– Идите вместе. Ты разумней, но ты этот кувшин хорошо если к вечеру принесешь. А он без тебя вряд ли найдет воду.

– Зато мы человека спасли! – с вызовом буркнул амулетчик, по-прежнему сохраняя дистанцию.

Тунанк Выри сунула ему в руки пустой кувшин и примирительно сказала:

– Идем скорее!

Ей тоже было неуютно рядом с разозленным Тейзургом, и она беспокоилась за Тьеку. Даже сказала об этом вслух, когда добежали до поменявшего русло ручья.

– Ничего он ей не сделает, – Дирвен скривился, словно раскусил стручок горчицы. – Из-за своего рыжего. Ну, пошли!

– Подожди, я кое-что посмотрю.

Тунанк Выри опустила пальцы в студеную воду. Ручей весело журчал – наверное, он давно мечтал переселиться на новое место и повидать новые берега. И… и не так давно из него черпали воду другие люди. Выше по течению. Он показал мучахе обрывки их отражений – размытой картинкой, всего на миг, но этого было достаточно.

– Идем обратно, – позвала она шепотом. – И давай постараемся не шуметь.

– Эти придурки рядом? – тоже шепотом спросил амулетчик.

– Не совсем рядом, но не очень далеко.

Когда вернулись к остальным, она обошла руины усадьбы и обрадовано сообщила:

– На изнанке не все ушло под землю! Смотрите, вон там сарай не провалился – и при нем есть изнаночный сарай, а к нему примыкает изнанка усадьбы, которая еще несколько дней простоит на поверхности. Арнахти запечатал здесь всю изнанку, но теперь его печати разрушены. Мы можем там спрятаться и отдохнуть. Я вас туда проведу, только вам для этого надо переобуться – правый башмак на левую ногу, левый на правую.

– Прекрасно, – отозвался Тейзург.

Переобувшись, люди взялись за руки, и она завела всех на изнанку.

Полутемное помещение, довольно большое, как и наполовину развалившийся сарай, возле которого оно образовалось. На ржавых гвоздях и крючках развешаны постромки, ковшики, тряпки. За дверным проемом виднеется комната уже не с земляным полом, а с деревянным, а дальше еще и еще – целая анфилада.

Арнахти запечатал изнаночные полости сразу же, как была построена усадьба, и никакой народец никогда тут не жил. Повсюду пахло, как в заброшенном чулане с ненужным хламом. Кое-где из стен торчали рассохшиеся выдвижные ящики с посудой для зелий, огрызками карандашей, орудиями пыток, золотыми и серебряными монетами, пузырьками чернил, драгоценными украшениями, несвежим бельем. В одном из ящиков обнаружилась целая горсть золотых зубных коронок. В дальней комнате из стенки до половины выступала кровать, застланная стеганым ватным одеялом – на ней устроился Тейзург, а для остальных мучаха насобирала подушек, которые валялись на полу вперемежку с книгами в засаленных переплетах.

На изнанке переносить вещи из комнаты в комнату можно, да только наружу ничего не заберешь – кроме по-настоящему материальных предметов, которые попали сюда из людского мира, а не появились сами собой, как отражения в зеркале. Так что Дирвен напрасно распихивал по карманам кунды, ривлы, фальдены и ролтинги, бурча с вызовом, что это законное возмещение ущерба, потому что Арнахти его ограбил. Тот и впрямь его ограбил, но здешние деньги на людской территории попросту исчезнут.

Тунанк Выри подобрала вытертую бархатную скатерть с истрепанной бахромой, обмотала вокруг бедер, заколола найденной в одном из ящиков бартогской булавкой: сойдет за юбку. Хоть и знала, что снаружи отраженная скатерть разделит судьбу отраженного золота.

– Безотрадное зрелище, уж прости за прямоту, – окинув ее взглядом, заметил Тейзург. – То ли дело Дирвен в твоей юбке – этакая свеженькая милашка из овдейского трактира для непритязательной публики, со своеобразным пошловатым шармом…

– А ты портовая шлюха! – огрызнулся из соседней комнаты Дирвен.

– О, я был весьма дорогой портовой шлюхой. В паянском порту меня до сих пор вспоминают, как изысканное порочное наваждение. А тебя, с кем ни поговори, вспоминают как неловкий простецкий анекдот – и мой личный опыт не исключение, увы...

– Да от тебя одна мерзопакость!

– А не заткнулись бы вы оба? – процедил Хантре, который, как показалось мучахе, скверно себя чувствовал.

– Тунанк Выри, расскажи Тьеке, как обошелся с ней Арнахти, – потребовал Тейзург после паузы. – Чтобы она не думала, что предает своего якобы благодетеля, когда будет отвечать на мои вопросы.

Повариха была в сознании и могла говорить тихим сорванным голосом. Когда мучаха поведала ей правду, она тяжко вздохнула и промолвила:

– А ты думаешь, раньше я не догадывалась, кто все это подстроил? Вот и оказалось, что не напраслину городила, так и есть. Здесь такие дела творились, что мудрено было не догадаться. Добрые люди таких дел не творят. Тебя я, девочка, не виню, ты существо подневольное. Всякий знает, если кто из ваших попадет в неволю к магу – считай, по макушку увяз. Вот ученики его – другой разговор… Хотя, небось, им он тоже головы задурил. Одного не понимаю, коли ему кухарка занадобилась, чего ж он меня по-хорошему-то не нанял, а через обман, да еще очернил перед всеми… Но он любит, чтобы его за благодетеля почитали, ради того и все эти уловки. Да еще на жаловании сэкономил.

О судьбе остальных обитателей усадьбы она смогла рассказать немного. Шамдье погиб, ему размозжило голову упавшей балкой. Тьека сначала пыталась доволочь его до двери, но потом поняла, что с ним уже кончено, пожелала добрых путей и выскочила из дома. Видела Арнахти с учениками: те резво убежали, не обращая на нее внимания, Курочди тащил под мышкой злополучный макет. Тьека осталась одна возле разваливающихся построек, и при очередном толчке земля ушла у нее из-под ног – она вместе с верхним пластом съехала вниз и сидела на дне ямы, пока ее не вытащили Хантре и Дирвен.

Изнаночная полость время от времени подрагивала, но не сильно. Здесь всяко безопасней, чем на людской территории: и пол под ногами не провалится, и потолок на голову не рухнет.

Ближе к вечеру мучаха с амулетчиком еще раз сбегали за водой, а потом на бывший огород за морковкой и редисом. Скатерть Тунанк Выри сняла и оставила возле порога: если взять с собой, исчезнет раньше, чем успеешь обернуться туда-сюда, и потом в изнаночных комнатах ее уже не будет.

Когда вернулись, Тейзург сказал, что видел из окна людей: их было двое, бродили среди холмов и провалов, как будто что-то искали. Силуэты в тумане нечеткие, но, похоже, это были ученики Арнахти.

– А они не заметили, что