для себя планете и поморщился. В горле сразу же появился неприятный осадок, запершило. Недолго думая, Георг натянул на лицо респиратор, — он подготовился к подобному повороту событий.

Не подготовился к тому, что порыв ветра бросит в лицо горсть песка и металлической пыли. Георг принялся отчаянно ругаться и моргать.

— Ты как там? — спросил Авраам.

Георг только рукой махнул. Когда он, наконец, проморгался, то заметил встречающих: магоса Аурума и нескольких скитариев в пурпурных цветах техножречества Дитрита.

Только они, да ещё гости — единственные яркие пятна на постапокалиптическом полотне промышленного мира. Дитрит — серо-стальная пустошь с мрачными пирамидами городов-ульев, часть из которых — опустевшие руины, а другие, пусть и населённые, больше походили на крематории с батареями бесчисленных труб. Дым тянулся к низким свинцовым тучам и смешивался с ними в штормовой циклон, который грозил местным жителям невиданным стихийным бедствием. Если задаться целью увидеть все оттенки чёрного, то путешествие на Дитрит — лучший выбор. От серых облаков, сквозь которые ещё пробивался алый свет звезды, и до полного мрака на горизонте.

Дитрит — идеальная противоположность Нагаре. Эти две планеты — словно бы упрощённая модель мира из мифологии древней Терры, где на экваторе жили простые смертные, выше располагались райские кущи небожителей, а ниже — царство мёртвых. Но, несмотря на столь гнетущее описание, Дитрит был домом миллионов людей и тех, кого когда-то людьми называли. Здесь производили множество машин, инструментов, приспособлений и хитрых устройств. Здесь выпускали проверенную боевую технику и даже разрабатывали новые модели, хотя и далеко не всегда превосходившие классические. Но самое главное, — здесь находились орбитальные верфи, на которых можно было отремонтировать старые космические корабли или даже собрать новые.

Георг направился к встречающим. До этого момента он никогда не видел Аурума во плоти и вряд ли когда увидит, — как и магос Децимос, Аурум отверг все слабости плоти. Вот только если главный исследователь, конструктор и инженер Георга Хокберга остался похож на человека после полной аугментации, то представителя Дитрита можно было легко спутать с каким-нибудь чудовищем или чужаком.

Аурум напоминал паланкин в форме позолоченного яйца или раковины с четырьмя могучими механодендритами, удерживающими капсулу с постчеловеком от падения. Внутри яйца Георг увидел голову, корпус и руки, переплетённые тонкими металлическими щупальцами. Сказать, сколько точно конечностей у Аурума, было невозможно. От количества деталей могла закружиться голова.

Георг сложил руки в знак аквилы, слегка поклонился и проговорил:

— Император защищает, магос Аурум. Вот мы и встретились.

Три изумрудных оптических имплантата мигнули во тьме низко надвинутого капюшона, и наружу вырвался синтезированный голос:

— Георг Хокберг, сегодня вы предстанете перед олицетворением Бога-Машины. Чувствуете ли вы священный трепет?

— Пока нет. Только ком в горле и резь в глазах, — отозвался Георг.

Магос Аурум издал нечто похожее на треск помех. Георг предположил, что так Аурум хмыкнул. Магос продолжил через несколько мгновений:

— Владыка очень редко обращает внимание на смертных. Следите за своими словами, выполняйте всё, что я говорю, и тогда вам удастся избежать Его недовольства.

Георг кивнул.

— Следуйте за мной. — Аурум неловко развернулся и погромыхал в сторону бункера, что находился неподалёку от посадочной площадки.

Он провёл гостей к лифту. Древний механизм со скрежетом и искрами повёз людей и нелюдей навстречу с повелителем Дитрита.

— И ведь когда-то эта планета была уютным мирком с молочными реками и кисельными берегами, — предположил Авраам. — Могу поспорить, Стирия станет такой же через пять-шесть столетий.

Георг хмыкнул и сказал:

— Так ты можешь спорить о чём угодно. Мало кто протянет пять-шесть столетий, чтобы спросить с тебя, если ошибёшься.

Авраам ухмыльнулся и произнёс:

— Поэтому я всегда удивлялся вам, людям. И как ещё депрессия не начинается от того, как мало вам отведено?

Георг прищурился и ответил:

— Высокая занятость, знаешь ли. Нет времени думать о вечном.

Магос Аурум вставил слово:

— Дитрит никогда не был пригодным для жизни, десантник. Скала, богатая полезными ископаемыми, вот и всё. Но Культу достаточно и этого.

— Однажды так скажут и про Стирию, — отозвался Авраам.

Лифт остановился. Створки разошлись в стороны, группа встречающих и гостей оказалась в огромном затемнённом ангаре, окутанным дымом зажжённых благовоний. Было сложно что-то разглядеть в полумраке, но Георг вдруг почувствовал тяжесть на сердце и желание оглянуться, отступить… убежать. Ещё не священный трепет, но в голове начали роиться мысли о том, кто же Титан Дитрита на самом деле.

— Неужели Титан Дитрита… — начал было Авраам, но Аурум перебил его:

— Тихо! Говорите только тогда, когда разрешат!

Авраам смолк, а Аурум воздел руки и щупальца из позолоченной раковины и воскликнул:

— Узрите же чудо — явление богоподобного "Custos Mortis"! Он умер Титаном, но возродился целым миром! Его огненный меч защитил молодой Культ! Кости легли в фундамент! Сладкая плоть и кровь насытили паству! Сердце запитало улей! Хладный же рассудок "Custos Mortis" и теперь ведёт нас в светлое будущее! Почувствуйте его приближение! Он здесь! Он очнулся!

С каждым произнесённым словом Аурум становился всё громче, но примерно с середины пылкой речи слух Георга начал ослабевать.

В ушах зазвенело, сердце потяжелело, ноги вдруг стали ватными. Мир перед глазами поплыл, а Георг потянулся за носовым платком, чтобы оттереть выступивший пот. Почему-то это волновало его сильнее, чем возможный инсульт.

А потом Георг услышал гром, который словно бы вырывался изнутри, словно бы его внутренний голос стал принадлежать кому-то другому.

— Я. Здесь.

Каждое слово, каждый слог, каждая буква, как удар.

Георг пошатнулся.

— На колени.

Сопротивляться зову было невозможно. Георг упал, больно ударился, и эти чувства — последнее, что он запомнил перед тем, как потерять сознание.

Далеко не всякий способен перенести, пережить встречу с чем-то или кем-то богоподобным.

Пришло время взять переговоры в собственные руки. Магос Децимос сделал шаг вперёд, отправил короткое сообщение Ловчему "уведи капитана", а потом поглядел на десантника.

Авраам стоял на коленях. Одной рукой он опирался на бетонной пол, а другой схватился за голову. Духи его силовых доспехов докладывали о том, что владелец в сознании, но его жизненные показатели колеблются рядом с опасными отметками. Однако Децимос знал о непревзойдённых способностях Ангелов Смерти к адаптации, а поэтому сосредоточился на задании. Он бросил осторожный взгляд вверх.

Во тьме начали проступать очертания громадной металлической головы, — безликой овальной маски,