Наступила тишина. Двое из портового управления посмотрели друг на друга, и я уверена, что в тот момент наши судьбы повисли на волоске, а миры замерли на своих орбитах. Затем слишком широкие рты опять расплылись в ухмылках, и щербины в зубах были как квадратные паруса из ловчей ткани.

– Ну и богатое же воображение! – сказал Глаза-в-Кучку.

– Кожа вместо бумаги! – откликнулся Глаза-Вразлет, словно эхо. – Только глянь, в каком состоянии эти женщины. Кожа да кости, все до единой. Подстерегли! Похоже, они и впрямь слишком много времени провели на Пустотной стороне.

– Так уж вышло, – встряла я в их разговор. – Я в курсе, что мы выглядим не очень хорошо и вряд ли способны драться, но у нас действительно есть кое-что на продажу. Вы уж простите Гребен. Она единственная из нас, кто принял всерьез старые байки про Босу Сеннен, и после той истории с такелажным ножом собственные неприятности перепутались у нее в голове с моряцкой травлей.

– Я для нее делала все, что могла, – заговорила Сурт. – Но я же не врач. Вы нас пропустите? Я, кстати, Тэйн, интегратор «Серой леди». – Она глянула на Прозор, потирая затылок. – А это Лодран, наш чтец шарльеров.

– У нее у самой есть язык во рту? – спросил Глаза-в-Кучку.

– Если вы хотели меня о чем-то спросить, – сказала Прозор, скрестив руки на груди, – то у вас был шанс. Ну так что, мы сможем потратить пистоли на вашем задрипанном мирке или предпочтете, чтобы мы отправились на Катромил или Метерик?

– Стоит отдать им должное, – громким шепотом заметил Глаза-в-Кучку, – они не пытаются завоевать наше доверие добрыми словами и лестью.

Фура кашлянула:

– Простите нас, джентльмены. В последнее время на «Серой леди» все разладилось и нам приходится работать на голодный желудок. Но прежде всего мы беспокоимся о раненой. Уж извините, если наши манеры чуточку обтрепались.

Глаза-Вразлет медленно кивнул:

– Кто мы такие, чтобы отказываться от честной торговли? Документы в порядке, и мы вас не прогоним, особенно учитывая срочное дело с вашей компаньонкой. Но иметь дело с Колесом – это привилегия, а не право. Прежде чем позволим вам причалить, нам надо увидеть цвет ваших пистолей. Сбор портового управления составляет тысячу мер и подлежит немедленной уплате. Осилите?

– Это возмещаемый залог? – спросила Фура.

– Нет, – ответил Глаза-в-Кучку.

– А я-то надеялась. – Фура щелкнула пальцами в мою сторону. – Траге, будь любезна, выдай этим господам тысячемерный пистоль.

– Если бы вы нашли способ разделить сбор, скажем, на два пистоля по пятьсот мер, это было бы весьма удобно, – сказал Глаза-Вразлет.

Фура медленно кивнула:

– Я вас прекрасно понимаю, и это не составит никакого труда.

Я разыскала сумку, в которой мы держали небольшое количество монет именно для подобных мелких сделок. За время, проведенное вдали от Мазариля, я приобрела кое-какие навыки чтения узоров на пистолях, и мои пальцы быстро отыскали два кругляша по пятьсот мер. Я без колебаний взяла их, зная, что сделка лишь слегка оцарапала наше состояние. Было странно с таким равнодушием относиться к деньгам, которые всего лишь год назад изменили бы нашу жизнь, избавив отца от долгов и, возможно, ослабив напряжение, которое в конце концов свело его в могилу. А теперь мы просто их сжигали, как топливо.

– Следуйте за нами, – сказал Глаза-в-Кучку, пряча деньги в поясной карман. – Пришвартуетесь под ободом, мы покажем где. Поаккуратнее с реактивными двигателями, капитан Маранс, здесь нельзя ошибиться.

– Учту, – пообещала Фура.

– Мы передадим по трещальнику, чтобы ребята из больницы встретили вас у причала. Судя по запаху, самое время.

Когда шлюз закрылся и таможенники направились к своему катеру, мы все, кроме Страмбли, выдохнули и улыбнулись. Генеральная репетиция прошла как по маслу.

Но вскоре Фура вновь нацепила серьезную личину.

– Это была просто разминка перед тем, что нас ждет, так что давайте не будем слишком самоуверенными. Мне не нравится, что они сразу заговорили про сестер Несс.

До же чего странно она выразилась. Словно сестры Несс – совершенно чужие люди.

– Думаешь, мы их обманули? Один был почти уверен, что мы сестры.

– Но ты с ним справилась, – похвалила Фура, и я невольно загордилась тем, что мое выступление ее впечатлило.

– Надеюсь, мы не зря заплатили тысячу мер, – проворчала Сурт.

– Сомневаюсь, что официальный сбор был больше пятисот, – ответила Фура. – А иначе зачем так прозрачно намекать на оплату двумя суммами?

– Вы правда думаете, что они проверили наши документы? – спросила Сурт.

– Надеюсь, что нет, – ответила Прозор. – Иначе поняли бы, что наша легенда гроша ломаного не стоит. Но я знаю, как все устроено в этих захолустных гадюшниках. У властей нет ни времени, ни желания связываться по трещальнику с другими мирами – они спешат поглядеть, какого цвета твои пистоли. Конечно, если мы здесь задержимся, кто-то может отправить запрос в центральный реестр в Солнечных Краях, и тогда обнаружатся кое-какие несовпадения в истории «Серой леди» и ее команды. Но мы же не задержимся?

– Если это будет зависеть от меня, то нет, – сказала Фура.

Мы следовали за катером портового управления всю дорогу. Когда приблизились, он свернул к одной из колючих структур, выступающих от внутренней части обода в радиальном направлении. По всей окружности колеса имелось не меньше пятидесяти таких причальных башен, но среди них не было двух одинаковых, и больше половины пребывали в заброшенном, а то и полуразрушенном состоянии, судя по отсутствию пришвартованных кораблей. Вершина выделенной нам башни находилась в половине лиги от обода, и сама конструкция была преимущественно скелетообразной, с многочисленными выступами на разных уровнях, каждый из которых был достаточно большим, чтобы принять судно такого же размера. Она напомнила мне шиповидный док в Хадрамо, за исключением того, что он поднимался вверх от поверхности мира, а не болтался на его изнанке.

Теперь я поняла, почему причаливать нам советовали поаккуратнее. Поскольку для стыковки с ободом Колеса Стриззарди надо было вращаться синхронно с ним, нам пришлось из состояния, близкого к невесомости, перейти в такое, где возникло сильное – и даже вызывающее тошноту – ощущение верха и низа. Если бы реактивные двигатели по какой-либо причине отказали, наш маленький корабль продолжил бы двигаться по прямой, как будто падая с обода. Не страшно, если находишься в открытом космосе и у тебя есть пространство для маневров, но когда надо пришвартоваться к одному из ненадежных на вид выступов, одной ловкости может и не хватить. Кораблю, упавшему с верхнего яруса, сильно повезет, если он не проломит еще несколько по пути вниз.

Нам выделили место на среднем уровне (корабль портового управления осветил его фонарями и умчался прочь), которое было лучшим – или худшим, в зависимости от точки зрения – в двух мирах. Причальная башня расширялась к основанию, поэтому над нами нависали корабли – каждый последующий слегка выглядывал из-за предыдущего, – и они же виднелись снизу, строем уходя вдаль, будто фигурки для какой-то игры. Время от времени я замечала блестящий обрубок там, где причальный выступ отломился, наверняка при этом погубив какую-нибудь несчастную команду.