В ответ перчатка сердито сжала ему нос и задралаголову Корнелия, лишив его сомнительного удовольствия лицезрения армейскихботинок.

– Где моя сумка?

Связной света демонстративно замычал.

– Покажи пальцем!

Корнелий послушно ткнул пальцем себе черезплечо. Вертеть головой он всё равно не имел возможности. Делать же попыткиткнуть девушку локтем, ударить пяткой по стопе или культурно отломить мизинец,применив прием: «Отпусти меня, противный!», считал худшими из всех возможныхспособов последовательного ухаживания.

– Точнее! – потребовали у него.

Корнелий прочертил указательным пальцем парунеопределенных кругов, демонстрируя, что более точные координаты методомабстрактной жестикуляции не определяются. Сообразив это, Варвара сердитоотпустила его и толкнула в плечо.

– Надоел ты мне, клоун! Болтаешь, болтаешь! –сказала она раздраженно.

Корнелий улыбнулся во все свои 32 белых зуба,росших несколько вкривь и словно прыгавших по деснам. Он предчувствовал, чтоочень скоро наступит момент, когда исчезновение половины карты будетобнаружено.

– Кто болтает? Я болтаю? Последние две минутыя вообще не имел такой технической возможности! – сказал онобиженно. – А где Добряк?

Снизу донесся одиночный звук, похожий накашель в пустую бочку. Корнелий перегнулся и посмотрел. Оказалось, чтосуществуют собаки, бояться которых можно и с безопасного балкона. В полутьме,ловя свет уже зажженных фонарей, горели два ярких и выпуклых желтых глаза.

– Как ты думаешь, если сбросить ему сверхуколбасы, она его не убьет? Ускорение свободного падения и всё такое? –спросил он льстиво.

Варвара молча вытянула из ножен тесак ипотрогала большим пальцем лезвие.

– Ну хорошо! Идем! – уступилКорнелий. – Ого, веревка! Вот уж не думал, что на ней можно спуститься скрыши.

– Главное надежно зацепиться. Тридцатиметровыйколодец или стена дома – какая разница?

– А разве наша крыша совмещается с метро?

Варвара покрутила пальцем у виска, оцениваяумственные способности Корнелия как далекие от эталонных.

– При чем тут метро? С другой стороны идетпожарная лестница!

– А в звонок нельзя было позвонить? Или мы неищем легких путей?

– СУМКУ!

Корнелий кивнул и, толкнув балконную дверь,пошел в комнату. Зеленая брезентовая сумка висела на стуле. Он снял ее ипротянул Варваре. Та немедленно открыла ее и принялась рыться.

– Запасные батареи, плоскогубцы, ручная дрельи даже пластиковая бутыль с водой – всё на месте… А вот и гвоздодер! Онотдельно лежит. Я на нем краску чуть сцарапал, ничего? Не заржавеет? –любезно сообщил Корнелий.

Не отвлекаясь на демагогию, Варвараперевернула сумку и одним движением вытряхнула все ее содержимое на пол. Вследующий миг она уже ринулась на Корнелия, шипя как кошка.

«Зоркоглазик», не исключавший такого расклада,мгновенно выхватил флейту, однако у него тотчас вышибли ее десантным ботинком,причем чудом не вместе с зубами. Оказалось, что ногами девушка дерется не хуже,чем тесаком.

– Протестую! Я имею право снять очки и всеобъяснить! – закричал Корнелий.

Дверь открылась. Из коридора в комнату вошелЭссиорх. Он изумленно остановился, созерцая, как непонятное сердитое существо стремительноухудшает здоровье Корнелия.

– Я не знал, что у тебя гости! Ты нас непознакомишь? – спросил он вежливо, осторожно ставя банку с кистями наполку.

Обнаружив нового противника, Варвара бросилаКорнелия и ринулась на Эссиорха, имея милое намерение нокаутировать его ударомботинка в голову. При этом она очень неприятно размахивала тесаком, крича, чтовсе тут разнесет, если ей не вернут карту.

Следующие две минуты прошли под сомнительнымлозунгом: «В здоровом теле – здоровый дух». По комнате задумчиво летали стульяи романтично кружили куриные перья из распоротых тесаком подушек. Эссиорх иКорнелий пытались усмирить девушку, не применяя способностей светлых стражей.

Параллельно Корнелий тихо радовался, что песостался внизу. Псы такого размера не столько кусают, сколько сразу глотают. Всамый напряженный момент схватки из соседней комнаты примчались Чимоданов сбоевым топором и Мошкин. Евгеша неудачно застрял с шестом в узких дверях и нанекоторое время преградил путь себе и Улите. Это было даже хорошо, потому чтоведьме очень не понравилось, что какая-то наглая девица обижает ее миролюбивогоЭссиорха.

Впятером они все же скрутили Варвару, отняли унее тесак и с некоторым усилием связали ей руки ремнем Эссиорха, а ноги тюлевойшторой. Тут Корнелий, которого давно подмывало показать, какой он крутой, неудержавшись, подбросил в воздух подвернувшуюся ему пластиковую банку и разнесее боевой маголодией. Банка брызнула, пшикнула, прогорела огненными каплями иисчезла.

– Это была моя любимая непроливайка длякистей! – хмуро сообщил Эссиорх.

Варвара внезапно перестала биться. Сосвязанными руками она села и, переводя пытливый взгляд с одного на другого,спросила:

– Кто вы вообще такие?

Наступило время Корнелия произнести своюкоронную фразу, которую он придумал всего минуту назад и до сих пор неиспользовал. Он опустил руку с флейтой, сделал мудрое лицо патентованногочародея, только что случайно подбросившего в костер вместе с хворостом своюволшебную палочку, и с пафосом произнес:

– Я великий магический волшебник! Этот воткрупный человек мотоциклетного вида мой слуга. Он одинокий тундровый шаман,занимающийся промышленным отстрелом парапсихологов.

Варвара недоверчиво посмотрела на Эссиорха.«Одинокий тундровый шаман» перестал рассматривать прокушенную руку и удивленноподнял голову.

– Эти вот двое – с топором и шестом –служители зла, вредители-недоучки, выращиватели зимних чихов, которых даже вгаишной машине отказались везти – так они мелки и ничтожны, – продолжилпредставление Корнелий.

Варвара перевела пытливый взгляд на Мошкина иЧимоданова.

Получив такую характеристику, Петруччомстительно надулся и принялся похлопывать себя по карманам, ища ампулу с ядом.Евгеша же загрустил и пригорюнился, точно желая спросить: «Отказались, да?»

– Ну а это Улита! Как только думаешь о ней,как о злой, она становится доброй и ты понимаешь, что ошибся. Едва обрадуешься,что она добрая, блин сразу поворачивается подгоревшей стороной. Ну а теперьрасскажи о себе! У тебя мощное колдувачество? Откуда у тебя Карта Хаоса?