происходящего переживали гангстеры с Манхэттена. Те, у кого была голова на плечах, делали все возможное, чтобы сократить число убийств, особенно публичных. Нью-йоркцы усовершенствовали чикагский метод под названием «билет в один конец». Бандиты из Чикаго оставляли после себя труп, на который рано или поздно натыкалась полиция. Нью-йоркцы предпочитали вообще не оставлять следов.

Любимым приемом нью-йоркских гангстеров было опускать ноги жертвы в свежий цемент. Как только цемент застывал, тело бросали в Ист-Ривер, где оно сразу шло ко дну.

Уолтера Сэйджа поймали, когда он пытался присвоить выручку от музыкальных автоматов. К его телу подвесили груз весом 60 фунтов и бросили его в Норд Сван Лэйк, вполне поэтически подшучивая о Лебединой Песне бизнесмена. Он долго числился в списке пропавших без вести, пока один из осведомителей не объяснил причину его исчезновения полиции.

Других неугодных лиц нелегально хоронили в Кэтскилз. Чтобы тела не опознали в случае, если могилы будут найдены, их посыпали негашеной известью. Тело бутлегера Гарри Вестона бросили в бетономешалку на месте строительства государственной трассы. Его останки стали частью автострады.[37]

Бандиты с Востока заслужили одобрение Торрио не только благодаря своему подходу к совершению убийств, но и благодаря командному духу. Из одной кратковременной встречи он вынес идею, что гармоничные отношения приносят большую пользу, чем пробитые черепа.

В то время когда Торрио получил приглашение от Абнера Цвильмана (Долговязого), он занимался недвижимостью. Желание завязать с нелегальным бизнесом, которое возникло у него в апатичном Неаполе, исчезло, как только они с женой приехали в Нью-Йорк. Деловая столица жила в бешеном ритме. Торрио казалось, что расслабиться и отойти от дел означало признать, что он не справляется с подобным темпом.

Он купил жилой дом на Уайт Плэйнс, скромное офисное здание в Бруклине, земельные участки во Флориде. Джей Ти решил, что это интересное занятие. Он проверял свой ум и деловую хватку. Если недвижимость, которую он покупал, возрастала в цене, Торрио поздравлял себя с небольшим триумфом.

Толстяк убеждал себя, что именно скука, а не любопытство, привела его в офис Цвильмана в Ньюарке. На предыдущих встречах высокий тощий парень произвел на него благоприятное впечатление. Долговязый был одним из крупнейших операторов Ньюарка в торговле контрабандным спиртным и в игорном бизнесе. Он стоял особняком от обычных мошенников.[38]

Отделка большого конференц-зада в офисном здании Ньюарка, на котором стояло название несуществующей строительной компании, говорила не только о больших деньгах, но и о хорошем вкусе владельца.

Торрио узнал большинство людей, которые сидели на кожаных креслах вокруг длинного стола из красного дерева. Их было около десятка. Долговязый представил ему незнакомцев, и у него сложилась полная картина присутствующей деловой элиты.

Бен (Багси) Сигел и Мейер Лански возглавляли команду Баг и Мейер из Филадельфии, названную на манер адвокатской конторы. Они сидели напротив Гарри Стромберга, босса другой банды из Филадельфии, причем конкуренты вовсе не собирались вцепляться друг другу в глотку.

Присутствие Сью Нэтансона и Джонни Кэмпбела, главарей двух разных групп, показывало, что их конкуренция в области торговли алкоголем в Атлантик Сити не выходит за пределы разумного. Среди остальных гостей были боссы, которым не надо было делить сферы влияния. Ирвинг Битц и Сальваторе Спитале были партнерами в Бронксе. Дэнни Уолш был признанным сюзереном Бостона, а Чарли Соломон носил титул «короля», который ему присвоила пресса.

«У нас есть для тебя предложение, Джей Ти, — начал Долговязый. — Мы хотим создать корпоративное объединение по закупкам. Если мы объединимся, то будем делать большие заказы и добьемся более выгодных цен в Канаде и других местах. Мы скинемся и купим склады. Каждый партнер сделает необходимые запасы. Если его запасы иссякнут, другие партнеры помогут их быстро возобновить. Если же торговля пойдет медленно, то он сможет переждать какое-то время. Ему не надо будет быстро избавляться от балласта и снижать цены. Все остальное пойдет как обычно. Наши группы будут действовать по отдельности; каждый останется на своей территории».

Торрио слегка улыбнулся хозяину и кивнул ему, поощряя к продолжению речи. Он уже предчувствовал, что последует дальше и был весьма заинтересован, однако не хотел сразу же выражать согласие и первым сдавать позиции.

«Нам нужен, — продолжал Цвильман, — опытный человек, который разработал бы детали, следил за заказами и совершал закупки. Мы знаем, какую громадную работу ты выполнил в Чикаго. Мы решили, что ты тот, кто нам нужен для этого задания. Что скажешь. Джей Ти?»

Внутренне Торрио весь просиял. Он уже предвкушал сложные проблемы управления и логистики, которым бросит вызов. По сравнению с ними недвижимость покажется детской игрушкой Единственное, что омрачало его радость — это мысль об Анне. Он предпочел бы заниматься законным бизнесом.

Он будет постоянно занят работой, и Анна все поймет. Из его скрытности она сделает вывод, что муж вернулся к сомнительным источникам дохода. Он уже не сможет сказать, что занимается недвижимостью. Джон ведь никогда ей не лгал.

Торрио пообещал себе, что Анне никогда больше не придется навещать его в тюрьме. Он будет вести осторожную игру и управлять шоу из тени. Никаких больших посиделок вроде этих. Ноги его больше здесь не будет.

Джей Ти любезно сказал Цвильману: «Звучит многообещающе. Давайте это обсудим…»

Торрио назначил своим представителем в прямых связях с картелем жителя Нью-Йорка Фрэнка Загарино. Загарино открыл офис в Ньюарке, где регулярно получал инструкции по телефону. Когда Торрио нужно было дать личные указания небольшим группам людей, он устраивал встречи в холле отеля. Один и тот же отель почти никогда не использовался дважды.

Он шел в ногу с прогрессом — в прошлом он использовал автомобиль для своих проституток, самолет для поставок алкоголя: сейчас Торрио сделал своим сторожевым псом радио.

Томас У. Мюррей, бывший радист на трансатлантических лайнерах, получил деньги на строительство 75-ваттной радиостанции в своем доме в Ньюарке. Суда картеля, которые разгружали корабли с контрабандным спиртным, были снабжены передатчиками. Мюррей следил за сообщениями Береговой Охраны и информировал моряков о передвижениях врага.

Управление флотом из быстроходных катеров и яхт было поручено двум опытным контрабандистам: Якобу (Яше) Каценбергу и Берту Эриксону, которые умели перевозить контрабанду через таможню. На службе у американских наркоторговцев они поставляли героин и морфин из Европы и Азии. Каценберг, по утверждению Лиги национального комитета по контролю над наркотиками и сильнодействующими субстанциями, представлял собой «международную угрозу».

Чтобы замаскировать свое занятие контрабандной торговлей, Торрио решил скрыть свои истинные доходы и прикинуться бедняком. Он получил из Государственного страхового управления Нью-Йорка лицензию на поручительскую деятельность и открыл поручительскую фирму