Вокруг такая хорошая погода. Солнце светит по осеннему, почти не греет, как Луна. Ни единого облачка на небе, жара уже давно спала, на улице прохладно и свежо. Так и хочется прогуляться, но сейчас у меня другая тема занятия. Я не могу вытерпеть влаги, но мне нравится плотность воздуха, которую она дает. Ветер крепчает, звуки переносятся стабильно и очень, я бы сказал, томно. Хорошо.

На работе все хорошо, как я уже писал. Девчонки меня не донимают, они узнали, кто я такой, и не лезут с вопросами. Я самый обычный парень, по их мнению, и во многом так и есть. Диагноз – не приговор, не крест и не особенность. Это просто есть, и с этим можно жить. Лучше всего, чтобы мелкие эксцессы не разрушали эту идею. В конце концов, нас не стоит бояться.

Бабушка Вика звонит даже из деревни, где нет связи, и как всегда невовремя. Она занята своей сестрой, бывшей деревенской учительницей, Бабушкой с большой буквы, и помогает им с электроникой. ЭВМ появились не так давно, как может показаться, но далеко не все до сих пор умеют обращаться с ними. Я могу лишь пожелать им удачи на полях со сбором картошки, и вовремя убирать теплицу под снег.

Мама мне давно не звонила. Она занята переездом в Техас, в город Даллас, где больше работы и лучше качество жизни. На море часты ураганы, и хочется жить вдали от побережья, чтобы не беспокоил ветер. Я не буду ей мешать с переездом, но хочу поддерживать связь. А вот Маргарита Алексеевна меня реально тревожит, как и Людмила Васильевна. Надо будет набрать трубку и позвонить им.

Я не уверен, что выжил бы, если не тянулся к людям. Но сейчас внутренний мир в голове куда важнее, чем дела по дому или по работе. Я чихать хотел на свои планы в области денег, и на чужие тоже. У меня на все есть свое мнение. Так пусть эти чернила не стареют и не выцветают.

Запись 72

23.09.2024, понедельник

Я не смог удержаться и заснул в воскресенье. Даже не помылся и не убрал белье после стирки. Все висит, сушится, а вот что писать, не знаю. Учеба ждет. Не могу сосредоточиться после работы. Расстановка книг – это хорошо, конечно, но я забываю и про курсы на работе, и учебу в университете. Надо собраться и начать учиться.

Я не спокоен в эти дни. Новости официально закончились в самый важный момент. Теперь Ирада Зейналова дипломат, а не телеведущий. Я не знаю, как буду дальше смотреть Вести по воскресеньям. Со временем пообвыкну, но все-таки это было интересно. Сначала переключусь на второй канал, где идут Вести недели с Дмитрием Кисилевым, а потом вернусь на НТВ.

У меня все чешется оттого, что не мылся несколько дней. Голова так и сыпет мукой, щетина мешает думать. Я не могу заставить себя сходить в ванну, помыть голову и побриться. Дома бардак. Пыль и грязь на подоконниках, на полу мокрицы и сороконожки. И это все, казалось бы, можно терпеть, но – комары по ночам невыносимы. Они как блохи – убивают без разбора.

Я растроен. Не могу собраться. Что прикажете делать с платежом по электричеству? А что с бассейном в универе? Или вот еще – проблемы с проездом из-за инвалидности? Я по уши в делах, и ничего не пытаюсь сделать. Кошмар! Я не трус, но я боюсь. Тренировка по физкультуре – дело серьезное. Нам не озвучили, как именно получить зачет, а мне еще надо работать успевать.

О если бы был кто-то, кто указал мне куда идти и что успевать. Но Виктория покинула меня ради теплицы и картошки. Все было зря – я ничего не успею. Это кошмар. О моя работа… Ты – единственное, в чем я уверен. Меня вечно шпыняют за то, что я и так знаю, но за месяц работы так и не научился. Пробелы в книгах – моя беда. Как, ну скажите, как заполнять то, что вызывает пробелы в других местах?! Я делаю, что надо, но не могу это осознать.

Сегодня отличный день. Можно делать что угодно, и никто тебя за это не накажет. И когда я пишу эти строчки, в моменте спокойствия – я по-настоящему счастлив. Ива за окном начинает желтеть. Осень во всей своей красе пышет цветами уходящего зноя. Прохлада цветет на улице, и уже не думаешь о жаре, сводящей с ума.

Я не люблю рассуждать о погоде, потому что вопросы можно уложить в одно предложение. Но когда играет воображение, я становлюсь Пушкиным, как и моя голова. Это и смешно, и страшно одновременно. Зато в конце всё будет хорошо. Конечно, работа вставляет свои пять копеек, но кошмаром это не закончится, как в прошлый раз.

Когда я пишу эти слова, меня никто не видит. Зато на работе, когда меня окружает толпа, я начинаю понимать, что такое сенсорная перегрузка. Меня трясет от толпы, закладывает уши, оглушает шум и рёв. Я как будто попал в барокамеру, и меня окружают со всех сторон звуки, запахи. Я в мешанине чувств, и это меня останавливает. Я в ступоре. До этого я не знал, что боюсь толпы. Теперь я знаю.

Я голоден и ничего не хочу, кроме жареной картошки, возможно, с грибами. Виктория пытается мне звонить, но не сегодня. Я не знаю, что с ней, и особо не хочу знать. Рита Алексеевна обещала прийти и не пришла. Я не знаю, увидимся ли мы снова. Я переживаю за неё. Это кошмар, когда ты стареешь и ничего не можешь поделать со своей дряхлостью. Борись с ней, живи полной жизнью.

Моя жизнь уже окончена, а вот жизнь моей сестры лишь начинается. Я ничего не знаю о ней, даже от Милы Васильевны. Эх, как там дела, на малой родине? Даже знать не хочу, настолько все плохо… Живи полной жизнью. У тебя столько занятий, столько дел, жизнь бьет ключом! У меня все еще впереди, а все остальное приложится.

Как хорошо