родителей. Да и Рейтинг у Тео очень высок. Может, достанешь и для него приглашение?

– Подрасти, маленькая Гель, – сказал мне Локи, со вздохом, – и поймешь, почему я не пустил твоего парня на свое выступление.

Я оттолкнула его руку от капюшона. Внимание Локи было лишним. Мне не нравилось, как на меня смотрели глаза за черными линзами. Слишком внимательно, слишком интимно. Локи раньше любил шутить надо мной, но сейчас его шутка походила на флирт. А флиртовать с ним я не имела никакого желания.

– У маленькой Гель хватит ума понять тебя и сейчас, Локи. Объясни.

– Не хватает, раз ты просишь меня протащить сюда этого мальчишку. Раз вообще связалась с ним! У тебя ведь был такой прекрасный потенциал. Высокий интеллект, эмоциональная устойчивость, харизма, а, главное – понимание, что ты сидишь по уши в дерьме. Но ты решила пустить свою жизнь под откос ради симпатичного парня. Ай-яй-яй, Гель. Жалко тебя. – Он склонил голову и провел пальцами по маске, будто вытирая слезы: – Смотри, я кое-что придумал на сегодняшний день. Сомневаюсь, что ты останешься, так что послушай часть:

Девочка-лиса, любопытна, хитра.

Отчего же прячется в норке она?

Сидит в экскрементах, дымом дышит,

Потому что хоть видит, но совсем не мыслит.

Она мечтает о принце в белом,

О добром, красивом, непременно смелом,

Вот только…

– Замолчи! Закрой свой поганый рот! – прервала его. – Как же ты меня бесишь… – добавила и удивилась. Смятение, страх, но гнев… Эту эмоцию я чувствовала с такой силой впервые. Меня затрясло, захотелось ударить Локи. А он стоял, только что вывалив на меня часть стиха, который планировал рассказать толпе незнакомцев, и ухмылялся. Уверена, за своей непроницаемой маской он ухмылялся. Он знал, кто я. Знал моего парня, знал, что я в курсе о Красном городе.

Наверное, ярость придала мне сил, но я проворно рванула вперед и дернула его за капюшон. Волосы Локи оказались цвета черного шелка. Они были длинные и падали на красивую шею, которая, вне всякого сомнения, принадлежала мужчине.

Я сделала еще один отчаянный бросок, желая стянуть маску, но Локи на месте уже не оказалось.

– Ай-яй-яй, Гель, – раздался его голос из темноты. – Не стоит бросаться на меня. Я, в конце концов, твой единственный настоящий друг. Твой друг, Гель.

– Я даже настоящего имени твоего не знаю! Ты шут ряженый. Вот ты кто! А может ты сталкер? Может, ты просто таскаешься за мной по темным переулкам? Что это за плащ такой, который делает тебя невидимым?

В какой-то момент мне показалось, что Локи исчез. Вместо облегчения, я испытала липкий страх. Что, если я больше никогда его не увижу? Но вдруг совсем рядом со мной раздался его голос. Он был ближе, чем мне того хотелось.

– Мой плащ действительно довольно интересен. А касательно всего остального… Я же говорил тебе, кто я. Я же рассказывал, как и всем остальным. Хугин, Мунин, если бы они были только моими друзьями… К несчастью, они мои надсмотрщики. Самое забавное, Гель, это то, как перепутались ваши имена. Ведь это ты запуталась в тумане, а она зовет тебя моим голосом. Выбирайся, Гель. Нам пора встретиться по-настоящему. Тебя здесь ничего хорошего не ждет, никого не ждет.

С этими словами Локи удалился. Вслед ему доносилось рассерженное карканье. Словно вороны, которые появлялись вместе с ним на сцене, выражали свое неодобрение.

Хугин, Мунин – это ведь имена воронов из мифологии. И почему он сказал, что меня не ждет здесь ничего хорошего? Почему он хочет, чтобы я покинула Зеленый город? Что ему с того? От мыслей голова шла кругом, поэтому, когда явились два работника клуба, из тех, в чьей груди бьются настоящие сердца, я послушно последовала за ними. Будто овца на убой. Меня вывели на улицу, где среди нескольких людей, отчаянно желавших попасть в Джаз-Поэт клуб, был и Тео. Его руки подхватили меня, опустошенную, расстроенную, и мне не нужно было ничего говорить, чтобы он понял, что на выступление Локи мы сегодня не попадем.

Он взял меня за руку и повел от толпы, туда, где находилась автобусная остановка. Снег все так же шел стеной и вскоре Джаз-Поэт клуб скрылся из глаз, на его месте были видны лишь зеленоватые огни. Наш автобус должен был подойти через десять минут, а я глядела на серьезное и красивое лицо Тео и мне хотелось что-то ему сказать, но я не смела. Помнила о том, что за нами всегда наблюдали.

– Мне жаль, – произнесла я. – Локи немного с придурью.

– Значит, хорошо, что мы с ним не встретились, – в голосе Тео прозвучали нотки… ревности?

Надеюсь, что нет, потому что ревновать меня к Локи было бы по меньшей мере глупо. Тео обнял меня так, словно хотел согреть. Его рука нашла мою.

– Закрой глаза, – попросил Тео.

Я прикрыла веки, полностью сосредоточившись на ощущениях, и вдруг поняла: Тео указательным пальцем писал на моем запястье. Медленно выводил букву за буквой так, что получались слова.

«Хотел поговорить» – написал он.

Я распахнула глаза и кивнула, потрясенная, что не догадалась о таком способе коммуникации раньше. Тео улыбнулся, его глаза вспыхнули синевой. Он был так красив в освещении неяркого фонаря, что на мгновение я потеряла дар речи и способность воспринимать то, что он пытался «сказать мне».

«Я тоже» – написала ему ответ.

«Нужна Слепая зона».

Я закивала, соглашаясь. Локи отказал нам. Значит, нужен другой способ. Неизвестно, когда Чин-Лу объявит классный час. А на приеме у психолога мы будем сидеть поодиночке.

«Библиотека» – начала было выписывать я.

«Закрыта».

Я так удивилась от того, что Тео была известна тайна библиотеки, что изумленно распахнула глаза. Он написал: «Анастасия сказала». Мысли об Анастасии заставили меня помрачнеть. Как я хотела узнать, что с ней случилось! Пусть она использовала меня, пусть не сказала о своей дружбе с Мист, я больше не могла злиться. По крайней мере Анастасия не пыталась намеренно навредить мне, и она искренне желала раскрыть тайны Зеленого города.

«Есть еще способ» – написала я у него на руке. В ответ Тео вывел на моей ладони знак вопроса. Я распахнула глаза, поцеловала его тем холодным, красивым поцелуем, который предназначался камерам.

– Я думаю, что готова, – сказала ему томно. – Давай в следующую субботу поедем ко мне.

Тео понял, о чем я на самом деле говорила, но все равно покраснел.

– Хорошо.

Наш автобус подъехал как раз в