стран — США, Великобритании, Советского Союза, Китая и Франции. Такой совет смог бы рассмотреть самые важные современные проблемы, и Стеттиниус предложил главам государств, собравшимся в Потсдаме, создать его, назначить место и время его первого заседания и наметить основные вопросы для рассмотрения. После того как совет примет участие в заключении, например, мирного договора с Италией, было бы желательным в дальнейшем, в некоторых случаях, для правительств, которые станут членами совета, иметь право созывать конференцию для всех заинтересованных государств. В других случаях были бы достаточны методы дипломатии.

Госдепартамент наметил первоочередные задачи для совета: принять основные положения мирного договора для Италии, Румынии, Болгарии и Венгрии и предложить оптимальные решения для урегулирования территориальных споров.

В начале июля американское правительство сообщило британскому и советскому правительствам, что Трумэн в Потсдаме сделает соответствующие предложения по обозначенным выше вопросам. Британское правительство не сделало ни одного замечания. Советское правительство высказало только одно. 11 июля Молотов сказал Гарриману, что он не видит никакой причины для того, чтобы предоставить место в совете для Китая, когда обсуждаются вопросы заключения мирных договоров в Европе, так как интересы Китая далеки от европейских дел и он мало что знает о них. В ответ на это Гарриман заметил, что война была по своему характеру мировой и что Китай — один из постоянных членов Совета Безопасности ООН.

Нет никакого сомнения в том, что советское правительство полагало, что китайский представитель в таком совете министров иностранных дел, вероятнее всего, примет сторону Соединенных Штатов в случае расхождения во мнениях с Советским Союзом. Можно предположить, что и США рассматривали ситуацию в таком же ключе. История готовилась преподнести им обоим сюрприз — неожиданный для США и приятный для Советского Союза.

В предложении, переданном Трумэном участникам первого пленарного заседания конференции, говорилось, в частности: «Опыт Версаля, полученный в результате последней войны, не давал надежду на успех мирной конференции, которая требовала бы предварительной подготовки со стороны ведущих держав. Подобная конференция без необходимой подготовки могла бы затянуться и не принести успеха. Ее заседания проходили бы в атмосфере острого соперничества, постоянного предъявления требований и контртребований, а ратификация заключительных документов могла бы сильно затянуться. Поэтому я поддерживаю создание совета, в который входят министры иностранных дел Великобритании, СССР, Китая, Франции и США».

Первейшей задачей такого совета, представленного министрами иностранных дел, могло бы стать заключение мирных договоров с Италией, Румынией и Болгарией. Второй задачей стало бы урегулирование территориальных споров в Европе. Позднее совет мог бы подготовить мирный договор с Германией. Совету следовало бы предоставить право проводить консультации по каждому конкретному случаю. Было признано, что каждому государству должны были быть предоставлены равные возможности для обсуждения с советом любого вопроса, представлявшего для них прямой интерес.

Сталин заявил, что он не имеет никаких возражений против предложений Трумэна. Однако, как и Молотов прежде, он сомневался в необходимости привлечь Китай для решения европейских проблем. Следует сказать, что Черчилля так же не радовала эта перспектива, как и Сталина. Но вместо того, чтобы открыто возразить Трумэну, он постарался предпринять обходный маневр. Он поддержал идею ввести министров иностранных дел пяти стран в состав совета. Однако эта новая группа не должна вмешиваться в работу или подменять собой два уже существовавших консультационных органа: Европейскую консультативную комиссию и регулярные ежеквартальные встречи министров иностранных дел трех держав. Китай не входил в их состав. Все три группы должны были сосуществовать и сотрудничать в своей деятельности.

В течение встреч, прошедших на следующей неделе в Потсдаме, три министра иностранных дел — Бирнс, Иден, Молотов — и их штабы пытались сгладить или преодолеть возникшие разногласия. Сталина и Черчилля склоняли принять предложение американцев повысить статус Китая. Трумэн был вынужден прислушиваться к их мнению, что Китаю не следует предоставлять возможность вмешиваться в подготовку мирных договоров с европейскими странами и в решения, касавшиеся территориальных споров в Европе. В этих целях было принято следующее положение: «Для решения каждой из этих задач совет будет составлен из членов, представляющих те государства, чья подпись стояла под соглашением об условиях капитуляции вражеского государства». Китай не был подписантом ни одного акта о капитуляции в Европе.

Но что можно сказать о Франции? Предоставят ли ей возможность, даже если она не принимала участия в войне, участвовать в подготовке мирных договоров со всеми европейскими странами оси? Американцы и британцы хотели предоставить ей этот шанс. Сталин и Молотов намеревались предоставить ей право участвовать в подготовке мирных договоров с Италией и Германией, но только не с Венгрией, Румынией и Болгарией. Их противодействие было эффективным.

Существовала ли необходимость в том, чтобы условия этих мирных договоров, после того как совет согласился принять их, были переданы в ООН для рассмотрения? Президент высказался за это. Но Бирнс считал, что все они должны следовать курсу, выраженному в декларации первоначальной ООН от 1 января 1942 г. Но Черчилль сказал, что у него есть опасения в обязательности такой процедуры, так как процесс заключения договоров может затянуться на длительное время и потребует большой работы. Высокомерное заявление Сталина (оно было сделано на втором заседании глав правительств) призвало всех участников переговоров выразить свое, якобы единодушное, мнение. Он заявил, что условия договоров не приведут к разногласиям, так как три правительства представляют интересы всех стран (предположительно и всех членов ООН).

Черчилль, вероятно, воспринял это замечание таким образом, что текст договоров будет передан в ООН только в одном случае — после того как все члены совета министров иностранных дел одобрят его. Трумэн, возможно не поняв всю важность сталинского замечания, закрыл дискуссию, сказав, что процедура заключения мирных договоров была одобрена всеми. Соответствующее дополнение в тексте соглашения в итоге выглядело так: «Совет, так как это является его непосредственной важной задачей, получит право заниматься подготовкой мирных договоров с Италией, Румынией, Болгарией, Венгрией и Финляндией, с целью их дальнейшей передачи в ООН… Совет будет задействован в подготовке мирного соглашения по Германии для его окончательного принятия правительством Германии, когда таковое правительство будет образовано».

«…С целью их дальнейшей передачи»! Строитель моста, намечая состав необходимых материалов и составляя схему сооружения, учитывает возможный размах колебаний. Так же поступает и дипломат, используя многозначные обороты речи.

Это первое соглашение, достигнутое в Потсдаме, было воспринято с воодушевлением, как знак сотрудничества. В действительности развернулись отдельные дискуссии об отношении к Италии и другим малым странам оси. Они начались, когда американцы заявили, что Италию больше нельзя рассматривать как бывшего врага, но как реабилитировавшегося и дружественного участника Организации Объединенных