— Саша. Сашенька. Вот бы ты поговорила со мной!

Сестер похитили. Их тела могут быть где-то поблизости. До появления дочери Коля обсуждал с Зоей дело Голосовских, но как только малышка родилась, жена будто утратила любопытство, да и вообще все свои интересы. Когда-то она придумывала версии об исчезновении школьниц: похититель увез их на запад, в село на берегу Охотского моря, и держит в погребе. Он живет на отшибе, подальше от соседей. Машина не попала на записи камер наблюдения с заправок, потому что бензин он вез с собой в канистре. Эти версии забылись, их никто не рассматривал, и в памяти у Зои остались только образы: отполированная до блеска машина, круглое лицо, детское тело на поверхности воды. Они не приносили облегчения.

А вот плотские фантазии — другое дело. Поскорее бы гости допивали и расходились по домам. Ей не очень нравилось общаться с Колей-следователем, но Коля-любовник, проводивший гостей, бывал особенно нежен с женой. Его ласки напоминали Зое последние месяцы перед выпускным: девушка ходила на вечеринки, флиртовала с друзьями, а потом оказывалась в этой самой постели с Колей. Она перевернула дочь на спину и погладила ее личико.

Они с будущим мужем познакомились, когда тот остановил ее за превышение скорости. Он тогда еще не получил даже лейтенанта, в звании сержанта ловил нарушителей скоростного режима. Зоя мчалась по Комсомольской площади. Ей было двадцать, стояло лето — последнее перед выпускным курсом. Она ехала с работы домой, а оттуда собиралась на вечеринку. Коле было двадцать четыре, и он показался ей совсем взрослым. Зоя съехала на обочину; он оглядел ее из-за стекол темных очков. Щеки у девушки пылали под слоем косметики. Сержант Ряховский был высокий, широкоплечий, суровый. Он оперся рукой об открытое окно ее машины и смотрел на нее сверху вниз. Зоя попыталась объяснить, что очень спешит, ее ждут. Мимо него проносились машины. Наконец он сказал:

— Езжайте, — и даже не выписал штраф.

Неделю спустя она возвращалась домой, как вдруг сзади ей помигали. Она съехала на обочину; сердце забилось в груди, ладони вспотели. Зоя не превышала, или ей так показалось. Пять мучительных минут спустя открылась дверь со стороны пассажирского сиденья, и в машину сел Коля. Очков на нем не было. Он улыбался.

Спустя полгода парень переехал к ней. Они поженились через пару недель после ее выпускных экзаменов. В тот момент Зоя уже устроилась на работу в заповедник, и в первый рабочий день после свадьбы коллеги то и дело приносили ей шампанское в кружке, чтобы отметить, а директор делал вид, что в стакане чай с молоком. Первое время супружеской жизни было счастливым, а потом Зоя узнала, что беременна. Коля взял ее лицо в свои руки и поцеловал. Она заплакала. Он не спросил почему. Теперь он ездит в отделение на машине жены, а она сидит дома, и сидеть ей еще несколько лет. Как минимум два, сказал Коля. Так надо для дочери. Зоя уже и не вспоминала ту романтическую вторую встречу, когда полицейский сел в ее машину. Сколько воды утекло! Незнакомец в форме вел себя так по-взрослому, так уверенно, скрывая в себе под кителем ее будущего мужа.

Хозяйка слишком надолго покинула гостей. Она вынесла Сашу через полутемную прихожую на кухню; гости до сих пор спорили. Вдруг кто-то сказал: «Нелегалы».

Зоя прижала Сашу к груди. Рабочий день окончен. Гастарбайтеры ушли. Что, если кто-то из гостей вышел на балкон, увидел, как они расходятся, заметил пепел от Зоиных сигарет и все про нее понял?

Она появилась в дверях.

— Напрасная трата времени, — ответил Коля. — Они звонят, мы приезжаем на вызов, а они молчат.

— Полицию вызывают не они, — объяснил Федя.

— А кто тогда? Кому-то есть дело до их пустяков? Краска и бензин на пять тысяч рублей. Стоят и смотрят на меня, как будто они ни при чем, — продолжал Коля. — Потом разбегаются, как крысы.

Поджарые и хищные мужчины; они поднимают ведра с раствором. Черные волосы блестят на солнце. Их акцент. Зоя могла часами вертеть в голове одно слово. Целый день… Если девушка и так весь день одна, почему бы не провести его с ними на морозе возле недостроенного дома на другой стороне улицы…

Саша начала ерзать. Зоя помахала рукой у нее перед глазами, чтобы успокоить малышку. Она выдавила из себя вопрос:

— Вы это о чем?

— Ни о чем, — ответил муж.

— О вандалах, — пояснила помощница.

Федя поправил ее:

— Дети немного пошалили: нарисовали граффити на стройке. Побили бутылки, украли инструменты.

— Где это случилось? — снова спросила Зоя.

— Да нигде, — ответил Коля, наливая себе еще стопку. А потом неохотно добавил: — На восьмом километре.

Неподалеку от Института вулканологии и библиотеки. Далеко отсюда.

Зоя представила себе строителей с восьмого километра. Такие же, как ее, но все-таки другие. Недостаточно сильные: не могут защититься от мелких преступлений.

— И что… — начала Зоя, но тут заговорил Дима:

— За наши… — Он осекся, опустил стопку, но Зоя жестом велела ему продолжать. — За наши долгие рабочие дни и длинные сладкие ночи!

— Рад слышать, что у вас все хорошо, — подхватил Федя, проглотив водку.

— Долбаный грубиян! — огрызнулась помощница.

— За языком последи, — отчитал ее Дима, зажав ей рот ладонью. Остальным в компании он объяснил: — Анфиса оскорбилась, потому что у нас с ней не только ночи. Она не против и по утрам.

— Да ты прямо джентльмен, — процедила она сквозь его пальцы. Федя налил еще по одной. — Какое благородство! Какая обходительность!

Зоя обратилась к Коле:

— Что ты сделал с вандалами?

— Нечего было делать, — ответил Коля.

— А ты, мой галантный принц, — сказала Анфиса Диме, — будешь продолжать в том же духе — поплатишься за свои слова. Наши ночи могут внезапно стать намного короче.

— И обеденные перерывы тоже, — подхватил Дима. Федя прыснул. — Наша Анфиса доступна двадцать четыре часа.

Зоя продолжала:

— Ты сказал, что-то забрали. Украли инструменты. Разве не надо поймать воров?

— Тебе-то какое дело?! — вспылил муж. Он был похож на себя в день знакомства. Усталый, непредсказуемый. — Расскажи мне еще, как преступников ловить! Я в твою работу не лезу! Не говорю тебе, как сидеть дома, толстеть и следить за ребенком!

— Коль! — одернул его Дима.

— Дичь какая-то! — буркнул Коля.

Это не ее работа. Так не должно быть. Ужин, который Зоя приготовила на двоих, стоял в духовке. Муж понятия не имеет, на что она способна. На стройплощадке пусто. На земле грязь перемешалась со снегом, а четырьмя этажами выше Зоя держала дочь на руках, помалкивала в малознакомой компании и ждала завтра.

В постели Коля был нежным. Его короткостриженые волосы щекотали ее подбородок.