— Мне одно непонятно, — решила девушка утолить свое любопытство, внимательно отслеживая их выражения лиц в поисках ответов, — много кто гоняется за ларцом в поисках венца, но почему все решили, что он здесь, а не в Поднебесной, то есть Небесном Логе? Разве драконий артефакт не должен быть в сокровищнице правителей?

Сзади хмыкнули, но промолчали, так что отвечать пришлось другому.

— Помнишь, я говорил, что предыдущих правителей убили? — Наира кивнула, по прежде расстроенная тем, что по воле злого рока так и не увидит ни единого своего росдвтенника, — мы предполагаем, что их убили из-за ларца. К сожалению, твоему деду венец не явился, даровал лишь корону правителя Рода, но не всей драконьей расы, так что информацию подобного рода надолго утаить невозможно. У других рас появилась ложная надежда, что они-то смогут его заполучить.

Переваривая неожиданную во всех смыслах информацию, полукровка задумалась, ведь и ей может не явиться знаменитый атрибут правящих.

— Тебе он тоже может не явиться, — добавил Ран, словно читая ее мысли.

— Вероятность высока, — возразил ему младший брат, — да и Оракул намекал.

Вдруг он осекся, покосился на нее, но больше говорить ничего не стал, будто воды в рот набрал.

— Оракул? — подтолкнула мужчину, сгорая от любопытства.

Эл вздохнул, видно не хотел ее напрасно тревожить, но и отмахиваться от нее не стал, что ей весьма польстило.

— Еще до правления твоего деда, Эмли Златокрылого, когда несколько поколений потомков Рода не удостаивалось Венца, одним видящим было дано пророчество, — мужчина замолчал, слегка задумавшись.

— И какое же? — на лбу у нее образовалась складка.

— Что следующим всеправителем станет наследник с огненными волосами, рожденный и зачатый в кровавую ночь.

— И? — не совсем поняла завуалированных слов.

— Сначала все думали, что это Тамина, — встрял Ран, решив приобщиться к разговору, — Эмли возлагал на нее большие надежды, ведь она почти идеально подходила под описание пророчества.

— Огненные волосы, — огладила между пальцев свою прядь.

— И не только, — добавил Эл, — она родилась в день смерти Анниана, у драконов известным больше как Кровавая ночь.

Мотор гудел, пока машина неслась по трассе, ее подбрасывало на кочках, но она этого не замечала, пораженная новой информацией.

— А про зачатие что? — вдруг вспомнила этот пункт пророчества.

— Это единственное, что не совпадало, — словно развел руками Эл.

— Совет ошибся с кандидатурой на престол, — усмехнулся старший дракон, — особенно это стало понятно, когда мы узнали дату твоего рождения и предполагаемого зачатия.

У нее перехватило дыхание от возникшей догадки.

— Мы с мамой родились в один день, — прошептала Наира, ведь эта мысль только сейчас пришла ей в голову.

— Интересные повороты судьбы, не так ли? — съязвил мужчина сзади, скрывая за этим свои личные тревоги.

— Но мама ведь Венец не получила, — повернулась полностью к ним, — возможно, и у меня не выйдет, ведь выходит, что и зачатие наше произошло примерно в один день.

— У Тамины не подходило, — мрачно изрек Ран, — а у тебя подходит.

— Почему? — в голове было больше вопросов, чем ответов.

Примерно минуту в салоне стояла тишина.

— За девять месяцев до твоего рождения, — Эл сглотнул, словно что-то гложело его до сих пор, — был убит последний мужчина твоего Рода.

— Твой дед, — пояснил не до конца понимающей Наире второй брат.

— Теффи умерла через два дня, скорее от горя, чем от полученных ран, так что смерть их была большим потрясением для нашего народа, — покачал головой младший близнец, опечаленный этими грустными событиями, и пусть прошло уже много лет, но некоторые вещи навсегда остаются в сердцах живых.

Девушка посмотрела на свои дрожащие пальцы, прислушалась к гулко стучащему сердцу, и ей показалось, что ее всю колотит и морозит одновременно, будто пробирает озноб.

— Ты была зачата воистину в Кровавую ночь, — во взгляде ее Хранителя отчетливо читалась жалость вкупе с сожалением.

Она прикрыла глаза. С уголка правого глаза потекла одинокая соленая капля, словно горечь, накопленная за последние дни, с облегчением выплескивалась из нее.

— Совет считает, что ты подходишь под все критерии, — черство не обратил внимания на ее состояние Рагнар.

— Надеюсь, нет, — поняла, что не хотела бы себе такой ноши в виде короны и власти, что ей не нужна. Слишком непосильная ноша для такой слабой, как она.

— Глупая, — накрыл ее руку своей их невольный водитель, — это твоя судьба.

— Если нет второй девчонки, — вклинился снова старший дракон, — а она есть, уж поверьте моему чутью, так что ты, рыжая, не единственная претендентка на престол.

— Престол, да уж, — тихо прошептала себе под нос и отвернулась к окну.

Ничего такого, на что намекал брюнет, ей не хотелось. Единственное, чего она жаждала — это свобода и спокойствие.

— Что дальше? — как-то обреченно спросила Наира, понимая, что в этот раз скрыться от отца не получится.

— Поедем пока обратно, — сказал свое слово Ран, — чую, никто нас так искать не будет, намечается что-то нехорошее.

Вдалеке громыхнуло, сверкнула яркая голубая молния, оглушая их своим яростным шипением и треском.

— Гневается, — хмыкнул кто-то из братьев.

Она перевела взгляд с Эла на надвигающиеся тучи и обратно, так и не поняв, что они имели ввиду. Какие-то драконьи штучки, пожала плечами и тяжело вздохнула.

Когда они подъехали к дому, снаружи вовсю бушевала водная стихия, извергая на землю потоки дождя.

— Ну и ливень, — пробормотал Хранитель, — у вас всегда так дождливо?

— Чаще, чем хотелось бы, — вспышкой в голову ворвалось воспоминание.

Пальцы зарывались в густой волчий мех, ощущая жесткость его шерсти и ту тягу, когда он выгибался, подставляясь под ее ласковые руки. С неба падали капли, стекая по ее лицу, зарываясь ей под волосы и оглаживая изгибы ключиц. Блеснули изумрудом звериные глаза, казалось, проникая ей под кожу, оставляя на ней частички себя.

— Какая прррелесть, — отвлекая ее от воспоминаний, воскликнул приятно удивленный Эл.

В руках у него переливалось что-то ярко-синее, чуждое для этого района.

— Брось немедленно, — процедил сквозь зубы Рагнар, — что за привычка подбирать всякий мусор.

— Это сапфир, — завороженно прошептал Эл.

— Это опасно, — раздраженно прошипел РАН и выхватил у того камень.

В полёте драгоценность сверкнула, словно синяя молния, срикошетив от стены и со звоном падая на мокрый асфальт. Старший толкнул плечом младшего и чуть ли не пинком открыл входную дверь. Наира замешкалась и пошла следом, чувствуя, как к телу неприятно прилетает насквозь промокшая одежда. Капли стекали по ее лицу, зарывались под волосы и оглаживали ее обнаженные ключицы. Шествие спасения от яростных капель дождя замыкал Эл, расстроенный потерей сокровища.