– Постойте, – спохватился Ронни, увлеченный рассказом орка. – Вы чего про меня-то говорили – почему мы ушли?

– Бурраш недаром сказал нам ложиться к лесу.

– Если бы головой к воде легли, они бы вас утащили.

– Так, выходит, меня куда-то тащили?

– Не куда-то, а к воде, – сказал Мартин. – И приговаривали: «Сейчас покушаем, сейчас покушаем»…

– Ужас какой, – покачал головой Ронни и невольно начал себя ощупывать.

– А что, Бурраш, когда ты морлингов рубил, они тоже на прыгающие куски разваливались? – спросил Мартин.

Орк помолчал и отрицательно покачал головой.

– Нет, такого я раньше не видел. Но эти морлинги речные, они и поменьше размером, чем морские. Может, в этом все дело?

Когда стал намечаться рассвет, группа снялась и направилась в сторону деревни Красные Холмы, где Мартин должен был встретиться со старшиной гномов Ламтаком и получить от него новые распоряжения работодателей.

Мартин не исключал, что от их услуг могут теперь отказаться, ведь они ничего не сумели выяснить и даже, не отъехав далеко от Лиссабона, попали в приключения.

Когда взошло солнце, шагать стало веселее, к тому же начали попадаться тропинки, что свидетельствовало о том, что путники приближались к селению.

– Бурраш, а что у тебя за пряжки на поясе болтаются? – спросил Ронни, который шел вторым – сразу за орком. Он давно приметил эти украшения, но не находил случая поинтересоваться.

– Ты об этих? – переспросил орк, поддевая пятерней связку выточенных из камня талисманов.

– О них самых. Что это?

– Это трофейные амулеты, мы снимали их с убитых врагов.

– Ух ты, видать, немало ты их положил, правда?

– Товарищей потерял тоже немало…

– А к каким народностям принадлежали враги, которых ты убил?

– В основном это были черные орки.

– А ты и про морлингов рассказывал, – напомнил Мартин. – Про морлингов с пиками.

– Они не носили никаких украшений. А железо с них забирали солдаты короля Нордика. Им это важнее было, чем нам. Мы ушли, а им еще воевать и воевать, ордунги всегда возвращаются.

Тут орк остановился, и вместе с ним остановились Ронни и Мартин.

– Чего? – тихо спросил Ронни.

– Собаки лают.

Они прислушались, и сквозь пение птиц, радующихся появлению солнца, стал слышен собачий лай и мычание коров, которых в это время выгоняли на пастбища.

– До деревни не больше мили, – сказал орк. Потом огляделся и добавил: – Хорошо здесь. И деревня, видать, спокойная. Жить бы в такой да жить и не шляться по солдатской надобности. Ну, пойдем.

И они зашагали дальше.

– Кстати, – вспомнил Мартин. – Ты не рассказал тогда, как к веспам перебежал.

– Его тогда ингландцы прервали, – добавил Ронни. – Раньше я и не знал, что они такое фуфло, пока ты, Бурраш, про них не рассказал. Как сбежал-то от них?

– Все просто получилось. Нас таких удивленных порядками набралось немало, меж солдат пошли разговоры. Одни только ингландцы не удивлялись, они обо всем давно знали и некоторые не первый раз участвовали в походах ордунгов. А уж когда мясо к ужину принесли, народ и вовсе смутился: что там за мясо, говядина или веспы порубленные? В общем, похлебали пустой похлебки с щавелем и спать легли. Ночь уже наступила, а вся эта нечисть все никак уняться не может – крики, визги, так что мурашки по коже.

– Жуть просто, – встряхнул головой Мартин, невольно вспоминая события минувшей ночи.

– Вот и я говорю – жуть. А как наутро снова мясо привезли, тут все и заполыхало. Ингландских сержантов погнали пинками, те вызвали подмогу со всего лагеря, а мы побежали к лесу, там всего-то было шагов триста. Но за нами сразу черные орки увязались, и первая драка у нас случилась именно с ними.

Они напористые, злые, отряды у них сбитые в боях, а мы – только прибыли. Крепко они нас тогда пощипали, те, кто уцелел, по всему лесу разбежались. Я потом еще с тремя нашими встретился, двумя людьми и орком. Вот с ними к веспам и вышли, рассказали им, что да как. Они нам сказали: «Хотите, мы вам дорогу домой покажем», но мы отказались, стали за них воевать, очень уж хотелось с черными орками поквитаться.

За разговором они вышли на небольшую возвышенность с рябиновой рощей, откуда была видна вся деревня.

– Ну что, вот вам и Красные Холмы, – сказал орк, останавливаясь.

– Да, – сказал Мартин. – Деревня большая.

– Полгода назад было семьдесят хозяйств, – добавил Ронни. – А вон в том доме, где крыша свежей дранкой покрыта, мы мимоходом гуся сперли. Хороший был гусь, жирный.

После упоминания Ронни жирного гуся все ощутили голод. Мартин даже пожалел, что отказался накануне от ужина, поскольку вечером их животы были еще полны поздним обедом, который, правда, закончился дракой с ингландцами.

Они с Ронни уже тогда подумывали уехать, но орк сказал, что если и ждать неприятностей, то лучше под защитой постоялого двора, поскольку столкнуться с ингландцами на ночной дороге будет куда хуже. Да и хозяин, получив серебро за обед и трофейный кошелек за побитую мебель, тоже уговаривал Мартина остаться, уверяя, что у него в заведении дважды за день драк не бывает.

– Когда у вас встреча назначена? – спросил орк.

– После полудня, – сказал Мартин.

– А где?

– Полагаю, вон там, за крайними домами справа. Сказали – за старым колодцем.

Орк из-под руки посмотрел на то место и кивнул.

– Да, что-то похожее на колодец там имеется. Но до полудня еще далеко, давайте я схожу в деревню, выясню, что и как.

– Сходи, – согласился Мартин. – Может, пожрать чего раздобудешь.

– А чего, например?

– Сейчас утро, ничего еще не сготовлено, – вмешался Ронни. – Сыру возьми.

– Да, на вот тебе… – Мартин достал из кармана для медных денег десять денимов. – Хватит?

– Хватит с избытком, только – можно я из этих денег три денима одному хозяину отдам?

– Задолжал?

Орк вздохнул.

– Ну, можно и так сказать. Я его подкараулил и весь кошелек поначалу забрал, а там было всего семь денимов, но потом увидел в телеге детишек кучу и взял только два денима, но пообещал вернуть три.

– Но соврал? – уточнил Ронни.

– На тот момент соврал, конечно. Я думал, что теперь уже далеко уйду, но вот снова вернулся, да и от себе не убежишь.

– Чего ты так расчувствовался, ты же вон у купчины серебряный терций отнял?

– Купчина – что? У него в другом кармане еще сотня этих терциев. Он поест-попьет, да и забудет досаду, а у этого хозяина каждая медяшка на счету. Я знаю его дом, зайду, да и отдам долг с приплатой. А потом у него еще сыр куплю, вот и будет хорошее дело.