Ее перехватил удивленный Марат:

— Ты куда?

Валеев отлучался, чтобы привезти кофе и булочки из круглосуточного кафе при заправке.

— Поехали, по дороге объясню, — торопила Елена.

В машине оперативников она указала адрес дома, глотнула кофе и по пути рассказала:

— Кажется, Майоров нашел место, где спрятана девочка. Но случилось что-то непредвиденное. Его телефон не отвечает.

— Ему не до разговоров. Бедняжку спасать надо, — предположила Токарева.

— Три с половиной дня прошло, — согласилась Петелина.

В ранний час городские улицы оставались пустыми, но темные тучи закрывали рассветное небо, а проливной дождь не позволял разогнаться. Наконец, они свернули на нужную улицу. Впереди на перекрестке горели красные огни светофора, а за ним в пелене дождя мигали синие лампочки.

Валеев остановился на светофоре, все вглядывались вперед.

— Скорая помощь, — догадалась ТТ.

— У того самого дома, — сверилась с картой Елена.

— Выносят носилки, — разглядел Марат.

Зажегся зеленый. Они проскочили перекресток и подкатили к машине «скорой помощи». Раскрытый фургон стоял около будущего цветочного магазина. Санитар зафиксировал носилки внутри фургона и захлопнул задние дверцы. На носилках лежал ребенок. Елена успела заметить, как врач надевает кислородную маску на лицо маленькой девочки.

«Скорая» помимо мигалки включила сирену, объехала пустую патрульную машину и умчалась.

Елена стояла под дождем, провожала взглядом огни «неотложки» и не знала, радоваться или нет. Что с девочкой? В каком она состоянии? Где, черт возьми, Майоров, который должен ответить на эти вопросы?

Марат первым сориентировался в обстановке, сдвинул баннер на витрине и указал:

— Наши кого-то задержали.

Внутри магазина двое сержантов полиции расспрашивали мужчину в рабочей одежде. Майоров куда-то звонил. Петелина увидела в своем телефоне входящий вызов от него, сбросила звонок, вбежала внутрь помещения и накинулась с вопросами:

— Что с девочкой? Как она?

— Высокая температура. Подозрение на воспаление легких, — ответил Иван.

— Главное, жива. Надо сообщить ее маме.

— Мать уехала с ней в больницу, а с отцом сейчас разбираемся. — Иван указал на рабочего азиатской внешности.

На лице Елены отразилось недоумение.

— Это не та девочка, — спохватился Иван. — А вы подумали про Софью?

— Выкладывай, что произошло? — потребовал Валеев.

— Здесь будет цветочный магазин. Хозяин нанял семью из Узбекистана для ремонта. Женщину обещал устроить продавщицей. Ну и разрешил им жить в подвале с дочкой.

— Они работали без регистрации и оформления, — добавил Брянцев. — Хозяин запирал их на ночь, чтобы ничего не растащили. Девочка последние дни кашляла, а сегодня ночью у нее резко поднялась температура. В подвале мобильный не ловит. Если бы не мы…

Елена опустила взгляд, в душе что-то надломилось. Ребята спасли больную девочку, но где-то по-прежнему томится Софья Дорохова. Что с ней? Удастся ли ее спасти?

— Узнайте, кто хозяин магазина. Он должен ответить.

— Привлечем, — пообещал Брянцев.

Сухой воздух помещения был пронизан цементной пылью. Елена вышла на улицу, подставила лицо под дождь. Здесь было лучше. Дождь утратил прежнюю мощь, небо постепенно светлело. Появится ли просвет в их расследовании? До времени казни остались считанные часы.

— Время тикает. Что будем делать? — разделила ее тревогу Токарева.

Петелина вернулась к терзавшим ее размышлениям. Она все больше убеждалась, что Константин Антонов, Вероника Некрасова и Валерия Мазина причастны к похищению Панина. Но против них одни догадки, фактически предъявить нечего. Доказать махинацию с часами невозможно.

А если поговорить честно, надавить на совесть? Наивный расчет, но другого варианта уже не остается.

Елена стряхнула капли дождя с волос и озвучила свое решение:

— Валеев, Токарева, вы едете к дому Константина Антонова. Следите за его квартирой и за ним самим, когда он выйдет.

— А Антонов выйдет? — усомнилась ТТ.

— Об этом я позабочусь. — Петелина позвала Майорова: — Ваня, наше расследование продолжается. Отвезите меня к Веронике Некрасовой.

5 июня. 06:00. 3 часа 30 минут до казни

Дождь постепенно выдохся, но низкие тучи продолжали затягивать небосвод серым балдахином и в шесть утра было еще недостаточно светло. Автомобиль с полицейской символикой подъехал к многоквартирному дому, где жила Вероника Некрасова. Кое-где светились окна, в том числе на первом этаже в подъезде девушки-инвалида.

— В ее окне свет, — заметила Петелина.

— Девушка уже встала? — удивился Майоров.

— Или не ложилась.

Оперативник хотел сопровождать следователя к подозреваемой, но Петелина его остановила:

— Я сама. У нас будет женский разговор.

В эту ночь Вероника действительно еще не ложилась. Охватившее ее возбуждение не позволило бы ей уснуть. Она ждала развязки Суда Народа. Еще немного и тренер-педофил, сломавший ее жизнь, получит по заслугам. В исходе голосования уже нет сомнений. Его ждет казнь в прямом эфире. Это справедливый приговор для педофила и предупреждение другим подобным тварям.

Внутреннее волнение девушки требовало выхода. Она спешила поделиться переживаниями с единомышленником и писала в чате некому Секретарю. Планируя опасное дело, они придумали себе клички для конспирации. Вероника была Админом.

Админ: «Все идет по плану. Осталось несколько часов, а дальше… Я даже не знаю, зажмурюсь или буду смотреть. Одно дело — кукла, а другое — человек».

Секретарь был немногословен и сдерживал эмоции. Он отвечал коротко: «Панин недочеловек».

Админ: «Я все понимаю, но может выключить в последний момент?»

Секретарь: «Трансляцию не прерывать».

Админ: «Для многих это будет шоком».

Секретарь: «Шок может стать лекарством».

Админ: «Мне звонят в дверь».

Вероника посмотрела на монитор ноутбука, куда выводилась изображение с камеры домофона, и дописала. «Это следователь Петелина. Не открывать?»

Секретарь: «Позвони мне, чтобы я слышал, и пусти ее».

Вероника нажала вызов Секретаря и положила смартфон на стол, включив громкую связь. Она щелкнула по клавише ноутбука, и входная дверь открылась. Изображать равнодушие не было сил, в ее глазах было тревожное удивление, когда следователь вошла в комнату.