью, огладила мозолистые пальцы.

– Всё хорошо?

Она посмотрела на лорда глубоким взглядом. Тревога, смущение, радость и трепетное счастье. Сразу столько эмоций читалось на её лице, что Стрикленду было сложно поверить, будто она так послушно ему подыгрывает. Скорее, ему было горько осознавать, что всё это ради публики, а не искренние чувства. Но он поспешил справиться с собственным лицом и сдержанно ответил:

– Благодарю.

Окончив чтение молитвы Роузмиду Благосиятельному, священник приступил к главной части – оглашению на всю крепость новости о скором венчании великого доблестного мужа, героя Морамутского сражения, лорда Третьего Огня, Лестора ун Стрикленда и сияющей звезды Ортензии, кронпринцессы, дочери Прокия Синклера, великого короля Ортензии, Эллии Лизабель Синклер.

– Можно подумать, мы с тобой соревнуемся званиями, – пошутила она.

Но лорд не ответил, он сильнее стиснул её пальцы, боясь вызвать лишние пересуды толпы.

– Всё потом, – попросил он негромко.

Эллия стёрла улыбку с лица. Шёпот зазвучал с разных сторон. Толпа, наоборот, загудела. Стрикленд бросил суровый взгляд вниз.

– Молчание! – воззвал он к тишине.

Разговоры вмиг прекратились.

– Прости, – извинилась невеста. Плотно сомкнув губы, она предпочла больше не давать поводов для слухов.

– Итак, есть ли среди вас тот, кто может сказать веское слово против изъявленного желания соединить эти души воедино?

Молчание было ему ответом.

– А как же первая жена? – крикнул кто-то из толпы.

Голос был женским, хриплым. Но Лестор его узнал, однако предпочёл не раздувать скандал, ответил всем громко:

– Она мертва.

Толпа загудела. Люди уже не шептали, а громко сокрушались и делились мнениями. От лорда не укрылась ни злорадная улыбка Акбестии, ни погрустневшее лицо Эллии.

Священник, недовольно качая головой, обернулся к лорду и произнёс тихонько:

– Сын мой, ежели это не так, то ты совершаешь тяжкий грех…

– Я знаю, о чём говорю, – упорствовал Стрикленд. – Она умерла на моих глазах.

– Да будет Роузмид благосклонен. – Священник сделал охранный знак и молча отправился в церковь.

Молодожёны проследовали за ним. Гости, выждав недолго, отправились следом. И только Дован, заметив многозначительный взгляд лорда, понял его без слов и отправился выискивать виновницу скандала, Виссель, скрывающуюся в толпе.

– Так это он её убил? – звучало тут и там.

– А я говорил, что дело тут нечисто… – сплетничал другой.

Но вот двери закрылись, ограждая простой люд от высокой знати.

Эллия сжала ладонь Лестора и застыла на месте, подле алтаря, не дойдя до нужного места несколько шагов.

– Я хочу знать, что с ней случилось.

Лорд Стрикленд сделал глубокий вдох. Один. Второй.

– Полагаю, ты имеешь право знать. Будь Виссель неладна!

– Вы можете переговорить в моей келье, прежде чем мы приступим к обмену клятвами, – тихонько предложил священник.

Стрикленд обернулся к гостям и продолжил громко, чтобы слышали все:

– Нет, я расскажу…

Вопреки сказанному он ненадолго замолчал, собираясь с мыслями. Но уже секунду спустя начал свою речь:

– Как всем известно, я не любитель слухов. Тем более слухов обо мне. И сам редко им уподобляюсь. В этот раз я приоткрою завесу тайны произошедшего в тот день.

Молчаливое внимание было ему ответом.

– Отношения между мной и первой женой, Марией ун Стрикленд, были сложными. То она признавалась мне в любви, то вечером того же дня клялась, что люто ненавидит. А в тот день она устроила мятеж. Стражников убили – коротким острым клинком, им перерезали горло. Выпустили ирбисов, змеекрылов… Она оставила записку, в которой обещала ввергнуть меня в пучину отчаяния, отомстить за растоптанные чувства. Но не это оказалось её целью. Мария вздумала нарушить торговое соглашение, подписанное всеми девятью лордами Огней, она собиралась потушить пламя. Но я поймал её на мосту, ведущем из крепости прямо к маяку.

Лорд ненадолго замолчал. Эллия слушала его, затаив дыхание.

– В руках у неё был окровавленный кинжал… – Каждое последующее утверждение давалось Лестору с трудом. Он то и дело умолкал, поджимал губы. Уходил в себя, будто старался передать всё в точности, вспоминая тот день. – Но, несмотря на это, я не собирался её убивать. Только не я.

Очередная пауза в рассказе заставила толпу нервничать. Видно было, с каким интересом гости слушали признание лорда.

– Она сильно испугалась меня, кричала, требовала, чтобы я не подходил. Грозила, что убьёт. Но мне нужно было её поймать, поэтому я как мог уговаривал её опустить оружие и рассказать, что же произошло и как она замешана в смерти стражи. Шаг за шагом она отступала назад, пока не оступилась на камне… А затем… Прежде чем упасть, она стала махать руками, пыталась балансировать, подалась вперёд, но стукнулась лицом о камни. Ещё секунда, и руки её скользнули по собственной крови и ледяному выступу. Она упала спиной назад. Растянулась на камнях. Взгляд её остекленел, когда под ней расползлась лужа крови на снегу.

Опустив взгляд, лорд тихонько добавил:

– Я был виноват. Да, я повинен в её смерти, но только в том, что не сумел предотвратить. Поэтому я тогда вернулся назад перепачканный кровью и с кинжалом в руке. Её кинжалом. Как сейчас помню, я ещё долгое время сидел на коленях на обрыве и протягивал руку вниз.

– Тогда почему гроб пустой? – Вопрос священника заставил Лестора вздрогнуть.

– Этого я не знаю, – честно признался он. – Видать, кто-то решил сыграть со мной злую шутку и спрятал её тело, чтобы мучить этим фактом. Потому что когда я добрался до того места, на месте падения Марии остался лишь кровавый след.