‒ Док, иди на хер, а? Я не в духе сейчас, и ты рискуешь огрести, несмотря на всю свою гениальность.

‒ Ага. Ну как минимум ЭТО чудовищам точно не подделать — твою наглость. Где Маркус?

‒ Маркус погиб. Взрыв реактора вашего аннигилятора — это жесть.

‒ Случайность? Жахнуло совершенно неожиданно? Да нет, быть этого не может, я же…

‒ Не-е-е…нас зажала штурмовая платформа, системы безопасности там были крайне серьезные. И добила бы, но тяжелораненый Маркус специально вызвал перегрузку реактора и взрыв. Расчистил нам путь.

‒ Странно. У него не психотип героя, как и у любого другого нормального наемника.

‒ Хех! Смертельная рана, плюс несколько доз энапа делают из человека берсерка…

‒ О, а откуда это у него было?

‒ Забрал из гибернационной капсулы нашего отрядного нарика, брательника своего. Ну и с непривычки перебахался. Короче, он нас спас, сам подох. Теперь плохие новости: у нас максимум 12 часов на все.

‒ Нет…меньше. По моим расчётам системы начнут отключаться часов через восемь, компенсируя падение напряжения в конденсаторах. Реактор отключен, да?

‒ Заглушен по аварийной процедуре. Нам не запустить его, по крайней мере, без проникновения в активную зону.

‒ Ну-у-у, над этим надо подумать… ‒ он явно задумался о возможных вариантах.

‒ Док, если не выйдет, то вариант прорваться через монстров у нас уже не пройдет, так что даже не думай.

— Ага, значит, есть альтернатива. Рассказывайте!

— Мы выработали план, скорее всего, он сработает.

— Да понял я, — раздраженно бросил док, — выкладывай уже!

После изложения моего варианта дальнейшего развития событий Рик задумался. В целом, у него не нашлось серьезных возражений, кроме двух. Он в категорической форме потребовал пригнать сюда огнеметную платформу. Так он тоже сможет участвовать в штурме арсенала — попросту заменит собой «электронные мозги». Была автономная платформа, а станет чем-то вроде меха, пусть и гораздо менее поворотливая, быстрая.

В целом, неплохая идея, помощь нам явно не помешает.

Поход за платформой происходил в крайне тревожной атмосфере. Элен забрала у дока второй аннигилятор, но мы все равно чувствовали себя крайне неуютно. Из каждого перекрестия труб, из каждой вентрешетки, казалось, за нами следят голодные глаза. Конечно же, это была всего лишь игра фантазии — монстры не настолько умны, они бы кинулись на нас, если бы были тут.

И один таки выполз, но на него даже не тратили импульс, просто пристрелили из двух пистолетов. Был он какой-то вялый. Видимо, недавно вылупился или оголодал, бедолага.

Платформа стояла все там же, никуда не уехала.

Запустить ее оказалось проще пареной репы. Элен залезла на место оператора ручного управления, я присел на колпак, прикрывавший гусеницу, и мы двинулись к себе с комфортом, который не нарушил ни один чужой. Эх, что-то я подустал, похоже, от всей этой беготни, но покой нам только снится…

Сейчас придется стрелять в перепуганных людей, которые сидят на горе патронов и оружия. Стрелять на поражение, так как договариваться с ними некогда, да и бесполезно, скорее всего. Ну, и не о чем, в общем-то. Они считают себя обязанными выполнить приказ. Видимо, решили, что после этого их заберут с корабля.

Но даже если попытаться договориться — дальше что? Что с ними делать? Брать с собой, и получить выстрелы в спину, когда отстыкуемся от летающего гроба?

Ну, нет, такого нам не надо! А раз так, то придется их валить на глушняк.

Платформа бодро дочапала до наших пенат, и мы завели ее внутрь. Странно, но док не вышел нас встретить, хотя должен был. Оставив Элен загонять роботизированную хрень в механическую лабораторию, как это помещение окрестил Рик (на деле он построил лабораторию безумного механика из кино, вот честное слово — это она), я пошел поискать как раз его самого, дабы наш гений занялся переоборудованием платформы.

Странно, но дока не оказалось ни в медблоке, ни в комнате отдыха, ни даже в его любимой биологической лаборатории. Я быстренько, пока никого рядом не было, подключился к бортовому компу и проверил состояние своего лицевого счета — благо, доступ в глобальную сеть мне предоставили наниматели, хотя и в весьма ограниченном виде. Ну да, вдруг я сообщения начну направо-налево отправлять…

Да, денежки уже пришли, а на почте висело письмо с набором из 16 цифр и букв. Код. Код для закрытого сейфа с материалами исследований. Да, пожалуй, раз такой удачный момент — надо их достать. Благо, не тяжелые, да и места много не займут. Сложу в свой рюкзак, а рюкзак всегда со мной.

Скажем так, если все пойдет совсем хреново ‒ эта вот упаковка дисков, три контейнера и распечатки — мой билет отсюда. Половина денег уже у меня, и половина дела сделана….

Хм…уже столько дел сделал, а дока нет. Ну и где же мои семь с половиной миллионов кредитов то ходят, а? Только бы его не сожрали, пока мы гуляли…

Ответ вылез сам, без моего участия: я увидел пушку, приставленную к спине дока и подрагивающую в руках изрядно нервничающей Эллисон, лицо которой было уже покрыто неестественной бледностью. Черт, я уже и думать о ней забыл. Считал, что забилась в какой темный угол, и там околела. А вот и нет, жива, сучка такая!

Правда, выглядит не очень, вернее совсем хреново. Того и гляди сейчас может случайно спуск тронуть, и все, от Рика останутся ошметки на стене, которые не реанимирует уже никто.

Но чего у нее не отнять, так это умения думать — всегда была хитросделанной. И ведь догадалась как-то, как можно сюда пробраться незамеченной. Но как?

Ага…я заметил валяющуюся под стенкой вентиляционную решетку.

Вот значит, как…

‒ Э, Фрэнк! Давай ты прямо сейчас положишь на пол вот ту хрень, которая у тебя в руках, и ме-е-едленно снимешь с себя пояс с дедовским дыроделом. Не хочу тебя убивать, но легко это сделаю, если придется. Кстати, а где Маркус? У него моя игрушка, и я хочу ее вернуть.

‒ Эллис, погоди. Маркус мертв, он лежит там вместе с твоей пушкой. То, что от него осталось, даже в совочек не сгрести. И зачем тебе док? Ты же понимаешь, что мне глубоко похер на его жизнь. А как только ты нажмешь спуск, у меня будет аж полсекунды, чтобы на хрен снести тебе башку из «дедовского дырокола». Оно тебе надо? Давай-ка, все-таки будешь говорить,