Девчонки разом повернулись к Эвелине.

– Это правда? – спросила Аня.

Даже в полумраке ночной улицы было видно, как побледнела Магистресса.

– Над тринадцатым кольцом у меня нет власти, – призналась она. – Его обладательница не может входить в Ковен, это выдаст всех нас убийце. Поэтому нас двенадцать. Но для ритуала нужно тринадцать. Та тринадцатая и станет жертвой, Света права, жертва необходима.

– И кто же она? – мрачно спросила все та же ведьма с короткой стрижкой.

Леру как обухом по голове ударило! Она вспомнила недавний звонок Марка. Он что-то говорил про кольцо, подаренное Рите другим мужчиной. Лера была занята подготовкой к приему у Быкова и предстоящей кражей, поэтому слушала его плохо, подробности разговора не помнила и кольца не видела, но сейчас четко осознала, что это то самое кольцо. Марк в разговоре выделил его интонацией, очевидно, ему было неудобно рассказывать подробности, а Лере – их слушать.

– Рита? – прошептала она.

Эвелина повернулась к ней и грустно улыбнулась.

– К сожалению, так вышло. Именно ей досталось единственное кольцо, власти над которым я не имею, ибо отдал ей его тот, кто и убивает наших сестер.

– Нет, – Лера замотала головой. – Я в этом не участвую.

– Ты уже вступила в Ковен, – напомнила ей Эвелина.

– Как вступила, так и выйду, – отрезала Лера.

Она решительно сняла кольцо, втайне ожидая, что то, к примеру, откажется сниматься, плотно вцепившись в ее палец, но оно легко скользнуло по коже и мягко легло в ладонь. Протянула его Эвелине и торопливо направилась обратно в ресторан, не глядя, что там делают остальные девушки. Ворон, все это время преданно сидевший на ее плече, соскользнул с него так же легко, как кольцо с пальца, и предпочел остаться с ведьмами.

Где-то глубоко внутри Лере было безумно жаль, что все закончилось вот так. Только-только у нее появилась надежда обрести возможность управлять своим даром, возможность, о которой она уже давно перестала мечтать, и все закончилось так быстро. Но пойти на такую жертву она не могла. Если бы это была не Рита, возможно, и решилась бы. Не такими уж высокими принципами она обладала, смерти старой колдуньи просто сначала испугалась. Но Рита и Марк для нее были неприкосновенны. Однажды она уже предала Марка, больше такой ошибки не совершит. Сейчас закончится этот дурацкий прием, они с Лео поедут домой, а завтра она пойдет к Гронским во всем каяться. Она понятия не имела, кто и когда дал Рите кольцо, но у той еще есть время избавиться от него. До полнолуния несколько дней. Если уж Ковену так нужна жертва, пусть ищут другую. Жаль, конечно, что Лере уже не участвовать в ритуале, но… И дальше проживет с очками, не так уж это и сложно, если смотреть правде в глаза. Только почему-то грустно-грустно…

В ресторане было шумно и весело, но стоило ей войти, как музыка внезапно смолкла. Лера не успела испугаться, что все уже заметили исчезновение кольца Ангелины и знали, что это она его украла, как с потолка внезапно хлынул целый поток. Водой Леру прибило к полу, отшвырнуло в сторону и прижало к стенке. Активно работая руками, она выплыла на поверхность, глубоко вдохнула, отплевываясь, и обернулась, разглядывая происходящее. Она всегда умела отличить реальность от выдуманного мира и быстро поняла, что это – иллюзия. Причем ее собственная иллюзия. Вода вокруг окрасилась в алый цвет и начала стремительно густеть, как застывающая на воздухе кровь. Люди вокруг барахтались, кричали, в панике гребли в разные стороны, цеплялись друг за друга, пытались залезть другому на голову, не обращая внимания, что топят в вязкой крови своих мужей, подруг, партнеров по бизнесу.

Очки прятали глаза, как всегда, и Лера не понимала, почему все видят то, что происходит у нее в голове. Она сняла их, надела заново, но ничего не поменялось. Крепко зажмурилась, но крики вокруг давали понять, что иллюзия не сменилась. Она не понимала, что происходит, переживала еще сильнее, и от этого выдуманный мир только больше наполнялся ужасами.

В отличие от мира Ани, в ее мире нельзя было погибнуть, но никто вокруг этого не знал, и даже она сама начала паниковать, когда кровь забилась ей в нос и рот, мешая дышать.

Кто-то как будто схватил ее за ногу и потянул вниз. Лера отбивалась, безмолвно кричала, отплевывалась, пиналась ногами, но не могла вырваться из крепкой хватки. Кто-то, кого она не могла разглядеть в кромешной кровавой темноте, подтянул ее к себе, ухватил за руку, и она почувствовала, как что-то холодное скользнуло по ее пальцу.

Лера открыла глаза и неожиданно хорошо разглядела Эвелину. Опустила взгляд вниз, рассматривая кольцо с большим рубином на своем пальце.

– Тебя ведь предупреждали, – покачала головой Эвелина. – Из Ковена выйти нельзя. Теперь ты навсегда в нем. Без кольца твои очки больше не работают. Чем раньше ты с это поймешь и смиришься, тем больше шансов у нас всех.

– Но ты не носишь кольцо, – вспомнила Лера. – Значит, и я могу.

– Ты не можешь. Я не такая, как вы.

Эвелина махнула рукой, и они обе упали на пол, сильно приложившись спинами. Крови вокруг больше не было, а люди замерли, как восковые статуи.

– Я сделаю так, что никто не вспомнит об этих кошмарах, – сказала Эвелина. – Но знай: я делаю это для своей соратницы из Ковена, а не для предательницы.

Она отпустила руку Леры, поднялась на ноги и стремительно вышла из ресторана. Когда за ней захлопнулась дверь, все в зале снова пришло в движение. Только что паникующие люди, готовые утопить друг друга ради спасения собственных жизней, снова смеялись, болтали о чем-то и танцевали.

Лера, дрожа от ужаса и осознания того, во что вляпалась, ни на кого не обращая внимания бросилась в туалет. Открыла кран с холодной водой, долго плескала ее себе в лицо, не замечая, что размазывает макияж. Ее трясло гораздо сильнее, чем тогда, когда Света убила старую колдунью. Она хотела домой, забраться в постель, прижаться к Лео, а завтра утром проснуться и обнаружить, что все это было дурацким сном. Но кольцо, обжигающее ей кожу, давало понять, что ничего этого не будет. И более того: рассказать обо всем Рите оно не позволит.

И Лера сама снова во всем виновата.

Проспав на диване около двух часов, Алекс внезапно передумал переезжать к Марку и робко поинтересовался, не обидится ли тот и не позвонит ли его отцу, то есть Францу, поскольку, сбегая из дома, он не взял с собой телефон. Марк, конечно же, заверил, что не обидится и Францу позвонит. Он действительно испытывал облегчение от того, что ему не придется проводить беседы с Алексом на тему невозможности его переезда к биологическому отцу, и от того, что не придется все рассказывать Рите. По крайней мере, не сейчас, пока не решится их главная проблема. Но где-то очень глубоко внутри, снова набирая номер старшего брата, он испытывал разочарование и досаду.

Франц приехал буквально через полчаса: время перевалило за полночь, город опустел. Только увидев брата на пороге своей студии, Марк понял, что предстоящий разговор его несколько пугает. Однако все трое оказались достойными представителями семьи Вебер, хоть Марк уже почти двадцать лет и не носил эту фамилию. Алекс лишь виновато посмотрел на отца, тот молча ему кивнул и попросил подождать в машине.