вполне реально. Когда мои силы впервые проявились, я испытывал что-то подобное. Думал, что схожу с ума. – Он заметил, что в глазах Таи затаился интерес пополам с тревогой. – Это было невозможно обуздать. Я видел смерть повсюду. Во всех подробностях. Ежесекундно.

Они поднялись по трапу и оказались внутри самолета Златона. Огромная пафосная громадина. Тут легко затеряться. Самолет самого Дитриха по сравнению с этим казался почти игрушечным.

– Будьте как дома, гости дорогие, – пошутил Злат, хотя голос его звучал пасмурно. – Можете не снимать обувь.

– А где Моня? – без особого интереса уточнил Дитрих, посмотрев по сторонам.

Злат прислушался. Задумчиво дернул плечом.

– Видимо, обиделась. Что с нее взять? Моня, детка! – крикнул он зычно, от всей души. – Выходи! В этот раз я не привел ни одной бабы! Тая не считается. Она не баба. Она – невеста Дитриха!

– Вот уж спасибо. А то после твоих девиц самолет замучаешься дезинфицировать, – ворчливо донеслось из-под широкого кожаного сиденья. – Дитрих, здравствуй. Тая, кто бы ты ни была, тоже приветики.

Определить источник шума не удалось. Тая удивленно присмотрелась к креслу, готовая, кажется, даже заглянуть под него. Но никак не прокомментировала ситуацию, только чуть слышно поздоровалась.

– Привет, – ответил Дит и поспешил усадить Таю, пока ее опять не начало качать. – Златон, принеси стакан воды.

Брат даже спорить не стал – поспешил исполнить указание. Хоть в самолете у него имелся личный гарем стюардесс, но сейчас они все отдыхали в отеле, а он неплохо ориентировался и без их помощи.

– Чем-нибудь помочь? – влез Виталик, про которого все благополучно забыли.

– Да, – согласился Дитрих. – Подожди снаружи. Ты можешь сбить Таю.

Парень насупился и собирался возразить, но Тая покачала головой:

– Пусть останется. Я не вижу его смерти… и твоей не вижу, – с облегчением добавила она, – и Златона тоже. И… и Мониной…

– Вообще-то я Моника! – горделиво донеслось из-под стула. – А если я и умру, то только от нервного срыва! Этот поганец, твой старший брат, – это явно выговаривалось Дитриху, – меня в могилу сведет! Шляется где-то по ночам, на мои звонки не отвечает! Девиц сюда водит без моего одобрения!

Глаза Таи округлялись. Она явно не могла соотнести голос из-под кресла и образ «девушки» Златона. Которая еще и посторонних девиц принимала как должное.

Что ж, даже неплохо, что Моня объявилась со своими возмущениями. Она помогла Тае отвлечься от недобрых мыслей.

– Девиц моих не трогай, – беззлобно шикнул Златон. – Мне нужно душу с кем-то отводить.

– Тебе что, меня мало?! – тяжко вздохнула Моня под креслом. – Я для него на все готова, всю жизнь отдала, крылья сложила, так сказать. От других мужчин отказалась. Меня знаете кто приглашал личным фамильяром быть? – Она выдержала паузу, но договорить не успела.

Златон перебил:

– Я тебя очень люблю, но ты с настоящими девушками не сравнишься. Уж извини.

– Это почему еще?!

– Так ты ж курица невзрачная.

– Что-о-о?! Какая я курица?! – возмутилась она и начала выбираться наружу. – Я вообще-то гордая орлица! Не согласен? Да я тебе глаза сейчас выклюю! Иди сюда, поговорим по-взрослому!

Дитрих знал, чего ожидать, потому его не удивил внешний вид спутницы Златона. А вот Тая затаила дыхание, уставилась во все глаза, не в силах скрыть изумление.

Моня походила на смесь голубя со степным соколом. Некрупная птица с тощим, будто ощипанным хвостом. Увидишь такую на ветке березы – даже внимания не обратишь, если не будешь присматриваться. Хотя окраска у нее была необычная. Пестрая, а на свету яркая, переливчатая, будто перламутровая.

Имелось у Мони еще одно отличие. Крылья, которыми она могла не только по-птичьи махать, но и вполне «по-человечьи» трясти. Как руками. Хватать она ими тоже умела – крылья были еще и лапками. Что-то похожее на строение крыла летучей мыши, только пернатое, и вместо одного пальца-когтя – полноценная лапка. Как крысиная.

Злат в шутку называл свою спутницу внебрачным дитем мартышки и куропатки.

Тая хоть и была знакома с нечистью, но такого явно не ожидала. Потому надолго зависла, рассматривая Моню. Той пристальное внимание польстило. Она покрутилась на месте, распушила хвост, лапами-крыльями грозно потрясла.

– Ты неотесанный чурбан. Когда-нибудь я уйду от тебя к кому-нибудь, кто будет меня ценить и уважать.

– К таксидермисту? – подколол Злат.

За их перепалкой было занятно наблюдать. Дит привык к тому, что Злат с Моней обмениваются любезностями, язвят, обещают уйти… и все равно не могут друг без друга. Моня горло любому готова перекусить надвое за хозяина. А однажды партнер по бизнесу, недотепа-гоблин, назвал Моню при Златоне мерзостью. Никто не знал, что сказал ему Злат, но с тех пор партнер обращается к Моне исключительно на «вы» и с приставкой «госпожа».

Короче говоря, хоть они и разряжали обстановку своим трепом, только вот Тае требовалась реальная помощь. Пусть Дитрих обуздал приступ, смог вернуть ее из мира кошмарных видений – ему до сих пор с трудом верилось, что он справился, – но она оставалась уязвима.

– Ты как? – спросил, присев перед ней на корточки, пристально всмотрелся в глаза. – Есть силы?

– Есть.

Она поджала губы, всем видом не желая выдавать слабость. В любой другой ситуации Дитрих, наверное, передумал бы и отправил девушку спать, но не сейчас.

Там, где речь идет о жизни и смерти, нет места жалости.

– Тогда я попытаюсь научить тебя контролировать видения. Готова?

Отважный кивок.

– Виталя, пойдем-ка покажу тебе свои хоромы, – влез Златон. – Моня, детка, не дуйся. Ты та единственная, к которой я возвращаюсь после гулянок. Иди сюда, крысочка моя.

Он хлопнул себя по плечу, и мелкая птица взгромоздилась туда, изображая орла. Получалось плохо. Все же на голубя она походила куда сильнее.

Крылья она заложила за спину, как будто полководец, осматривающий поле боя.

Когда все ушли и Дитрих с Таей остались наедине, воцарилось неловкое молчание. Странно. Он так легко общался с ней раньше – да он вообще не из тех, кому сложно поддержать разговор.

Но теперь что-то изменилось. Перевернулось с ног на голову. Дитрих прокручивал каждое слово в голове, вновь и вновь вспоминал то, что сказал совсем недавно.

Все-таки интересно: она запомнила, о чем он говорил? Услышала – определенно. Но осознала ли?

Ладно. Бессмысленно разъедать себя бестолковыми вопросами.

Сейчас важно совсем другое.

– Встань. Запомни: лучше всего контролируешь себя стоя либо лежа. Ты должна ощущать свое тело. Каждую его часть. Закрой глаза, – попросил он мягко.

Тая исполнила указание: поднялась, зажмурилась.

– Мысленно ощупай себя. Представь, что дотрагиваешься пальцами до головы, – начал перечислять тихим обволакивающим голосом, – шеи, плеч, рук, каждого пальца по отдельности. Потом возвращаешься обратно, касаешься позвоночника и поясницы, груди,