Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Старик против? – удивился скандинав. – Почему»?
– Чего же он хочет?
Друиды перешли на разговор вполголоса, а молодой мастер почувствовал, что у него затекает спина. Надо было бы поменять положение, но сквозь заросли папоротников видно было из рук вон плохо. Что, если кто-то из жрецов леса как раз смотрит в эту сторону, может заметить движение, услышать шорох, – словом, лучше уж сидеть тихо и не дергаться.
Они шептались не очень долго, но неудобство положения превратило эти минуты в часы. Уж никак не меньше.
– Это немыслимо! – воскликнул молодой.
– Я тоже так думаю.
– Ему пришлось бы доверить Крест закатного солнца…
– Мне-то не нужно это объяснять.
– А Луитеху?
– Ты думаешь, он сам не понимает?
Младший поднялся с земли и поспешил прочь; старший последовал за ним. Подождав пару мгновений для верности, Агнар со стоном наслаждения разогнулся и помассировал поясницу. Поколебавшись, он двинулся в ту же сторону, куда ушли двое друидов. Конечно, ему хотелось послушать их разговор до конца, но красться за ними он не собирался, да и опасно это было, слишком опасно. Просто, не зная, куда здесь можно пойти, решил пристроиться в хвост тем, кто знает.
Выбранный им путь скоро привел его к поляне, на которой бил, похоже, еще один родник, и от центрального прудика звездой в четыре стороны разбегались ручейки. Они рисовали на почти круглой поляне правильный солнечный крест, и Агнар, хоть не мог видеть этого – смотрел он все-таки не сверху, а из-за ствола дерева, – засомневался – естественным ли образом так получилось, или нет.
Он чувствовал, что здесь, на этой полянке, людей ему может встретиться множество. Друиды наверняка околачиваются где-нибудь рядом, так что надо убираться отсюда, и быстро. Викинг отступил в глубину леса и стал медленно обходить полянку. Вскоре, как и следовало ожидать, он наткнулся на ручеек – один из четырех лучей солнечного креста. Решительно шагнул к нему, готовясь перешагнуть…
Лишь в самый последний момент успел задержать ногу. На глади воды, внезапно вставшей, будто схваченной морозом, заклубился туман, он сгустился и ринулся вверх, сплетаясь спиралями. Миг – и перед скандинавом мелькнуло призрачное лицо, вспыхнувшее гневом.
– Здравствуй, водяная альва, – проговорил молодой мастер едва слышно. – Я не хотел нарушать границ твоего царства, и оскорблять не желал. Уйти прочь не могу, мне нужно пройти. Позволь мне перешагнуть через твой ручей, и я буду тебе очень благодарен.
Колеблющееся в мареве лицо немного смягчилось, но скандинав и не думал расслабляться.
– Если слово знаешь, скажи, – произнесла она. Голос был певучий и танцующий, будто листок осины на ветру. – Если не знаешь, отдай мне каплю своей крови – и проходи.
«Ага, нашла дурака, – подумал мужчина. – Если отдам хоть каплю крови, окажусь во власти твоего мира, и мне придется лишь мечтать о том, чтоб меня отпустили на волю. Хватит, одну и ту же ошибку я не повторю дважды».
Однако слов он не знал. Его терзало смутное подозрение, что кто-то из его соотечественников, например, сыновья рыбака из местечка Алантрот должны знать «водные слова». Этот рыбак был знаменит на всю округу тем, что всегда возвращался из плаванья с богатым уловом. Впрочем, что тут удивительного, – опыта и знаний у него хватало, опыта и знаний, передававшихся из поколенья в поколенье. Этот рыбак венчал собой длинную династию рыбаков, еще его предки за салакой гонялись по морям и никогда не оставались без добычи. Они должны были знать все необходимые слова для общения с морским народом и всякими прочими водяными духами.
Но он-то не рыбак. Он – кузнец. Потомственный.
– Ладно, – ответил он, поколебавшись. – Возьми, – и протянул к водной деве руку.
Она скользнула чуть вперед, потянулась к его запястью, и тут он мгновенно выдернул из рукава загодя припрятанный там нож и сделал вид, будто пытается обхватить деву за талию и отсечь ее от ручья. Он помнил, конечно, что существа, подобные ей, боятся железа.
– Нет! – испуганно воскликнула она. – Не надо!
– Значит, не надо крови? – он сделал вид, будто не понимает. – Так пропустишь?
– Пропущу, – едва слышно прошелестела она. – Только отпусти…
– Иди, – спокойно ответил он и сам перешагнул через ручей, пока она не пришла в себя и не закрыла ему путь.
Викинг поспешил скрыться в зарослях. И сразу же взял немного левее, чтоб не появилось необходимости еще раз шагать через ручей. Скорее всего, второй раз он получит за свою «хитрость» по полной программе. Из благополучно закончившегося первого приключения он сделал правильный вывод: надо быть намного более внимательным, чем был до того. Подслушанный разговор расслабил его, но ведь все ненароком услышанное можно осмыслить и позднее. Главное – выбраться живым.
Уже то радовало и подбадривало его, что Маха не ошиблась, и горло ему не прихватывала душащая петля заклинания.
Он шагал, стараясь ступать как можно более беззвучно. Это было сложно – все-таки он не был охотником. Заросли травы, всегда растущей вблизи воды, закончились, и снова пошел старый, даже древний лес, где между стволами в любом месте без особого труда можно было бы разместить солидных размеров дом, а до самых нижних ветвей не то что допрыгнуть – даже долететь было бы не возможно.
Зеленые своды древесных крон живо напомнили Агнару тот лес, в котором он пировал с альвами и наслаждался любовью с альвийкой. В какой-то момент он даже решил, что его с помощью какой-то вкрадчивой, совершенно незаметной магии зашвырнули, как говорили друиды, в сид. Но потом понял, что это не так. И в тот момент, когда его сознания коснулось что-то незримое, но опасное, он остановился, присел и немедленно вообразил себя листком, терзаемым прихотливым ветром. Пустота жила в нем, и он сам был пустотой: ни одной мысли или чувства не осталось. Ему казалось, он ощущает, как сквозь него, будто свет сквозь листву, проходят незримые щупальца чар, ищущие и не находящие того, что ищут.
Поразительнее всего то, что в таком вот состоянии он, совершенно не осознавая, что делает, поднялся на ноги и пошел вперед. Пройдя около двадцати шагов, он уткнулся лбом в огромный выступающий корень, но действие заклинания явно ослабело; чары просто соскользнули с молодого мастера, будто слишком скользкая ткань с волос женщины. Остановившись у самого корня, викинг замотал головой, пытаясь стряхнуть с себя неприятные ощущения, а потом двинулся было в обход препятствия…
На него накатило снова. Спасаясь от магии, он отшатнулся, снова прижался к корню и принялся оценивать ситуацию. Иного пути, кроме как лезть через преграду, у него не было. Несколько раз Агнар пытался ухватиться за какой-нибудь выступ, однако всякий раз срывался, в последний раз едва не попал снова в зону действия заклинания. Поколебавшись, он выдернул нож и нагнулся над корнем.