Она выбралась из воды и с сомнением посмотрела на свою добычу, уселась на берегу, рядом с небольшим камнем, разбила одну из раковин, долго смотрела на содержимое. Понюхала, сморщилась. Бр-р-р! Неужели ей так сильно хочется есть? Нет, все же не настолько. Можно потерпеть еще немного. Надо найти то дерево, где она видела какие-то фрукты, наверняка они съедобные. Она вернулась к тому месту, которое выбрала своей резиденцией. Там лежал большой плоский камень, а над ним простирало ветви некое дерево, дающее тень. Высыпав раковины на камень, Юля углубилась в лес.

Ей очень нравился ее посох, которым она опиралась на землю, раздвигала заросли, шевелила кусты, вспугивая местных пичуг. Теперь, когда смерть от жажды пока не грозила, настроение у нее улучшилось. Наверняка их ищут и скоро найдут. Да и корабли в Средиземном море не такое редкое дело. Кто-нибудь обязательно заметит их и… А может, пока она тут по лесу ходит, уже сотня кораблей мимо проплыла? Если бы Вележев не лежал валенком среди камней, их бы уже спасли. Она зло ударила по кустам, в воздух взметнулись листья, раздался резкий протестующий крик. Юля в испуге отпрянула от неловко скачущей по земле птицы размером с голубя, но тут же опомнилась и, зажмурившись, долбанула ее по голове.

– Прости, птичка, – она подняла тушку и чуть не вприпрыжку поскакала к месту своей стоянки.

Возле камня под деревом она обнаружила Вележева. Тот сидел и нагло жрал моллюсков.

– Эй! – возмущенно крикнула Юля. – Это мои ракушки!

Вележев аккуратно разломил черные створки и поднес к губам.

– Ты оглох?

Игорь поднял голову. Юля стояла перед ним, уперев руки в бока, он заметил безжизненно висевшую серо-коричневую птицу. Игорь утер губы и потянулся за следующей раковиной. Бац! Перед его лицом мелькнула палка, и черные брызги полетели во все стороны. От неожиданности он отшатнулся.

– Перестань, – сказал негромко. – Тебе жалко, что ли? Я смотрю, ты с добычей? Мы будем есть падаль?

– Мы ничего есть не будем, – ответила она, выделяя слово «мы», – Я буду есть свое, а ты свое. И это не падаль. Я ее только что убила.

– Да ты добытчица! – он хотел улыбнуться иронично, но охнул и сморщился.

Голова кружилась. Игорь очнулся не так давно и с трудом выбрался из щели между камней. Даже и не помнил, как он туда попал. Плохо дело, кажется, у него сотрясение. Этак он и на ногах стоять не сможет. И еще эта мегера тут выступает! Игорь отполз от камня и привалился спиной к дереву. Ветви над ним качались, открывая, то и дело, его голову солнцу, и он каждый раз болезненно морщился. И еще очень хотелось пить. До одури. Где-то же она воду берет? Игорь прикрыл глаза и ненадолго отключился, на пару минут. Когда он вернулся в реальность, Юля увлеченно ощипывала птичку. Пух летел во все стороны, и вскоре в руках у нее осталась маленькая тушка, совсем крошечная без перьев.

– В сыром виде съешь? – спросил он еле слышно, сам удивляясь слабости своего голоса. Юля не ответила. – Запечь на костре, в углях, или на шампуре… Пальчики оближешь.

– Перестань, – оборвала она его. – Захочу, съем в сыром виде. А ты, если хочешь, запекай на костре, на шампуре, флаг тебе в руки и барабан на шею.

– И паровоз навстречу, – пробормотал он и принялся лазить по карманам. Достал телефон, потряс, постучал.

Юля с любопытством смотрела.

– Думаешь, за это время что-то изменилось? Случилось чудо, и он заработал?

Игорь удивленно посмотрел на нее. За какое время? И тут он вспомнил. Как очнулся на берегу. Как пытался оживить телефон. Сколько же времени прошло?

– Который час? – хрипло спросил он.

Юля зло и громко расхохоталась прямо ему в лицо. Игорь, мысленно чертыхнувшись, снова залез в карман. На этот раз в руке у него оказался небольшой складной нож, красивая безделушка в перламутровом корпусе. Когда Игорь вытащил лезвие, глаза у нее широко раскрылись, а на лице читалась такая гамма чувств, что не будь ему так хреново, он бы расхохотался, как она давеча.

– Прямо-таки людоедка Эллочка, – пробормотал он.

– Ну ты! – презрительно оборвала его Юля. – Тоже мне Великий комбинатор! – и отвернулась с досадой. Хороший нож! Если бы у нее такой был, она бы… Короче, он бы ей, безусловно, пригодился.

– А что в деревне до сих пор читают классику? – поддел ее Игорь. Юля встрепенулась, но смолчала. – Предлагаю меняться.

– На что? – она облизнула сухие губы и посмотрела на камень, где одиноко лежала тушка.

– На воду.

Юля нахмурилась. На воду?

– Принеси мне воды. Много.

– Много не могу, – кивнула она на бамбуковый сосуд. – Некуда налить.

– Значит, несколько раз принесешь, – отрезал он.

Юля презрительно фыркнула. Игорь убрал нож в карман.

– Ну нет так нет, – он прислонился тяжелой головой к камню. Ждал. Конечно, она должна согласиться – слишком хорошо изучил Игорь человеческую природу. Даже если бы у него не оказалось ножа, она бы дала ему воды. А то, что палкой махала – это так, для самоутверждения.

– Хорошо. Дай мне нож, я нарежу еще таких стаканов и принесу воды.

– Утром деньги, вечером стулья.

– Ну и как хочешь! Я-то без ножа обойдусь. А ты хоть зарезаться сможешь.

– Я могу и сам воды принести.

– Ха! Посмотрю, как ты с пузом своим на скалу забираться будешь!

– Это наверху? – Игорь оглянулся на черную громаду позади себя. Юля кивнула. – Держи, – решился он, кинул нож ей под ноги и предупредил: – Осторожней! – видя, как она с любопытством трогает лезвие. – Это тебе не китайская туфта – острый как бритва!

Юля уважительно кивнула и вскоре скрылась в кустах.

Игорь, медленно передвигая руками, вздернул тело вверх и секунду постоял шатаясь. Ноги словно ватные отказывались держать грузное тело. Иногда он ненавидел свое отражение в зеркале. Мать говорила, что вес – это у него наследственное. В отца. И он ненавидел себя за это еще больше. Нет, до десятого класса с весом у него было еще более-менее. Но вот в институте его понесло вширь как на дрожжах. Может, оттого что питался неправильно. Стипендию на студенческую столовую тратить было жалко. Ел он только вечером, когда уже домой возвращался, голодный как волк. Зараз мог умять батон и палку колбасы. Зато за полгода удалось накопить небольшую сумму, на которую он купил партию компакт дисков и распродал поштучно в институте. Деньги свои он вернул и даже заработал, но также понял, что мелкая спекуляция дело хлопотное и не особо надежное. Его амбиции простирались дальше.

* * *

Юля сидела на камне и, закусив губу, старательно пилила ножом деревяшку. Провозившись достаточно много времени, она с удовольствием оглядела плоды своего труда. На веревке теперь гирляндой висело пять бамбуковых колбочек. Можно повесить на шею, как ожерелье. Она закрыла лезвие и подкинула нож на ладони. Надо бы и для него веревочку приспособить, чтобы не потерялся.