на Стейси, которая выглядит так, будто вот-вот лопнет от счастья.

– Здорово было снова увидеться, Роуз, – говорит Билли и, наклоняясь, целует меня в щеку. – Дашь знать по поводу ужина?

– Конечно, – уклончиво отвечаю я. – Очень мило, что ты позвал. Я дам знать.

И уношусь из паба, сверкая пятками.

Глава двадцатая

Чарли

– Жаль всех расстраивать, но пойду-ка я домой. Поздравляю, Марион. Скоро увидимся.

Марион всеми силами пытается меня остановить, предлагает вино, шампанское, пиво: все, что я пожелаю, – но мне до ее предложений нет никакого дела.

Отрицать не буду.

Как только я вижу, что Роуз уходит, тут же испытываю острую необходимость последовать за ней, в основном потому, что Марион и Джули перетягивают меня, словно канат, голова уже трещит. Джули – местная библиотекарша, и, слава богу, она хотя бы сняла тот красно-белый костюм, в котором щеголяла на ярмарке, и переоделась перед тем, как присоединиться к нам в баре.

Последний час она постоянно просила меня сделать с ней селфи: очевидно, затем, чтобы отправить подруге в Нью-Йорк – ей, по словам Джули, очень нравятся ирландцы. Так что в конце концов я соврал, что закрыл дом, а Роуз без ключей и, оставив на стойке ополовиненное пиво, быстрым шагом вышел из паба, надеясь догнать Роуз по дороге домой.

Так оно и вышло.

– Ой, привет, – говорит она, оторвавшись от созерцания звезд на нашем вчерашнем месте. – Я надеялась снова увидеть северное сияние, но, может, я не туда смотрю?

Ее цветной шерстяной шарф плотно повязан вокруг шеи, а розовая шапка с помпоном ужасно не сочетается с красным платьем, струящимся вниз по лодыжкам – в образе Роуз всегда есть нечто, делающее ее неидеальной, но именно поэтому как будто является идеальным для нее.

– Направление правильное, но сегодня многовато облаков, – говорю я, глядя вдаль.

– Жалко.

– Это не последняя ночь, – напоминаю я. – Сегодня, судя по всему, будет снег. Вы хорошо провели вечер?

Мы медленно отправляемся дальше по дороге, и она поднимает на меня изумленный взгляд.

– Погодите. Вы что… решили со мной беседу завязать? – от удивления ее голос становится переливчатым. – Прямо-таки обычный разговор не про коттедж и не про правила? Или в вас снова говорят избыток вина, пива и эмоций?

Мы ритмично шагаем примерно в метре друг от друга, и Роуз подсвечивает дорогу фонариком телефона, чтобы мы видели, где обходить лужи.

– Я даже двух пинт не выпил, так что говорите за себя, – отвечаю я, притворившись, что не заметил подколки. – Приятно видеть, что вы заводите новых друзей. Мне показалось, вы выглядели довольной.

– Тоже самое могу и про вас сказать, – говорит она, выставляя вперед подбородок. Я кусаю губу изнутри. Взошедшая над заливом луна достаточно яркая, чтобы сиять в отдалении, но недостаточно, чтобы освещать нам путь.

– Если честно, я немного задыхался, – признаюсь я, надеясь разрушить напряжение, повисшее в воздухе, как туман.

– Задыхались?

– Да. Марион в какой-то момент гладила меня по лицу, – смеюсь я. – Про эту Джули даже не знаю, с чего начать. Она уселась мне на колени, словно я Санта Клаус. Пришлось врать, что мне нужно в уборную.

– На колени? Я даже не заметила.

Очень даже она заметила. Я знаю, потому что видел, как она смотрела в мою сторону именно в этот момент.

Я останавливаюсь, но она продолжает торопливо идти, так что мне приходится прибавить шагу, чтобы ее догнать. Начинается снегопад.

– Мне кажется, вы заметили, – говорю я, зная, что давлю, но не могу сдержаться. – Я все проверял телефон, ждал от вас какой-нибудь шутки.

– Я смотрела на часы, за вами на стене висели.

Не висело за мной никаких часов, и я расплываюсь в улыбке. Знаю, что Роуз улыбается тоже, даже не смотря на нее.

Мы доходим до калитки, и я иду позади Роуз по дорожке из гравия, под нашими ботинками хрустит свежий снег.

– Почему вы не подошли поздороваться, Чарли? – говорит она, и в ее голосе чудится обида. – Знаете, как сделали бы нормальные люди, которые вместе живут? Мы же можем вести себя цивилизованно в общественном месте… или вы слишком боитесь Марион?

Она возится с дверным замком, а у меня отвисает челюсть. Разговор зашел куда-то не туда.

– Что? С чего бы мне бояться Марион? Я просто не хотел… мы же стараемся уважать личные границы, разве нет?

Она вынимает ключ из двери.

– Серьезно, Чарли? Повзрослейте уже.

И заходит в дом.

– И я не хотел вас беспокоить, вы были так увлечены разговором с тем мужчиной в пальто, как у детектива, и зализанными волосами. Бежевым Билли.

Роуз откидывает голову и хохочет, проходя вниз по коридору. Сняв пальто, она перекидывает его через лестничные перила.

– Бежевый Билли! – смеется она.

Я машинально подхватываю ее пальто и вешаю на вешалку, а еще – шапку и шарф, которые она пристроила на батарее. Меня передергивает от холода, когда я снимаю собственное пальто, а Роуз включает отопление, щелкнув выключателем. Мгновением позже нас приветствуют наши вечно веселые четвероногие друзья, которые, кажется, в наше отсутствие не нанесли никакого ущерба дому.

– Кажется, вы внимательно за мной следите, раз знаете имена тех, с кем я общаюсь, – говорит Роуз, проходя в гостиную: сегодня ее очередь спать там.

– На стене за вашей спиной висели часы, – отвечаю я ей.

– Туше! – говорит она. – Так вы знаете Билли?

– Познакомились в пабе пару дней назад.

– Тогда должны знать, что он не до мозга костей бежевый.

– Думаете?

– Не думаю. Знаю, – говорит она. – На ужин меня пригласил.

Ее слова ощущаются как удар под дых, но я гоню это чувство.

– Как мило.

– Не говорите.

– Я прогуляюсь с собаками перед сном.

– Отличная идея. Спокойной ночи, Чарли.

Мы не отводим друг от друга взгляда, и в животе у меня что-то тянет. Я всеми силами пытаюсь не выразить лицом то, что происходит у меня в душе.

– Спокойной ночи, Роуз.

Она закрывает дверь, а я иду на улицу, в ночную прохладу, и смотрю на лес, пока собаки бегают, нюхают и делают свои дела на уже подмерзающей траве.

Кажется, сегодня ночью нас ждет еще один щедрый снегопад, но я могу думать только о том, как Роуз и Билли будут себя вести на предстоящем свидании.

В моей голове она смеется над его шутками, я вижу, как они соприкасаются на столе ладонями, как она улыбается, отправляя ему сообщения, как мне сейчас.

Что-то меня мутит.

Я зайду внутрь и поставлю чайник, потом загоню собак. Возможно, чашка горячего чая поможет