– Сейчас?

– Угу. Надо навести справки об одном человечке.

– Что за человечек?

– Некий Евгений Антонович Степнов, врач-психиатр.

– Еще один психиатр!

– Мне нужно знать, почему он уволился с предыдущего места работы.

– Хорошо, Иван Арнольдович. Кстати, вы просили заехать к экспертам по поводу образцов крови…

– Ну? – нетерпеливо перебил Паратов. – Есть результаты?

– Нет.

– То есть как – нет?

– Понимаете, товарищ майор, я сама не знаю, как такое могло произойти, но…

– Господи, да что ты лопочешь-то, говори членораздельно!

– Кровь, которую вы передали, сравнивать оказалось не с чем, – спокойно пояснила Вера. Она научилась не обижаться на порой излишнюю резкость начальника.

– Как это не с чем? А образцы с места преступления?

– Они пропали.

– Что?! – Паратов вперил взгляд синих глаз в круглое личико лейтенанта Веры. – Как, черт подери, они могли пропасть?!

Так как ответа не последовало, он задал следующий вопрос:

– Ладно, а документация? Образцов нет, но есть же бумаги, так?

– Нету.

Почувствовав, что больше не в состоянии сидеть, майор вскочил на ноги.

– Нет, это… это просто… – бормотал он. Вера терпеливо и покорно взирала на босса снизу вверх. Она не стала говорить Паратову, что устроила в лаборатории настоящий погром, требуя выдать ей необходимое, загоняла экспертов, отправила их в архив в поисках утраченных бумаг – все тщетно.

– Не переживайте вы так, Иван Арнольдович, – попыталась успокоить шефа Вера. – В конце концов, столько времени прошло, дело старое…

– В том-то и дело, что старое! – перебил он резко, запуская обе руки в волосы, будто надеялся обнаружить там то, чего не удалось лейтенанту в экспертной лаборатории. – Как теперь доказать, чья была кровь? Сто процентов, Макса, но на данный момент это – только предположение, а его к делу не подошьешь. Если бы образцы из дома Рощиных и кровь Макса совпали, я мог бы допросить его…

– Погодите-ка, – теперь перебила Вера, – вы о каком Максе-то говорите – о Максе Рощине?

Паратов намеренно не поставил лейтенанта в известность о том, кому принадлежал образец крови, переданный Нелли Тарле для анализа: он не желал привлекать никого из коллег, пока не получит хоть какие-то улики.

– Ты знаешь Рощина? – удивился Иван.

– Естественно, – пожала плечами девушка. – Он – гениальный скрипач, наверное, лучший из всех современных!

– Надо же, – буркнул майор, – лучший…

– Так это его кровь была? – уточнила Вера.

Паратов молча кивнул.

– Вот это да! – воскликнула лейтенант, но потом ее свежее лицо потемнело: – Почему вы ничего мне не рассказали, Иван Арнольдович? Почему вы используете меня вслепую?

Иван посмотрел на девушку. А ведь она права, это нечестно!

– Прости, – тихо сказал он. – Я расскажу тебе все, а ты сама решай, хочешь ли и дальше быть в курсе. То, что из дела пропала важная улика, и то, как оно велось с самого начала, говорит о чьей-то явной заинтересованности. Я не знаю, куда все это может завести и с каким сопротивлением придется столкнуться.

Когда Иван закончил, то, вопреки ожиданию, не заметил на лице лейтенанта Веры озабоченности. Она сияла.

* * *

Направляясь в столовую, Неля услышала странный звук. Он походил на тот, какой можно услышать, стоя на перроне при приближении поезда. Рядом с «Синей Горкой» не было железной дороги. Из-за угла, тяжело дыша, вынырнул Рома.

– Ой, что творится на улице! – бросил он на ходу. – Надо срочно пациентов в здание загонять!

Подскочив к окну, Неля выглянула наружу. Мертвая тишина, поразившая ее утром, постепенно сменялась настоящим светопреставлением. Небо затянули тучи, сизо-черные и плотные, словно пуховое одеяло, – ни единого просвета не видать. Казалось, можно дотронуться до них рукой и оставить вмятину, так низко они висели. Никогда в жизни Неля не видела ничего подобного, тем более зимой! Отсюда она видела темную аллею. Толстые вековые деревья трещали, а молодая поросль так и гнулась книзу, едва не подметая ветками землю.

– Господи, да что же это такое… – пробормотала она.

– Ой, Нелли Аркадьевна, ужас, да?

Обернувшись, она увидела стоящую в нескольких шагах позади Анюту. На лице девушки она прочла священный ужас перед разгулом стихии.

– И не говори! – пробормотала Неля, почувствовав себя более комфортно в присутствии еще одного человека.

– Я сейчас проходила мимо «буйного» отделения, – понизив голос почти до шепота, сказала медсестра, – и там явно что-то происходит. Вы же знаете, больные прямо-таки чуют беду!

Помимо склонности к обычным весенне-осенним обострениям, большинство душевнобольных действительно обладают удивительной чувствительностью к изменениям в природе. Как кошки и собаки при приближении землетрясений, как бизоны перед засухой, они будто кожей ощущают надвигающуюся опасность. И это грозит опасностью тем, кто находится поблизости.

– Кто сейчас снаружи? – быстро спросила Неля.

– Много кто, – ответила девушка. – Я видела, как Древлин шел в сторону оранжереи…

– Почему ты его не вернула?!

– Я окликнула, но он словно меня не слышал! – жалобно ответила Анюта. – К тому же еще двадцать минут назад все было не так страшно!

– Я за ним! – пробормотала Неля и кинулась к лестнице.

Вернувшись в кабинет, она сорвала с вешалки пуховик и, в несколько шагов преодолев три лестничных пролета, распахнула дверь. Но, выбежав наружу, Неля ничего не увидела из-за ослепительно-белой стены снега. Он с бешеной скоростью вихрился, образуя воздушные воронки. В уши ей ворвался громкий гул, и она не сразу поняла, что это вой ветра. «Просто конец света!» – пронеслось у Нели в голове.

– Нелли Аркадьевна, вернитесь! – услышала она отчаянный крик Анюты. Видимо, девушка стояла в дверях, но снег скрывал силуэт медсестры. Перекрикивая вой ветра, Неля ответила на пределе голосовых связок:

– Надо вернуть Древлина!

Ее последние слова потонули в оглушительном гуле. Неля надеялась, что двигается в правильном направлении: в течение месяца исходив территорию вдоль и поперек, она нашла бы оранжерею и с закрытыми глазами, но сейчас, сгибаясь под порывами ветра, она постепенно теряла эту уверенность. К счастью, в аллее видимость была получше, чем на открытой местности – ветки деревьев задерживали снег. Впереди замаячила темная громадина, и Неля рванулась туда, надеясь успеть добраться до спасительного убежища раньше, чем какое-нибудь поваленное дерево пригвоздит ее к земле. Кто бы мог подумать, что отсутствие снега этой зимой обернется таким катаклизмом?!