как подходят женщине мужские бриджи, заправленные в охотничьи сапоги, и как выгодно подчеркивает талию коричневый жилет, надетый поверх рубашки с широкими рукавами и воротником-стойкой.

Волосы мисс Амелия собрала в высокую прическу.

— Вы прекрасно выглядите, — просто сказал мистер Мирт.

Простота его комплимента была вызвана не тем, что он уже не раз видел этот костюм на мисс Амелии, и даже не тем, что он был плох в комплиментах женщине. Просто он уже понял для себя, что мисс Амелия из тех редких женщин, для которых поступки намного важнее слов, и комплименты для нее не имеют никакого значения.

— Благодарю, — она улыбнулась. — Что гораздо важнее, Габриэль, я выгляжу как водитель паровой машины. М… Машинист? Машинистка — это что-то из области печатных машинок правда, а не паровозов, но с чего-то надо начинать?

— Да, — медленно ответил мистер Мирт. — Машинистка — вполне подходящее слово.

Мисс Амелия встала со стула и принялась шнуровать на себе широкий кожаный пояс со множеством карманов и заклепок.

— Я взяла все, что может пригодиться: отвертки, часы, даже аптечку! И все равно кажется, что что-то упустила…

— Не волнуйтесь, моя милая. С вами в кабине будет Ортанс. Все по механической части — в его руках. У вас же главная роль — провести паровую машину по маршруту и обратно. Все как на тренировках, только по-настоящему.

— Я ужасно волнуюсь, — она подошла ближе, и мистер Мирт позволил себе ее обнять.

К его удивлению, мисс Амелия не отстранилась, а обняла его в ответ.

— После Выставки отправимся к моему дядюшке Джеффри это отметить, всей командой, — пообещала она. — А сейчас — вперед. У вас тоже непростая задача. Сопровождать всех этих людей.

— Стараюсь не думать об этом, — рассмеялся мистер Мирт. — Вперед, моя дорогая!

* * *

Появление мисс Амелии вызвало настоящий фурор. Конечно, публика была уже подготовлена многочисленными таблоидами к тому, что за рулем паровой машины окажется женщина, но что эта женщина еще и посмеет надеть штаны!.. К такому почтенные лунденбурхцы не были должным образом приготовлены. Новая волна шепотков пробежала по толпе, пока мисс Амелия Эконит уверенным шагом пересекала пространство между комнатой и подножкой паровоза.

Мистер Мирт вышел на небольшую трибуну и постучал по ней крохотным молоточком, похожим на те, что используют на заседаниях судьи, призывая к тишине. Ему пришлось постучать еще несколько раз, прежде чем волнение в толпе унялось — не без помощи Юй Цзияня и мистера Беннета.

— Дорогие гости! — мистеру Мирту даже не пришлось повышать голос — акустика павильона разносила его слова по всей толпе. — Я рад приветствовать вас на уникальном для нашего прогрессивного общества событии — первом запуске паровой машины. Без ложной скромности готов заявить, что все прочие мои изобретения, несмотря на их востребованность в обществе и теплый прием, который им оказали, всего лишь ерунда и развлечение — потому что на самом деле изобретения эти никоим образом не помогали нашему обществу двигаться вперед. И только сейчас, стоя перед вами рядом с паровой машиной, ощущая ее мощь и размеры и зная, на что она способна, я могу с уверенностью сказать вам: сегодня я, Габриэль Мирт, меняю наш мир, меняю наше общество, веду его вперед за светом науки, как того требует Призыв Просвещения. Я откликнулся на него, и паровая машина — это дар Лунденбурху, дар Парламенту и всем Бриттским островам. Сейчас это только маленькая, демонстрационная ветвь железной дороги — лишь для того, чтобы вы, уважаемые лунденбурхцы, гости Выставки, поклонники научных открытий и прогресса, увидели, что из себя представляет паровая машина в действии, как она двигается и какую скорость способна набрать. Как вы знаете, отбытие и прибытие на вторую точку — дворец Цикламенов — будут освещать блистательные журналисты лучших газет города, а может быть, и страны. А уважаемые члены Парламента — сердце нашего Правительства — будут моими гостями: мистер Чэйсон Уолш и его соратники оказали мне честь присутствовать в кабине паровой машины во время ее первого запуска…

Об этом они тоже говорили — много, сидя с не первой уже порцией виски около камина мистера Мирта. Парламент — острая тема в их разговорах о будущем паровой машины. Все понимали, что без Чэйсона Уолша проект мистера Мирта — а значит, и Габриэля Эконита — никогда не увидел бы свет. Но мисс Эконит придется смотреть в лицо убийцам своего отца. Юй Цзияню — в лицо тем людям, из-за которых он навеки изуродован. И только Джон Ортанс, пожалуй, напрямую не пострадал от них.

Сам мистер Мирт мог сказать на это только одно — Чэйсон Уолш с неприязнью отнесся к решению запатентовать изобретение именем покойного Эконита и тому, что его дочь будет за рулем такого важного объекта в такой важный день. Но ему пришлось пойти на уступки.

И команда мистера Мирта со своей стороны идет на такие же уступки. Не более чем политика — сказал мистер Мирт, на что Поуп возразил, что у этих смертных все вокруг политика.

Ортанс на это ответил, что не встречал никого мудрее каменной горгульи.

И вот сейчас мистер Чэйсон Уолш шел через толпу, чтобы подняться по ступенькам в единственный прицепленный к паровозу вагон.

Мисс Амелия при виде него скрылась в кабине машиниста. Пожалуй, это к лучшему — в идеале им вообще не стоит встречаться один на один, хотя мистер Мирт не мог гарантировать, что мистер Чэйсон Уолш не захочет после выставки встречи тет-а-тет с главными участниками событий.

— Мистер Уолш, сэр. — Мистер Мирт приподнял шляпу, приветствуя главу Парламента. — Честь для меня видеть вас здесь.

— Для меня тоже, Мирт, — протянул Чэйсон Уолш, разглядывая паровоз.

Его дородная фигура была затянута в коричневый кожаный сюртук, под которым угадывались очертания защитного жилета. Мистер Мирт про себя отметил, что честный правитель никогда не стал бы защищаться от народа — по крайней мере он с трудом мог представить, чтобы в таком виде появился перед людьми кто угодно из Блюбеллов. Тем временем мистер Уолш закончил осмотр паровой машины и остался доволен.

— Прошу, сюда, — мистер Мирт подвел его к подножке и раскрыл дверь вагона.

Чэйсон Уолш кивнул и, надсадно вздохнув, полез в вагон. Ближайшие помощники, следовавшие за ним по пятам — мистер Мирт никак не мог научиться различать, кто из них Грейсон, а кто Мейсон, — бросились ему на помощь. Вскоре все трое устроились в пышно убранном красным бархатом салоне на мягких креслах.