— так и быть. Пойдут десять бойцов — ну что же.

На ужин нам выдали ту же кашу с мясом, и оголодавшие за день бойцы вычистили миски мгновенно.

Мне же еда в рот не лезла — сейчас, буквально через пять минут стало ясно, какой из меня командир. Да, я прокачал лидерство до шести тысяч, но не очень понял, как это работает, до гипновещателя на шлем еще не дорос, а пройти разные хитрые курсы, которые мне подгружали, времени не нашел.

Так что может быть никто и не захочет пойти со мной…

— Пора, — Шадир появился рядом.

Я встал, прокашлялся:

— Центурия, стройся!

Последовали несколько мгновений суеты и топота, и перед нами образовался строй. Палатки оказались позади линии из бойцов, моя в центре, и я чуть ли не впервые ощутил себя настоящим офицером.

— Дело такое… — начал я, облизав пересохшие губы, и кратко обрисовал ситуацию. — Добровольцы — шаг вперед.

Строй качнулся, по нему прошла волна, а потом несколько бойцов словно провалились назад. Я не сразу понял, что они этого самого шага не сделали, а вот все остальные двинулись ко мне.

Ну в Дю-Жхе я не сомневался, меня не удивило, что вызвались Магда с Ррагатом, любители пощекотать себе нервы. Но вот Юнесса, зачем ей рисковать ради меня, и Фагельме с ее больной матерью, ради которой она и добывает здесь деньги, и Макс, с которым я поссорился — он должен был остаться!

Ведь на самом деле мы отправимся не на разведку, а добывать Обруч, и если кто погибнет, то по моей вине.

— Э, спасибо, — на душе стало тепло-тепло, я сморгнул влагу и шмыгнул носом. — Неожиданно.

— Нормально, — Шадир хлопнул меня по плечу. — Кто остается — подойти ко мне.

Таких набралось пятеро, со мной осталось семьдесят рядовых бойцов и шесть десятников. Я ждал, что откажется Адриза, но и она неожиданно очутилась в числе добровольцев.

И это было приятно… значит и она в меня верит!

Заново мы построились в ночной тьме, задолго до рассвета, я вскинул на спину тяжелый рюкзак.

— Давай, удачи, — сказал провожавший нас Шадир. — Докладывать дважды в день. Только до определенного момента… Понял?

В этот момент я испытывал к трибуну самую горячую, искреннюю благодарность, и плевать мне было, что он предатель, что он когда-то убил собственного ребенка — именно он дал мне шанс спасти ребенка моего, может быть попытался хотя бы частично искупить вину? Вряд ли он как командир хочет лишиться одной центурии, но все же пошел на это, вызвался сам или вообще как-то спровоцировал это решение командования — я не знал.

В любом случае у меня теперь есть шанс выполнить задание тиззгха, чтобы они от меня отвязались, и добыть Обруч.

О возвращении домой будем думать потом.

В глухой темноте я повел своих по карте и по часам, на забрале щелкал обратный отсчет. Ровно в назначенную секунду началась отвлекающая стрельба — справа и слева, и дальше по кругу, чтобы отвлечь бриан, не дать им заметить уходящие в лес разведывательные группы.

— Побежали! — приказал я, и мы перешли на тяжелую рысь.

Остались позади наши позиции, затем пришлось включить маскировку и какое-то расстояние проползти. Дважды рядом с нами оказались бриан, но оба раза нам повезло, нас не заметили, и вот уже стрельба затихла позади. Мы остановились для небольшой переклички, и убедившись, что никто не отстал, никто не ранен, я отдал приказ «Вперед»!

Теперь мы могли полагаться только на себя, на семьдесят пять стволов против всего остального, что может встретиться в лесах и горах Бриа.

Но я не боялся.

Глава 18

Нога моя сорвалась со скользкого ствола и ухнула вниз, я свалился лицом вперед. Автомат болезненно уперся в брюхо, рюкзак болезненно ударил по затылку, зубы клацнули. Мокрая, поросшая лиловым мхом древесина оказалась перед самым лицом, внизу, под сплетением веток кто-то истошно завизжал и ринулся прочь.

— Твою же мать… — пробормотал я.

— Ты жив там? — донесся спокойный голос Дю-Жхе.

— Жив, чтоб я сдох, — пробормотал я, пытаясь встать и не извазюкаться в том же мху, который был полон влаги и начинал страшно вонять, если к нему прикоснуться.

Мы тащились по прогнившему насквозь бурелому не первый час, и радости не добавлял тот факт, что идти приходилось чаще в гору. Мы поднимались на следующий холм, надеясь, что за ним-то начнется обычный лес, но нет, видели очередной холм, еще выше, и покрывающее землю сплетение черных, серых и бурых стволов, торчащие из него молодые деревца метра в три-четыре, не больше.

И еще эти места просто кишели всякой мелкой живностью.

Мы обрызгались спреем, но помогало это слабо — да, летучие кровососы нас не беспокоили, но вот все остальное перло знакомиться. Псевдозмеи толщиной в запястье пытались обвиться вокруг ноги, жуки-пискуны норовили прокусить ботинки, хищные свиньи черного цвета поджидали в засаде, чтобы ринуться в атаку за куском трудового мяса.

Парочку мы пристрелили, но и сами потеряли зазевавшегося бойца.

Наконец я поднялся и с отвращением принялся отряхивать ладони, поскольку немного мха все же прилипло к перчаткам.

— Центурион, тут что-то… э, странное, — доложила Юнесса, которая сегодня вела авангард.

— Сейчас посмотрю, — ответил я, и отдал приказ остановиться.

Двигаться бесшумно по такому лесу было невозможно, он хрустел и чавкал под ногами. Но судя по тому, что бриан до сих пор не взяли нас за жабры, им эти мерзкие джунгли тоже не особенно нравились.

Юнесса ждала меня у огромного пня, огрызка от по-настоящему великанского дерева, по которому ползали сотни жирных слизней цвета поноса. Дальше начинался подъем на очередной холм, в зелени проглядывал склон и вершина, а прямо за пнем наблюдалась широкая, метра в два канава, похожая на противопожарный ров, что водятся в наших лесах.

— Там, на дне, ага, — проговорила занга, поднимая руку в перчатке.

Я подошел, вытянул шею… и сначала мне показалось, что я вижу поток темной воды. Но потом я сообразил, что это бегущие, шуршащие, трущиеся друг о друга твари размером с кулак — очертаний не разглядеть, видно только, что много ног, и блестящие спинки.

Это они проторили канаву? Или нашли и воспользовались?

— Такой ботвы я не видел, — сказал я, и живой поток внизу заволновался, из него выстрелила вверх «капля», перед моим лицом завис многолапый оскаленный шар, рыгнул, и на забрале расплылось зеленое пятно. — Черт! — я рефлекторно сделал шаг назад. — Воды! Смывай эту дрянь…

Если бы не забрало, я бы