Путь к скале и обратно оказался немного легче, чем в прошлый раз. Вележев по-прежнему сидел у камней, заняв самое удобное место. Юля почувствовала негодование: он доел все ее раковины, рядом валялись обломки перламутра. Хорошо, что птичку она предусмотрительно спрятала – подвесила на одном из деревьев.

Вележев поднял глаза и сразу же уставился ей на грудь. Она с омерзением отшатнулась, но тут же поняла, что его интересуют не ее анатомические особенности.

– Принесла? – хрипло спросил, скорее даже просипел он, протягивая руку.

Игорь схватил бамбуковый стакан и жадно осушил парой глотков. Да там и было не больше. Так он выпил всю воду. И долго молчал, прислонившись к камню спиной, закрыв глаза.

– Хорошо, – шепнул он, то ли вслух, то ли про себя.

Воды было до обидного мало, но даже эти крохи смочили его иссохшее горло, омыли скукоженный желудок, и в голове впервые за этот долгий день прояснилось. Что она там говорила? Они на острове? Но сейчас в мире нет необитаемых островов. Он был в этом абсолютно уверен. В мире, где каждая пядь земли на вес золота… Да еще в Средиземноморье, райском месте! Наверняка люди здесь есть, а эта идиотка не соображает ничего. Только вот сейчас он полностью зависит от нее. И это было противней всего.

Пока ее не было, он пытался встать, долго пыхтел возле камней, опираясь на них руками, подтягивал непослушное тело вверх. Встать ему в конце концов удалось, но ноги дрожали, как ватные, в желудке поднялась горькая волна и выплеснулась наружу – его вырвало всеми этими сырыми мидиями, которые он съел не столько от голода, сколько от жажды.

У воды был странный привкус – то ли дерева, то ли камня, но он бы выпил ее цистерну. Он вздохнул и потряс над открытым ртом опустевшую колбу. Юля уже сходила за припрятанной тушкой и теперь с сомнением смотрела на нож в своей руке.

– Нож верни, – сказал Игорь.

– Да с чего? Мы поменялись, забыл? – фыркнула она, нацеливаясь отсечь птичью лапку.

– Подожди, – остановил он ее. – Можно же зажарить.

– Трением огонь добудешь? – раздался ее злой смех.

– Нет, – Игорь вытянул руку вперед, – вот этим. – На ладони лежал золотой прямоугольный предмет. Юля негромко вскрикнула и потянулась к нему, Игорь сомкнул ладонь. – Мне нужен нож.

Когда она безропотно протянула ему нож, он удовлетворенно хмыкнул. Люди предсказуемы, а женщины в особенности. Он не был сильно уверен, что зажигалка работает. Оставалась надежда, что прославленный бренд не подведет. Игорь откинул крышку, поковырял лезвием, убирая песчинки, подул в отверстие, и легонько чиркнул колесиком. Над соплом взметнулось пламя. Юля вскрикнула и вскочила на ноги.

– Работает? – в ее голосе слышалось неподдельное изумление. – После морской воды?

– Не соврал, – сказал Игорь, вспоминая продавца из фирменного салона. – Надо собрать хвороста для костра. Ветки, палки… Давай принеси что-нибудь!

– А! Ты теперь у нас повелитель огня? – Юля присела на землю напротив него. – Огня и ножа, – В голосе ее звучал сарказм. – Только, знаешь, я без этого, – она кивнула на зажигалку и нож в его руках, – проживу, спокойно. Вода здесь есть, деревья растут, значит, какие-то съедобные плоды должны быть. А ты со всеми своими благами цивилизации сдохнешь от голода. И от жажды. Андэстенд? – она поднялась и сделала шаг в сторону кустов. Злость душила ее. Рука сжала палку. Так бы и треснула!

– Чего ты хочешь? – завопил Вележев сзади.

– Я. Хочу. – Она говорила медленно, четко разделяя слова, – Чтобы ты. Перестал. Выпендриваться. Еще раз мне что-нибудь прикажи, и я раскрою тебе башку, – она потрясла в воздухе своей палкой-дубиной.

