– Пожалуйста, помягче, Эрик, – просит отец.

– Я знаю, пап.

Считаю ступеньки на лестнице. Два, четыре, шесть, восемь, десять. Никогда еще подъем сюда не был таким трудным. Я не входил в эту комнату с похорон Карла и теперь почти трясусь с головы до ног.

Останавливаюсь перед дверью, за ней горит свет. Стучусь.

– Можно?

– Входи. – Отвечает она по-русски.

Я открываю дверь и вхожу.

Диана сидит на кровати. Она кажется такой хрупкой и обессиленной, точно маленькая отчаявшаяся девочка. Убирает волосы за уши, поправляет футболку и шорты, в которые успела переодеться. Краснеет, напряженно приподнимает плечи, словно ожидает от меня какой-то неожиданной выходки.

Я подхожу ближе и только в этот момент понимаю, чем вызвана эта реакция. Девушка буквально в ужасе от того, как я похож на своего брата. Она никак не может привыкнуть.

– Это прекрасно и ужасно одновременно. – Шепчет Диана, разглядывая меня. – То, как ты похож на него.

Мое сердце разрывается от боли и нежности. Я вижу, как она хочет прикоснуться ко мне, и как боится, что это убьет ее окончательно. Я хочу дотронуться до ее прекрасного лица, чтобы стереть слезинку, дрожащую в уголке ее левого глаза, но боюсь ее напугать.

– Прости. – Хрипло отвечаю я.

И сажусь на кровать рядом.

– Можно я посмотрю на тебя еще немного? – Просит Диана. Ее губы дрожат, руки трясутся. – Никак не могу привыкнуть, что больше не увижу его.

– Конечно. – Киваю я.

И мы оба буквально задыхаемся от боли. Она – потому что видит лицо того, кого любила. Я – потому что вижу, что это действительно была любовь. На меня никто в жизни так не смотрел. Этот взгляд согревает. Он обжигает кожу. У меня даже не находится слов, чтобы описать свои чувства.

Я завидую брату. Завидую тому, что его так любили. И я понимаю его. Если бы я встретил эту девушку первым, то тоже пропал бы.

– Я не знала. – Выдавливает она. – Он не говорил, что вы… близнецы.

Я невольно улыбаюсь. Мы были такими разными, что забывали об этой особенности.

– А я жалею, что не общался с ним весь последний месяц. Иначе бы Карл непременно рассказал о тебе.

– Карл тоже жалел. – Произносит Диана. – И он ехал помириться с тобой.

Мне так больно, что я стискиваю челюсти.

– Он хотел все исправить. – Добавляет она. – Это его слова. Последние слова, которые я слышала от Карла. – Ее губы кривятся от попыток сдержать подступающие рыдания. – И еще он сказал, что останется со мной навсегда. Зачем он так сказал?

Диана опускает голову и сцепляет руки в замок. Костяшки ее пальцев белеют. Мне хочется обнять ее, чтобы успокоить, но я боюсь все испортить.

– Он просто не думал, что все так… оборвется. – Шепчу я.

Она всхлипывает.

– Карл сказал, что написал тебе письмо.

– Я ничего не получал. – Удивляюсь я.

– Твоя мать попросила меня остаться у вас. – Вдруг говорит Диана, поворачиваясь ко мне. – Пожить здесь до твоей свадьбы.

– Она рада тому, что у тебя будет ребенок от Карла. – Киваю я, делая попытку улыбнуться. – Мама заждалась внуков.

– Так ты не против?..

– Я?

– Да. – Улыбается она в ответ. – Твоя мать считает, что здешний климат приведет мои нервы в порядок. Я сомневаюсь в том, что оставаться в этом доме уместно, поэтому…

– Нет, оставайся! – Обрываю ее я. – Конечно! Карл хотел бы этого.

– Вы даже не знали о моем существовании. – Смущенно говорит Диана.

– Главное, что теперь знаем. – Заверяю я.

– Хорошо. Я все равно пока осталась без работы. – Она закусывает губу. – Карл меня уволил.

– Серьезно? – Эта новость не может не вызвать у меня улыбку.

– Кажется, он хотел дать пинка моему саморазвитию, но я обиделась, конечно. – Улыбается Диана, утирая слезы.

– Вообще, похоже на Карла. – Замечаю я.

Мы так долго смотрим друг на друга, что нам приходится отвести взгляды, чтобы перестать смущаться.

– Можно? – Спрашиваю я после паузы, протягивая ладонь.

– Он еще очень мал, чтобы ты мог что-то почувствовать. Я сама еще ничего не чувствую. – Замечает Диана, но, все же, придвигается ближе. – Малыш, познакомься со своим дядей.

Я кладу руку на ее впалый живот, и у меня перехватывает дыхание.

Я будто падаю в пропасть, и только тепло кожи в низу живота не дает мне разбиться, удерживает, заставляя медленно парить в воздухе. Диана сжимает губы добела, но продолжает смотреть в мое лицо в этот момент.

Я даже не хочу представлять, что она ощущает. Мне просто хочется ее поддержать. Уверен, брат бы тоже этого хотел.

Диана

– Мне очень жаль.

– Это невообразимо.

– Диана, не представляю, что ты сейчас чувствуешь!

Мы на видео-связи. На экране телефона передо мной родные лица – Катя, Алиса, Любанька. Девчонки растеряны и не знаю, что сказать, чтобы меня поддержать. Меня сейчас порадовали бы их объятья.

– Я держусь, девочки. – Отвечаю, собравшись с духом. – Все это как дурной сон, ей-богу. А то, что брат Карла, Эрик – его точная копия, так это вообще…

– Копия?

– Они – близнецы.

– У-у-у! – Тянут девчонки.

– То есть, он так же хорош, как Мистер Стояк? – Хмурится Катя.

– Морозова! – Одергивает ее Алиса.

– А что? Естественный вопрос!

– Меня здесь хорошо приняли. – Прерываю их я. – Приглашают остаться на пару недель до свадьбы Эрика. Родители Карла – чудесные люди, и я вроде как приняла их приглашение.

– Правильно, отдохни. – Кивает Люба.

– Это бабушка и дедушка твоего будущего ребенка. – Соглашается Алиса. – Хорошее решение, познакомиться с ними поближе.

– Ну да. Чтобы не терять связь после его рождения. – Поддерживает Катя.

– Меня смущает, что Эрик в каждом движении, мимикой и голосом напоминает мне Карла. – Признаюсь я. – Это так жутко. Но это же и притягивает. Я как будто могу побыть с Карлом подольше. Глупо цепляться за подобное, да?

– Он – дядя твоего малыша. – Говорит Алиса. – При хорошем развитии событий Эрик мог бы частично покрыть потребность племянника в отеческой заботе и внимании.

– Как он, вообще? – Придвигаясь к экрану, интересуется Катя.

– Другой. – Честно отвечаю я. – Такой же, но абсолютно другой. Простой, открытый. В нем нет внутреннего напряжения, свойственного Карлу. Эрик… более расслабленный, что ли. Если Карл был чем-то недосягаемым для меня, то его брат… он земной.