озера и прочими своими жертвами. Но вместо того, чтобы выплеснуть мои кишки на землю, его когти впились в бронежилет. Прочная современная сталь легко выдержала удары потусторонней твари.

Тогда из его тела выскочили тонкие туманные нити и попытались пройти между бронепластинами, но натолкнулись на нагрудник гномов и бесславно развеялись по ветру.

— Сдохни!!! — прорычал я, вскидывая автомат.

Я всадил в его грудь очередь из световых пуль. Они прошли насквозь через гниющее тело, яркими серебристыми линиями уходя в потолок пещеры. Аманита направила свой фонарь на демона, плоть на лице демона начала тлеть и гореть, развиваясь на глазах.

Из ран в теле демона вырвалось желтое-белое пламя. Оно становилось ярче с каждой пулей, которую я всаживал в тварь. И когда я услышал холостой щелчок, все тело демона было объято ярким огнем.

— Назад! — отпихнув ногой горящее тело, я схватил Аманиту за руку и потащил ее прочь. Демон корчился на земле и что-то неразборчиво выл на своем демоническом наречии. Тени вокруг нас начали постепенно рассеиваться.

Мы стояли поодаль и молча наблюдали. Его ребра провалились внутрь груди, а тело сьежилось, и в конечном итоге превратилось в груду костей и пыли на земле. Огоньки глаз и пылающий рот с опущенными уголками какое-то время висели в воздухе, глядя на нас со смесью тоски и злобы. А потом налетел порыв ветра и погасил их навсегда...

Когда последний крик теневого демона эхом разнесся по пещере, преданные ему умертвия взорвались, словно их начинили взрывчаткой. Эдакий праздничный салют, ознаменовавший нашу победу над грозным противником. Я вздохнул с облегчением, глядя, как вокруг нас медленно оседают черные частички тумана.

— Что он кричал перед смертью? — спросил я у Аманиты, когда мы оба немного отдышались.

— Я поняла меньше половины, — демоница покачала головой. — Очень уж неразборчиво он орал... кажется, эта тварь взывала к какому-то хозяину и умоляла спасти ее...

— Хм... — я нахмурился, обдумывая новую информацию. — Демон может считать Маналайса, с которым заключил договор, своим хозяином?

— Да кто ж его знает... — Аманита покачала головой. — Мы же не знаем подробностей их договора.

— Угу... к слову, о договоре...

Я подошел к останкам демона и поворошил ногой эту кучку костей и пепла. Я и не надеялся что-то найти, но неожиданно увидел под серыми костями что-то жёлтое...

Приглядевшись, я понял, что это — скрученный лист пергамента. Вытащив его наружу и отряхнув, я развернул свиток и увидел мелкий убористый текст на неизвестном языке, чем-то по своей структуре похожий на договор. В самом низу блестели чьи-то подписи, нанесенные кровью. Там же рядом с ними стояла восковая печать.

Каким образом эта хрупкая на вид штука уцелела в таком ярком огне, уничтожившей плоть и кости демона?

— Это язык демонов! — с напряжением в голосе произнесла Аманита, стоявшая рядом со мной.

— Ты сможешь прочитать, что там написано? — спросил я.

— Думаю, да... — демоница-полукровка осторожно взяла пергамент из моих рук и, шевеля губами, начала вглядываться в текст.

Глава 32. Договор

Наш маленький отряд, числом восемь человек, собрался вместе. Пережившие битву отделались на удивление легко. В основном легкие царапины и ссадины. Ещё все страдали от сильного кашля, вызванного густым туманом.

Мне повезло, я вышел практически невредимым. Спасибо бронекомплекту и гномьему нагруднику от Обалязга.

На бедре Кикимби остался неглубокий порез от кинжала гоблина. Ее гвардейцы тоже получили различные раны, но ни одна не была опасной для жизни.

Аманита отделалась лишь легкой царапиной на щеке, полученной от демона. К счастью, царапина была недостаточно глубокой, чтобы остался шрам. Таким образом, единственной настоящей потерей была отважная Гагаладриль.

Эльфы, Аманита и я собрались вокруг бездыханного тела воительницы. Ее распотрошенная шея выглядела ужасно. Один из воинов осторожно положил на ее лицо и шею черный платок. Мы с Аманитой в почтительном молчании наблюдали, как другие солдаты подняли ее тело и приготовились нести обратно в лагерь.

— Соболезную вашей потере, принцесса, — сказал я Кикимби.

— Не стоит, — возразила темноволосая воительница и одарила меня усталой, но гордой улыбкой. — Гагаладриль погибла во славе, защищая свой народ. Она храбро сражалась с многоликой тьмой, от рук которой пали уже многие герои. Мы все знали Гагаладриль с самого детства. Мы пойдем дальше, но воспоминания о ней останутся с нами до самого конца. И поэтому она — она настоящая — продолжит жить в наших сердцах. Что бы не произошло.

Мы немного помолчали, отдавая дань памяти павшей воительнице. Через минуту Кикимби произнесла:

— Денис, Аманита, я, принцесса Пиклис выражаю вам благодарность от имени нашего клана. В пещере пряталась целая армия гоблинов, прямо у нас под носом. И мы бы до сих пор ничего не подозревали, если бы не ты.

Принцесса Кикимби держалась очень спокойно, но я чуть ли не физически ощущал груз, легший на плечи отважной девушки. Ее плечи были сильно напряжены, и что-то в ее голосе подсказывало мне, что она крайне опечалена смертью боевой подруги. Но не смотря ни на что принцесса не позволит этой потере сломать себя.

— Самое главное, что план сработал, — скромно сказал я. — Когда первая пуля попала в цель, я молился всем богам, чтобы магия гномов не налажала. Иначе я бы просто не знал что делать.

— Главное, что сработало, — Аманита подмигнула мне. — Победителей не судят. И ты теперь герой клана Пиклис.

— Ага... Кстати о птичках... — Я подошел к груде костей и пепла, которая когда-то была низшим демоном, поднял череп и отнес обратно храброй Кикимби. — Я не уверен, конечно, но твоя мать оценит такой подарок? Над камином можно повесить. Пусть уют в атмосферу навевает. Будет как память о победе над демоном.

— Лучше передай ей это сам, — сказала Кикимби, задумчиво глядя на череп и почесывая подбородок. — Мы все приняли участие в общей победе, но именно ваш вклад был решающим. Ты и Аманита — одни из лучших воинов, рядом с которыми мне когда-либо доводилось сражаться.

Принцесса клана Пиклис присоединилась к своим солдатам, стоявшим у дороги. Я улыбнулся, раздумывая над ее словами.

Быть героем — чертовски приятно. Хотя и страшно в процессе. Но если честно, героем я себя совсем не ощущал. Я вроде бы оставался все тем же самым Денисом.

В мире есть и куда