– Ладно, – примирительно кивнул он. – Я не приказывал, кстати. Просто сказал.

– Так, ты будешь своим подчиненным в офисе «просто говорить». А ко мне вежливо и со всем почтением, будьте добры, Игорь Владимирович.

– Ах, простите, Юлия… не знаю, как вас по отчеству. Только вот беда – пока мы тут препираемся, птичка наша, ой, простите, ваша, конечно, ваша, – стухнет. – Игорь зло глянул в ее раскрасневшееся лицо.

Юля резко поднялась и скрылась в кустах. Через пять минут она вернулась с охапкой сухих веток. Постояла секунду, глазами выбирая место будущего кострища, наконец, скинула свою ношу на землю и снова ушла. Игорь подполз к веткам, сложил из них подобие шалашика, поднес пламя, и… ничего не произошло. Вроде и сухие деревяшки отказывались гореть. С трудом ему удалось зажечь одну тоненькую веточку, но и она, ярко вспыхнув, догорела до середины и угасла, так и не породив огня вокруг себя.

– Ну что ты делаешь? – услышал он возмущенный голос прямо над собой. – Не трать горючее, идиот!

Игорь, уязвленный, отполз подальше, и молча наблюдал, как Юля складывает круг из небольших камней. Недолго повозившись, она протянула руку в его сторону. Тот, ни слова не говоря, передал ей зажигалку.

От костра несло жаром, ноздри щекотал запах паленого мяса. Юля сидела рядом и вертела над углями тушку, нанизанную на палку.

– Скажи, – повернулась она к Игорю, – ты устриц этих ел… Как?

– Мидии, – поправил он. – Это мидии. Как, спрашиваешь? Да никак. Вывернуло наизнанку.

– Мидии? – Юля нахмурила лоб. – Это же морепродукт. В супермаркетах продают. И недешево. А если зажарить?

– О! – Игорь закатил к небу глаза и поднес пальцы к губам. – Пища богов!

– Так! – она вскочила на ноги. – Оставляю тебя костровым. Смотри, не спали еду! Хоть с этим-то справишься? – с сомнением посмотрела она на Игоря.

– Ты куда?

– За пищей богов, – крикнула она уже на бегу, легко перепрыгивая с камня на камень.

Игорь проводил ее взглядом. Сумасшедшая! Черт! Засмотревшись, он чуть не забыл про импровизированный шампур. Он перевернул тушку другим боком и сглотнул слюну при виде румяной корочке. Запах сводил с ума. Захотелось вцепиться руками в мясо и рвать, рвать зубами. Рот наполнился слюной. Игорь сглотнул, представил, что она сделает, если он и, правда, съест все до ее возвращения. Ох, был бы он здоров, он бы не церемонился! Давно вышел бы к людям и сидел сейчас в чистом уютном отеле. Что-то ее долго нет. Игорь повертел головой и поднял по привычке руку к глазам. Увы! Стекло на часах разбилось, на руке болтался бесполезный теперь браслет с искореженным циферблатом. Он задрал голову и посмотрел на солнце. Черт его знает, который сейчас час. А если она не вернется? А вот вдруг? Он попытался представить такую ситуацию. Так он поступал, когда попадал в затруднительное положение. Проигрывал все возможные варианты развития событий. Через пару минут Игорь тряхнул головой, отгоняя мрачные картины, пробегающие перед его мысленным взором.

Птичка исправно румянилась, капая жиром в огонь. Приходилось быть очень внимательным, чтобы не дать ей обуглиться. Да где же эта бешеная девица? Правда ли она жена Кости Завьялова? Игорь помнил жуткое лицо, мелькнувшее перед ним пару раз, когда он заходил к Завьялову в гости. Он до сих пор иногда корил себя за то, что случилось. Как он мог так проколоться? Костя казался типичным маменькиным сынком, абсолютно неспособным на авантюры. То, что он не разглядел в бывшем друге детства крысу, больно терзало его самолюбие.