когда присяжным предлагают взятки, а те часто их берут, – отметили в The Chicago Daily News через несколько дней после оглашения вердикта, – удивительно, что по уголовным делам вообще выносятся обвинительные приговоры».

Прокуратура штата сняла с Мак обвинение в убийстве на следующий день после оправдательного приговора, хотя ее показания и не привели к заключению виновного под стражу. Оба предполагаемых убийцы Мэри Энн Фолкнер остались безнаказанными. Заголовок в The Chicago Times сообщал об оправдании доктора, отпуская последнюю шутку по поводу его имени: «Чистые Сливки».

* * *

После суда Крим несколько раз заходил в офис Труда, чтобы поболтать. Он, без сомнения, был благодарен адвокату за усилия, но, казалось, он делал это, лишь чтобы похвастаться своими познаниями в медицине. «Он был самым очаровательным собеседником, – вспоминал Труд, – и если рассуждал о своих любимых теориях, о медицине и людях, то мог часами удерживать внимание слушателей».

Одной из таких любимых тем были проститутки. «Угроза обществу»[23] – так он их называл. И Труд соглашался. Как он сказал The Chicago Times через несколько месяцев после суда, уличных женщин не следует «оставлять на свободе, чтобы они распространяли болезни, грабили и обкрадывали неосторожных». Он поддержал решение Чикаго, которое допускало проституцию в специально отведенных для этого районах и вне поля зрения респектабельных граждан. У Крима, однако, имелось собственное решение. По словам Труда, он «без умолку говорил» о своем желании «избавить землю от этих несчастных существ».

* * *

Почти 12 лет спустя, летом 1892 года, инспектор Фредерик Смит Джарвис вышел на платформу вокзала в Чикаго, продолжая копаться в прошлом Крима. Офицер чикагской полиции по имени О’Хара проинформировал его о репутации доктора как специалиста по абортам и доказательствах, представленных на суде по делу об убийстве Мэри Энн Фолкнер. Оправдательный приговор Криму был маловероятен, но эта победа в зале суда, похоже, придала ему смелости. В ближайшие месяцы Крима обвинят в других подозрительных смертях от отравления, и одно из этих убийств, как вскоре выяснил Джарвис, должно было стать для него последним.

Глава 27. Эллен Стэк и Сара Элис Монтгомери

Март – апрель 1881 года

К тому моменту, как в марте 1881 года Эллен Стэк пришла к врачу, она уже несколько дней чувствовала себя плохо. Ей было 25 лет, она родилась в Ирландии и работала горничной в доме Чарльза Боулера, чикагского продавца одежды. Вернувшись в дом Боулеров, она сказала своим работодателям, что врач по имени Биб сделал ей прививку от оспы. Он также выписал рецепты на лекарства, и она остановилась в аптеке на Уэст-Мэдисон-стрит, чтобы купить их.

Стэк приняла лекарство перед тем, как лечь спать, но около часа ночи хозяина дома разбудили ее стоны. Когда Чарльз Боулер вошел в ее комнату, она «металась по постели и, по-видимому, испытывала сильную боль». Ее тело билось в конвульсиях. «Воды», – выдохнула она. Боулер вызвал Дональда Фрейзера, того самого врача, который помогал в защите Крима по делу Фолкнер. Медик жил более чем в пяти километрах от дома Боулера, и к тому времени, когда он приехал, Стэк умерла.

В тот вечер Стэк не консультировалась с доктором Бибом. Вскоре выяснилось, что она обращалась к другому врачу, который лечил ее когда-то в прошлом. Она солгала своим работодателям, зная, что они бы этого не одобрили. Жена Боулера, Минни, не раз говорила ей: «Не смей больше иметь ничего общего с доктором Кримом».

* * *

После окончания расследования по делу Фолкнер Крим вновь открыл свою медицинскую практику в доме 434 по Вест-Медисон. Хотя в одной газете и предположили, что после судебного процесса его репутация осталась «незапятнанной», она была разорвана в клочья. К тому же он оказал себе медвежью услугу, посетив процесс по делу об убийстве доктором Чарльзом Эрллом в начале декабря 1880 года уже через пару недель после освобождения из-под стражи. Репортеры заметили его в зале суда, и ходили слухи, что он мог дать показания в защиту своего бывшего сокамерника, возможно, в качестве свидетеля-эксперта. Однако Крим остался в галерее, поскольку Эрлла уже признали виновным в менее серьезном преступлении – попытке аборта – и приговорили к пяти годам тюремного заключения.

В конце января 1881 года Крим поместил в The Daily Tribune рекламное объявление, в котором жирным шрифтом сообщалось следующее: «ДОКТОР КРИМ, выпускник Королевского колледжа врачей и хирургов Эдинбурга в Шотландии, вернулся к практике».

Чтобы произвести впечатление на пациентов, он заказал пачку рецептурных бланков, в которых рекламировались его эдинбургские достижения и обучение в больнице Святого Томаса. Крим переехал в новое жилье в полутора километрах к югу от своего кабинета, в дом 105 на 13-й Западной улице – еще более захудалом районе, граничащем с трущобами Максвелл- и Холстед-стрит. Чикагская полиция назвала его районом ужаса – царством преступности, нищеты и печали. Он снял комнату у вдовы Мэри Макклеллан и вскоре обручился с ее 28-летней дочерью Линой.

* * *

Врач округа Кук Теодор Блутхардт провел вскрытие Эллен Стэк днем 10 марта 1881 года. «Установлено, что девушка не была отравлена, – сообщила одна газета, – и с ней не обращались жестоко». Журналист не сообщил никаких подробностей о проведенных исследованиях, если таковые проводились, на наличие яда. Не сделал этого и Блутхардт, который зафиксировал причину смерти как «коллапс, вызванный спазматическими коликами» – непроходимостью или воспалением пищеварительного тракта.

Почему она рискнула выйти из дома ночью, чтобы проконсультироваться с Кримом, одним из самых известных специалистов по абортам в Чикаго? Ответ казался очевидным. «Ходили слухи о том, что девушка умерла от аборта», – сообщила газета The Chicago Times, но при вскрытии не обнаружили никаких доказательств того, что она была беременна или делала аборт – обследование Блутхардта «полностью подтвердило это», как выразилась газета. Возможно, она пришла к Криму с подозрением на беременность, но переживания были напрасны.

Реклама услуг Крима появилась в The Chicago Daily Tribune в январе 1881 года

Репортеры разыскали Крима, который признался, что Стэк действительно к нему приходила. «У девушки были симптомы ранних стадий оспы», – заявил он. Лихорадка, боли, а иногда и рвота предшествовали образованию характерной кожной сыпи и язв; к тому же в том году в городе отмечались отдельные вспышки оспы. Да, он сделал ей прививку, и да, он выписал рецепты на два лекарства. «Странно, – размышлял Крим, – что девушка умерла в течение нескольких часов» после визита. Прописанное лекарство, заверил он журналистов, «не могло