для управления ими - этот шаг практически свел бы на нет Sasac, агентство по надзору за SOE, которое американские чиновники однажды назвали «самой большой и мощной холдинговой компанией в мире».

Сотрудники Sasac пытались убедить Си, что его основная политическая цель - укрепление господства Коммунистической партии - лучше всего достигается путем ужесточения контроля Пекина над государственными предприятиями и расширения их экономического влияния. Альтернатива, по их мнению, замедлит рост, увеличит безработицу и в конечном итоге дестабилизирует общество. Фондовый крах 2015 года усилил предупреждения Сасака, подогревая опасения, что рыночные силы являются скорее проводниками хаоса, чем рычагами экономической эффективности. Внутренняя борьба достигла крещендо летом 2016 года, когда лагеря Си и Ли выступили с противоречивыми заявлениями о том, как реформировать государственный сектор Китая. В своих внутренних заявлениях генсек призывал "укреплять, улучшать, увеличивать" государственные предприятия, в то время как премьер подчеркивал необходимость "сократить" SOE и перестроить их в соответствии с рыночными правилами.

Си одержал верх. Ли, который когда-то считался сторонником экономической либерализации, отошел на второй план, а Лю Хэ, один из ближайших советников Си, занял ведущие позиции в экономических, финансовых и торговых делах. Хэ Лифэн, доверенное лицо, с которым Си подружился в Фуцзяни, вышел из полупенсионного возраста на руководящую должность в могущественной Национальной комиссии по развитию и реформам, или NDRC, государственном агентстве экономического планирования. Усилия по введению более жесткой рыночной дисциплины в отношении SOE сошли на нет. Десятки зарегистрированных в Гонконге SOE пересмотрели свои уставы, чтобы добавить прямые ссылки на Коммунистическую партию и предоставить своим внутренним партийным комитетам более явную роль в принятии решений. Активы Sasac к 2019 году выросли до более чем 63 триллионов юаней с 35 триллионов юаней в 2013 году. "Никто больше не говорит о модели Temasek", - сказал Wall Street Journal один из чиновников Sasac. «Было решено, что эта модель неприменима к Китаю». Ларди, китайский аналитик, написавший книгу "Рынки над Мао", изменил свою оценку в новой книге под названием "Государство наносит ответный удар".

Открытые дебаты по поводу экономической политики Си стали практически табу. Лу Цзивэй, откровенный технократ, потерял пост министра финансов в 2016 году, проработав всего три с половиной года из полного пятилетнего срока. Его снова сместили в 2019 году, когда он ушел с поста главы национального фонда социального обеспечения, назвав промышленную политику Китая пустой тратой денег. Власти преследовали ученых, аналитиков и журналистов, которые противоречили экономическим представлениям Пекина, предупреждали их о недопустимости высказывания мрачных взглядов и подвергали цензуре их аккаунты в социальных сетях, когда они не подчинялись. Институт экономики Юнируле, независимый пекинский аналитический центр, который отстаивал прорыночные идеи с момента своего основания в 1993 году, закрылся в 2019 году под давлением правительства. Чжан Вэйин, экономист, специализирующийся на свободном рынке, говорит, что ему стало труднее публиковать свои работы. Его коллега-статист Джастин Лин остался советником китайского руководства.

Но при всей своей власти Си не всегда добивался решительных прорывов в политике. Несмотря на то, что чиновники давно обещали повысить установленный законом пенсионный возраст, не менявшийся с 1950-х годов, чтобы справиться с быстро стареющим населением Китая, администрация Си пропустила самостоятельно установленный срок в 2017 году, чтобы представить подробные реформы пенсионного возраста, и продолжала медлить в течение второго срока пребывания Си на посту генсека. До сих пор Пекин также не проявлял особого желания постепенно отменять китайскую систему прописки "хукоу", которая не дает сельским жителям заполонить городские районы, отказывая им в субсидируемых социальных услугах, если у них нет регистрации домохозяйств, или "хукоу", в городских районах - ограничения, которые, по мнению экономистов, должны быть отменены, чтобы стимулировать урбанизацию и увеличить потребление.

И наоборот, видимая рука государства иногда оказывалась слишком сильной. Осенью 2021 года, когда NDRC потребовала снизить потребление энергии для выполнения поставленных Си целей по сокращению выбросов углекислого газа, местные власти поспешили выполнить это требование, закрыв угольные шахты, приказав отключить электричество и приостановив производство на заводах. Их усилия нарушили глобальные цепочки поставок, подняли цены на уголь и угрожали тем, что миллионы людей будут мерзнуть зимой. Пекин был вынужден изменить курс и призвать к увеличению добычи угля. Местные органы власти подчинились.

Несмотря на такие потрясения, Си рассматривает сильное государство как якорь для экономики, обеспечивающий рабочие места, реализующий промышленную политику и обеспечивающий стабильность в периоды нестабильности. ГП играли ведущую роль в инициативе Си "Пояс и путь" по созданию глобальной торговой инфраструктуры и кампании "Сделано в Китае 2025" по приобретению передового потенциала в таких отраслях, как аэрокосмическая промышленность и робототехника. Они сохранили огромное присутствие на китайских рынках, на них приходится почти 40 процентов внутреннего фондового рынка и большая часть выпусков облигаций. Когда президент Дональд Трамп развязал торговую войну против Китая, вводя тарифы и ограничивая доступ Китая к американским рынкам и технологиям, Си направил больше ресурсов в государственный сектор, поручив ему развивать собственные ноу-хау, необходимые Китаю для экономической самодостаточности. Когда "Ковид-19" заставил Китай замолчать в начале 2020 года, государственные предприятия помогли поддержать экономику, увеличив инвестиции, в то время как частные компании отступили.

Си по-прежнему настаивает на том, чтобы частная промышленность оставалась краеугольным камнем его экономического видения. Он организовывал встречи с китайскими предпринимателями на высоком уровне, заверяя их в своей приверженности негосударственной экономике и призывая частный бизнес «активно брать на себя ответственность за нацию и разделять ее заботы». Его лейтенанты превозносят экономический вес частного сектора, используя фразу "56789" - ссылку на то, что он генерирует 50% налоговых поступлений, 60% ВВП, 70% технологических инноваций, обеспечивает занятость 80% городских рабочих и составляет 90% зарегистрированных компаний.

По мнению некоторых экспертов, Си хочет создать гибридную систему, сочетающую централизованное планирование с рыночными механизмами, где государственные и частные предприятия действуют согласованно для продвижения экономической программы партии. В то время как Пекин подталкивает SOE к повышению эффективности и увеличению прибыли, партия хочет, чтобы частные компании проявляли больше лояльности и активно работали на благо национальных интересов. Джуд Бланшетт, аналитик по Китаю из вашингтонского Центра стратегических и международных исследований, назвал эту новую модель "CCP Inc." - широкая экосистема, включающая государственные, частные и гибридные компании, которые работают по всей цепочке создания стоимости, используют международные рынки капитала и соответствуют промышленной стратегии партии. Или, как выразился глава партии Сасак, «независимо от того, являются ли они государственными или частными предприятиями, все они - китайские предприятия». Вопрос собственности не имеет значения, пока они поют в унисон с партией. Сбиваться с ритма будет дорого стоить.

 

После вечеринки

За