Юрий потер переносицу, и морщины на его лбу разгладились.

– Ты прав, – кивнул он. – Так и поступим.

Потапов подошел к окну, распахнул его, покосившись на крапленное каплями дождя стекло. На балконе соседнего здания Андрей увидел полную женщину средних лет. Она снимала с веревки белье, и ее светло-желтое широкое домашнее платье трепетало на ветру. Ему показалось, что это широкое пятно оживляло серый дом, делало его веселым. Остальные балконы с их унылым бельем, редкими горшками с чахлыми растениями и вечными тарелками спутникового телевидения – все это будто было брошено на произвол судьбы и мокло под дождем. Майор подумал о море, широком, красивом и загадочном, и решил обязательно отдохнуть в какой-нибудь частной гостинице вместе с женой и детьми хотя бы денька три. Да, три, не больше, если не случится чего-нибудь… Он оборвал себя на этой мысли, вспомнив утверждение супруги, что мысли материализуются, и, закрыв окно, сел на стул.

– Плесни еще чаю, – попросил Андрей и поежился. – Камин бы еще сюда.

– Мы не в замке, – усмехнулся Юрий и потянулся к чайнику.

Санкт-Петербург, 1905

Ольга, потряхивая веером из страусиных перьев, украшенных драгоценными камнями, в дорогом платье, купленном в Париже, ходила по огромному залу Зимнего дворца, оглядывая приглашенных на бал дам и сравнивая свой наряд с их нарядами. Разумеется, ей было далеко до одеяния фрейлин царицы, но и ее собственное платье было даже очень ничего, с большим декольте и шлейфом – по требованию этикета. Генерал фон Шейн, сопровождавший жену, облачился в генеральский мундир, как и положено военным, гражданские щеголяли в штатском: в черных фраках и белых жилетах.

Ольга остановила взгляд на группе мужчин кавказской национальности, кавказских князьях, обутых в чувяки на мягкой подошве. Это позволяло им бесшумно танцевать. Самый высокий, с большим горбатым носом, Михаил Джапаридзе, очень богатый, из древнего знатного рода, кивнул ей, с восхищением оглядывая ее стройную фигуру. Женщина едва заметно ответила на кивок, думая, что этот князь может быть неплохим любовником. Если он пригласит ее на полонез, они сумеют поладить. Говорят, кавказцы очень пылкие… Так и случилось. На зависть незамужним девицам, занявшим углы со своими мамашами и стреляющим глазами в поисках возможных женихов, князь подошел к Ольге, протягивая ей руку. Ольга повернулась к мужу, словно спрашивая разрешения, но генерал, не любивший танцевать, лишь лениво махнул рукой. Кавказец обнял ее за талию, и они прошли в круг танцующих.

– Я давно наблюдаю за вами, – начал князь с акцентом, присущим всем кавказцам. – Вы самая привлекательная женщина на балу.

– О, право? – улыбнулась Ольга, сверкнув зубами.

– Я хотел познакомиться с вами. – Он сжал ее руку чуть сильнее, чем это требовали приличия. – Скажите, мы, конечно, увидимся?

Его пылкость и настойчивость не пугали, наоборот, веселили.

– Мы можем сделать это уже завтра, если захотите, – кокетливо сказала она. – Видите ли, я всем предлагаю вложить деньги в банк, в котором являюсь основным акционером.

Джапаридзе поднял черные брови:

– Что за банк? Я слышал, что многие рекомендуют вкладывать деньги.

Она кивнула:

– Совершенно верно. Банк – лучшее вложение.

Михаил нахмурился:

– Однако есть такие, кто не советует этого делать. Банки лопаются, как мыльные пузыри.

– Это происходит по двум причинам. – Полонез уже закончился, и кавалер подвел свою даму к колонне, где стоял генерал, разговаривавший со своим знакомым графом. – Часто банки организуют мошенники, чтобы обобрать доверчивых вкладчиков и скрыться, – пояснила баронесса. – Но за свой банк я ручаюсь. Что вы слышали о строительстве Китайской Восточной железной дороги?

– О, только то, что Россия заканчивает ее строительство и банкиры уже осваивают новые рынки, – улыбнулся князь. Его забавляло, что такая хорошенькая женщина разбирается в политике.

– Тогда вам должно быть известно мнение знающих, компетентных людей, – сказала Ольга с тонкой улыбкой. – До завершения всех работ остался максимум год. А потом все предприятия в тех местах станут просто золотым дном. Мои друзья это хорошо понимают, поэтому и сами вложили деньги в банк, и посоветовали нашей семье.

По смущенному лицу Джапаридзе баронесса видела, что тот раздумывает.

– Банк называется «Юго-восточный», – продолжала она и наклонилась к самому уху кавалера. – Хотите один секрет? Только между нами. – Женщина кивнула в сторону дяди императора Николая, князя Романова, который поклонился ей и подмигнул, как старой знакомой. – Сам Великий князь Владимир Александрович вложил в это предприятие семьсот тысяч рублей, деньги императорской семьи. Что вы скажете на это?

Михаил молчал. Ольга взяла его за локоть и подвела к Великому князю, галантно поцеловавшему руку обворожительной женщины.

– Я уговариваю господина Джапаридзе последовать нашему примеру, – сказала она Романову. – Но вижу, что он сомневается. Впрочем, – баронесса равнодушно махнула веером, – мне все равно. Но знаете, иногда хочется быть великодушной.

– О, эта женщина очень великодушна. – Князь погладил надушенную седую бородку. – Я уверен, что получу хорошие дивиденды. Мы все понимаем, что, как только закончится строительство, акции банка возрастут минимум втрое. Не так ли, баронесса?

– Даже не сомневаюсь. – Она шутливо ударила Джапаридзе веером. – Ну, а вы что решили? Говорят, кавказцы – люди действия.

Михаил ответил не сразу. Он привык советоваться со своими братьями. Однако на этот бал они не приехали, остались в Грузии. Решение приходилось принимать самому. Мужчина испытывал двойственные чувства. С одной стороны, он много слышал о банках, которые лопались, как воздушные пузыри, и люди оставались без денег. Но с другой – ему советовали такие люди! Сам Великий князь. Владимир Александрович! Очаровательная баронесса! Как можно им не поверить?

– Ваша взяла. – Он сверкнул черными глазами и вскинул голову. – Завтра я к вашим услугам, дорогая баронесса.

– Да, до завтра. – Женщина в который раз послала им очаровательную улыбку. – Дорогой князь, адрес банка вам дадут. А теперь извините, мне нужно идти. Муж заждался. Он начинает ревновать, если я подолгу болтаю с другими мужчинами, даже с такими известными и милыми, как вы.

Великий князь фыркнул:

– Господину генералу следовало бы знать: если берешь в жены такую хорошенькую женщину, нужно подавить в себе эгоизм. С красавицами всегда хотят пообщаться и другие. И в этом нет ничего зазорного.