– Я смотрел на лежащего в гробу брата и понимал, что выглядел бы также на его месте. Это и был я из какой-то параллельной реальности. Будто.

Мне становится тяжело говорить, я прячу взгляд и умолкаю.

Диана опускается на колени и кладет букет к уже завядшим цветам. Она долго смотрит на знакомые буквы и, кажется, даже не моргает. У нее просто нет сил. Тогда я решаюсь сказать ей о том, о чем не говорил никому прежде.

– С тех пор, как Карл умер, я каждый день думаю о смерти. Он был моей лучшей половиной, моим лучшим другом. Такие, как он, не должны уходить рано. За что это ему? Другое дело я – неудачник. Карл был так близок мне, так важен, что я не могу теперь перестать думать о его смерти. И о смерти вообще. Самое сильное впечатление, это когда ты смотришь на труп любимого человека и не узнаешь его в этом теле. Потому, что это не он. Он никогда не был просто телом.

Диана поднимается с колен, но не спешит поворачиваться ко мне. Ей не хочется смущать или прерывать мои откровения.

– Я до сих пор будто ищу что-то. – Продолжаю я. – Спокойствие, умиротворение, утешение. Я борюсь со страхом смерти, и мне не помогает вера в бога, вселенную или любые другие высшие силы. И я не могу принять, что это просто божественный план. Что конец это конец. Так не может быть! Не должно быть! Но так и есть. И, может, так проще принимать трагедии. Осознавая, что так надо. Ведь весь мир живет так, и вся земля. Она хранит множество смертей и превращает их в цветы. Мой брат тоже будет землей и цветами, которые дадут пищу растениям и другим формам жизни. И наше продолжение – это тот путь, в котором наша плоть в итоге становится чьей-то пищей и удобрением. Почему я раньше не думал об этом, глядя на цветущие поля, луга и травы на них?

– Тебе просто нужно цепляться за что-то сейчас. – Надломлено произносит Диана, оборачиваясь ко мне. Ее глаза красны от слез. – Нам всем сейчас нужно цепляться корнями за что-то. Как цветам.

Мне приходится подавить в горле чудовищный комок, чтобы просто сделать следующий вдох. И как только это получается, я обнаруживаю Диану в своих объятиях.

Ее лоб прижимается к моей груди, и она дает волю чувствам. Плачет так, что во всем моем теле вибрациями отдаются эти рыданья. Я обнимаю ее крепче и позволяю ее слезам пропитать свою рубашку насквозь.

И я прячу свое лицо в ее волосах, и слушаю биение ее сердца, и напитываюсь теплом, идущим от ее тела. И на долю секунды мне кажется, что я поступаю неправильно, но все сомнения отметает облегчение, которое я получаю взамен.

Мне нужна была цель в жизни, и сейчас у меня такое ощущение, будто я ее обретаю.

– Конструктором одежды? – Диана пожимает плечами. – Конечно, думала о таком, но и журналистику отпускать не хочется. Мне нравилось говорить о моде.

– А что насчет вести свой блог о моде? – Спрашиваю я, открывая перед ней дверь. – Ты тоже сможешь разговаривать с людьми, делиться своим мнением.

– О, любимый, наконец-то! – Сбивает меня с толку восклицание Агаты. Она вскакивает с дивана и бросается нам навстречу. – Устала тебя ждать!

Невеста падает мне в объятия, будто не замечая мою спутницу. Отстраняется, но только лишь для того, чтобы запечатлеть на моих губах горячий поцелуй.

– Что ты тут делаешь? – Кашлянув, интересуюсь я.

Мне становится не по себе.

– Приехала сделать тебе сюрприз. А это кто? – Агата переводит взгляд на стоящую за моей спиной девушку.

– Это Диана. – Представляю ей нашу гостью, переходя на английский. – Она не понимает шведского, так что, пожалуйста…

– А, это та секретарша, про которую сказала твоя мать? – Продолжает она на шведском. Затем улыбается и жмет Диане руку. – Хелло-о-оу.

– Это Агата. – Подавив растущее раздражение, знакомлю Диану со своей избранницей.

– Его невеста. – Прижимаясь к моему плечу, добавляет она.

– Приятно познакомиться.

Чуть позже, за столом, во время обеда с родителями Агата наклоняется к моему уху и шепчет:

– Не могу поверить, чтобы у него была девушка.

– Перестань, – шикаю на нее я.

Решив проигнорировать мою просьбу, Агата пускается в бой.

– Так сколько вы были знакомы с Карлом, Диана? – Спрашивает она, подцепляя вилкой мясо.

– Вообще-то, меньше месяца. – Подумав, осторожно отвечает Диана.

– Ничего себе! – Моя невеста оглядывает моих родителей в поисках поддержки, затем возвращает взгляд на девушку. – Меньше месяца, и такая любовь!

Вилка Дианы повисает в воздухе, девушка сразу не находится, что бы ответить, но через мгновение, облизнув губы, замечает:

– У нас не стандартная история.

– Но вы официально встречались? – Не унимается Агата.

Я кладу ладонь на ее колено. Это движение призвано привлечь внимание моей не в меру разошедшейся невесты и слегка охладить ее пыл.

– Мы не встречались. – С достоинством, хотя, и не без напряжения, парирует Диана. – Мы просто переспали.

– Вот это да! – Победоносно восклицает Агата.

– Но Карл был мне дорог. – Твердо добавляет Хмельницкая. – Уверена, наши отношения продлились бы так долго, как только это было бы возможно.

– Кстати, да. Карл ведь был болен!

Мама кашляет, прикрывая рот салфеткой, отец тяжело вздыхает.

– К чему это вы? – Стойко выдерживает взгляды Диана.

– Он точно мог зачать этого ребенка? – Ерзая на стуле, вопрошает Агата.

– Прошу тебя. – Говорю я, обращаясь к ней.

– А что? – Она переходит на шведский. – Вы уверены, что она не мошенница? Откуда вам знать, что это ребенок Карла? Он умирал от рака!

Над столом повисает гнетущая тишина. Больше никто не думает о еде.

– Прости. – Произношу я, взглянув на Диану.

Она не двигается. Ее щеки горят огнем. Видно только, как высоко на вдохе вздымается ее грудь. Девушка вот-вот готова сорваться и убежать из-за стола.

– Ты могла бы не говорить по-шведски? – Обращаюсь я к невесте. – Это неуважение к нашей гостье. И прекрати, пожалуйста, этот гнусный допрос.

– А что? Что я такого сказала? – Вспыхивает Агата. Она поворачивается к Диане. – Разве я сказала что-то обидное? Нет. Это простые вопросы. Вы приезжаете сюда и говорите этим замечательным людям, что носите под сердцем их внука. Разве не справедливо было бы убедиться в том, что вы не обманываете их?

– Да. – Почти шепчет Диана.

– Я могу допустить, что вы спали с Карлом – не велико достижение! Но вы могли также спать и с любым другим мужчиной! Как вы собираетесь доказывать, что Карл Линдер – отец вашего ребенка?