– Ты играешь с ним, как кошка с мышкой, Фридрих! – крикнул он. – Мне это нравится! Однако пора покончить с этой жалкой тварью!

Лежа на земле, Егор набрал полные пригоршни пыли и когда нацист повернулся к нему, швырнул пыль противнику в глаза. Фридрих с воем отшатнулся. Егор, сцепив зубы, как мог быстро поднялся на ноги. Затем, почти не соображая, что делает, ринулся вперед и с размаху ударил нациста головой в лицо. Фридрих вскрикнул и со стоном повалился на землю. Егор шагнул к нему, но проклятый немец с невероятной скоростью вскочил на ноги и вцепился Волчку руками в горло.

Пальцы у нациста были просто железные. Волчок силился оторвать их от себя, но не мог. Фридрих, глядя ему в глаза, усмехнулся и холодно отцедил:

– Тебе конец, слэв.

Егор почувствовал, как помутилось у него сознание, и быть бы ему мертвым, если бы в эту секунду Сорок Шестой, который до сих пор лежал без движения, не поднялся на ноги. Верзила тряхнул головой, сжал кулаки и пошел на немца.

Фридрих услышал шум и резко обернулся. Сорок Шестой как раз заносил кулак, чтобы ударить нациста. Скорость реакции Фридриха была невероятной. Его руки взлетели вверх и блокировали удар здоровяка в самой верхней точке. Схватив слэва за запястья, немец вывернул их, а затем с легкостью отшвырнул верзилу к дому.

Сорок Шестой с грохотом приземлился возле крыльца. Удар ошеломил его, и Фридрих, воспользовавшись этим, прыгнул на бугая, нашарил на земле кусок камня, схватил его и несколькими сильными ударами раскроил Сорок Шестому череп.

Парень был уже мертв, но молодой нацист, не в силах остановиться, продолжал бить его камнем по голове, превращая череп в костяную кашу.

– Сдохни, раб! Сдохни, падаль! Сдохни!

Но внезапно занесенная в ярости рука замерла. Когда боль прошла по всему телу, оберштурмфюрер издал вопль удивления и медленно повернул голову. На шею Фридриху закапала кровь. Из уха у него торчала металлическая спица, отломленная от экзо-скелета.

Не меньше десятка солдат бросилось на Егора, выхватывая на ходу оружие.

– Не убивать! – крикнул штандартенфюрер Клосс.

Егора схватили, заломили ему руки за спину и несколько раз ударили прикладами в живот.

Штандартенфюрер выскочил из машины и подбежал к распростертому на земле молодому немцу.

– Фридрих! – крикнул Клосс, опустившись перед ним на колени. Затем взял его за плечи и легонько тряхнул. – Фридрих!… – Голос штандартенфюрера дрожал. – Ты слышишь меня? Фридрих!

Молодой офицер не отзывался. Клосс наклонил голову и прижал ухо к груди парня. Послушал несколько секунд, выпрямился и медленно поднялся на ноги.

Вид у штандартенфюрера был сокрушенный. Он повернулся и посмотрел на Волчка, висевшего на руках у солдат. Глядя ему в глаза, пожилой нацист холодно и отчетливо проговорил:

– Ты убил моего близкого друга, раб.

Егор отплюнул кровь, усмехнулся и сказал:

– Он неплохо дрался… Но был слишком самонадеян.

Штандартенфюрер издал горлом страшный звук, выхватил из сапога кнут, шагнул к Егору и с размаху хлестнул его по лицу. Из ссадины потекла кровь. Клосс отшвырнул кнут, вынул из кобуры серебристый револьвер и приставил дуло ко лбу Волчка.

– Господин штандартенфюрер, – дрожащим от страха голосом обратился к нему старости. – Правила Резервации не позволяют…

Штандартенфюрер развернулся, ткнул дуло револьвера старосте в живот и нажал на спусковой крючок. Выстрел прозвучал глухо. Староста покачнулся и рухнул в пыль.

Клосс усмехнулся и громко произнес, обращаясь ко всем присутствующим:

– Кажется, револьвер выстрелил сам. Просто беда с этими старыми револьверами.

Он снова взглянул на Егора. И с ненавистью отчеканил:

– Напрасно ты думаешь, что я тебя застрелю, слэв. Ты будешь умирать медленно и мучительно. Я прикажу сдирать с тебя кожу по сантиметру. И все это время ты будешь под капельницей, чтобы не сдохнуть раньше времени. Прежде чем ты умрешь, от тебя останется один скелет с лохмотьями тухлого мяса на костях.

– Я слышал, что Правила Резервации не разрешают убивать слэвов без суда, – прохрипел Егор.

– Тебя никто не будет убивать, слэв. Ты сдохнешь сам.

Штандартенфюрер Клосс шагнул было к машине, но вдруг остановился и снова посмотрел на Егора. Взгляд его был холоден и тяжел.

– Я передумал, слэв, – сказал он вдруг. – Ты победил в драке и заслуживаешь награды. Награда будет щедрой. Сегодня же тебя доставят к доктору Морелю, и он сделает с тобой то, о чем ты даже не мечтал. Он превратит тебя в арийца! – Клосс усмехнулся, блеснув белыми, крепкими зубами, и добавил: – Ты заменишь мне Фридриха.

Егор сплюнул кровь и хрипло осведомился:

– Напялишь на меня его форму и будешь водить вокруг меня хоровод в одних подтяжках?

Однако Клосс не ответил на выпад.

– Ты пройдешь через процесс биоандроидной модификации, – спокойно сказал он. – И если в процессе ты сдохнешь – а это случается довольно часто с представителями низшей расы, – то смерть твоя будет мучительной и страшной. До встречи, слэв!

Штандартенфюрер повернулся и зашагал к машине. Один из солдат поднял автомат и ударил Егора прикладом по затылку. Голова Волчка свесилась на грудь, он потерял сознание.

В углу белой комнаты, склонившись над раковиной, мыл руки старик в белом халате. Он был невысок и полноват. Лицо старика было морщинистое, темя – лысое, глаза – голубые, как у арийцев, но с крошечными карими вкраплениями, а с его красного затылка на плечи спускались длинные седые волосы.

Вымыв руки, старик закрутил кран, вытер руки о белое полотенце и повернулся к Егору.

Взглянув на пленника, пристегнутого к кушетке ремнями, он весело произнес:

– Чем же ты так разозлил штандартенфюрера, парень?

– Прикончил его любовника, – ответил Егор.

Доктор присвистнул:

– Надо же. И как это произошло?

– Оберштурмфюрер убил Сорок Шестого. А я убил оберштурмфюрера.

Доктор посмотрел на Егора удивленным взглядом:

– Вот как? Гм… Значит, старина Клосс решил наказать тебя, подвергнув биоандроидной модификации? Весьма оригинально.

Волчок потрогал языком распухшие губы, поморщился и хрипло спросил:

– Кто вы такой?

– Меня зовут доктор Морель, – сказал старик.

– Вы Морель? – не поверил своим ушам Егор.

– Да. Вижу, ты слышал обо мне, слэв?

– Вы были лейб-медиком Адольфа Гитлера.

Доктор самодовольно улыбнулся: