– Я не возьму.

Покачав головой, сжала хозяйскую ладонь с кольцом, а поверх на миг положила свою.

– И не говорите о себе как мертвом!

– Альбус не успокоится, – вздохнул хозяин, но кольцо забрал. – Он слишком далеко зашел.

– И вы смиритесь без борьбы? – изумилась я. – Бывший советник императора? Правильно вас лишили поста. Тюфяк, тряпка!

– Джанет! – сверкнул глазами Адриан.

Мои слова задели его, вывели из состояния прострации.

– Госпожа Оник, – важно поправила я. – Отныне я не ваша наложница, но еще и не ваша служанка, чтобы стать просто Джанет.

Хозяйский гнев унялся. Брови больше опасно не нависали над глазами, не сходились у переносицы, рот не напоминал белесую ниточку. Адриан даже рассмеялся, пусть веселье и не затронуло его души.

– И чем же славна фамилия Оник? Госпожа прежде торговала или ходила за козами?

Обиженно фыркнула. Если я умею мыть полы и готовить, то вовсе не потому, что родилась на ферме. Хотя не вижу ничего постыдного в земледелии, тот же Адриан охотно пользовался его плодами.

– Мой отец считался лучшим портным в городе, – приосанилась я. – Сам мэр заказывал у него костюмы, а судья заходил на чай и приглашал на обеды.

– О, да вы почти дворянка, госпожа Оник!

Ну вот, теперь и глаза рассмеялись. Такой Адриан совсем не напоминал чопорного холодного вельможу. Жаль, волшебство продлилось недолго, заботы стерли с лица мимолетную улыбку, потушили взгляд. Дурно, когда человек в возрасте Адриана хоронит себя. Он ведь еще молод, ему далеко до жреца, пресыщенного, обрюзгшего, тешащего увядающую плоть молоденькими девочками. При иных обстоятельствах я бы согласилась потанцевать с Адрианом, пойти на свидание.

– Боритесь, милорд, не позвольте кузену одержать победу, – тоже замкнувшись в себе, словно поблекнув, добавила я.

В ответ хозяин сухо предложил решить, останусь ли в качестве прислуги или уйду. Выбрала первый вариант и получила сразу две должности: горничной и домоправительницы. Помимо меня в доме оставалась кухарка и двое слуг. Один охранял дом, второй в качестве кучера уехал с Миленой. Остальные провожатые бывшей фаворитки получили расчет. Став полноправной владелицей ключей и погребов, с позволения Адриана собралась в город. Нужно осмотреться, послушать, прикупить кое-чего. Ходить в прежней одежде тоже не собиралась: она напоминала о рабстве. Найду лавку готового платья, заодно закажу хозяину рубашек, узнаю последние новости. Пусть Адриан отклонил руку помощи, не брошу его на растерзание стервятникам. Сплетни – порой самый надежный способ выяснить истинное положение дел. Пока хозяину запрещено покидать поместье, стану его глазами и ушами.

В некоторых случаях первое впечатление обманчиво. Увы, к Джалаху оно не относилось. Когда я добралась до него, по пути успев надышаться пылью и поругаться с всадником-лихачом, нашла все тот же унылый заброшенный город. Многие дома покосились, с досок слезла краска, а питьевой фонтан давно не чистили, отчего в чашу стекала прерывистая струйка воды. Сейчас на меня никто не косился. Не было ни фургона с наложницами, ни опального советника, всего лишь женщина, наискось переходившая площадь перед школой. Одежда моя тоже не бросалась в глаза. Тут ходили, как кто горазд, скромность походного платья рабыни лишь играла на руку. Появись я в чем-то броском, открытом, непременно стала бы предметом пересудов.

Несмотря на убогость быта, лавка готового платья в Джалахе имелась. Ее содержал портной, явно страдавший от недостатка клиентов. Несмотря на заманчивую табличку «Ателье. Пошив по вашим меркам», посетили не наблюдалось, и мой приход чрезвычайно обрадовал хозяина. Нужных сорочек у него не нашлось, но я предусмотрительно захватила образец и сторговалась о пошиве по низкой цене. Наряд себе я кое-как подобрала. Его требовалось немного ушить, сама сделаю. Глупо тратить деньги на подобные вещи, если ты не леди.

– Что-то я вас прежде не видел!

Владелец лавки попался внимательный и грозил сорвать мои планы. Ответила обтекаемо:

– Прежде справлялась сама, а тут не получилось.

– Приезжая?

Кивнула и поспешила добавить:

– Может, и навсегда останусь, если предложение сделают. Жду пока.

– Ааа, – понимающе и даже сочувствующе протянул портной. Решил, будто живу с кем-то во грехе. – Пусть не затягивает.

Улыбнулась:

– Как встречу, так обязательно скажу. А пока рубашки чужим людям заказываю – горничная я.

И все – чистая правда. Дальше, конечно, пришлось приврать: у купца одного служу, ему для встречи с господами приличные вещи нужны.

– Мало у нас господ-то! – вздохнул портной, потеряв ко мне интерес. На то и рассчитывала, не помянув чиновника или дворянина. – Из самых – маркиз Джак. Слышали, наверное, недавно вернулся. Из самой столицы!

– Так, может, хозяину к нему наведаться? – изобразила неподдельный энтузиазм. – Он бы точно поспособствовал увеличению торговли.

– Кто? Маркиз? – Собеседник от души рассмеялся. – Да он одной ногой в тюрьме, одной в могиле. Думаешь, просто так в глушь перебрался? Его даже к мэру не пустили, вот какие дела. Пусть хозяин твой подальше от него держится.

– А чего так? Убил кого-то?

– Чего не знаю, того не знаю, но шепчутся, приказа императора ждут, чтобы его того.

Портной колоритно провел ладонью по горлу.

Веселы дела твои, мироздание! Если и дальше сидеть в имении, Альбус точно своего добьется. Однажды император ему поверил, второй раз убедить легче.

– Следователь вот едет, по особо важным делам. И везде заслоны понаставили: вдруг маркиз сбежит?

– И чего, ужели убьют, если попытается?

Старательно разыгрывая роль простушки, в ужасе прикрыла рот ладонью.

– Почем мне знать? Но в тюрьму точно бросят, приказ, говорят, уже дали.

А тучи-то сгустились, не зря в город съездила! Поохав для приличия, добавила, как хорошо, что мы не аристократы, голову на плечах сохраним. После, расплатившись, и вовсе ушла. Теперь бы на рынок, но обратно с полными сумками и корзинами пешком не доберусь, придется просить подвезти. И все бы хорошо, только не следует людям знать, где я живу, могут с воза скинут. С фермерами я пока ладила, до них и доеду. Там положу покупки и сбегаю за помощником. На том и порешила. И ведь вышло! Пока бегала, суетилась, и вечер наступил.

– Вам нужно уехать.

Пусть служанка, даже домоправительница не имеет права указывать хозяину, но промолчать я не могла. Адриан отвлекся от тягостных раздумий и с отсутствующим взглядом уставился на меня. Мы ужинали вдвоем. С непривычки не хватало Милены, ловила себя на том, что постоянно посматривала на ее пустое место. Тускло горели свечи. Дом снова погружался в запустение, из которого я с трудом его вырвала.