я пропустила тот факт, что ты внезапно произнес мою фамилию. Проверял мои документы, выслеживал меня, да?

– На случай, если полиция спросит, я подумал, что мне лучше постараться запомнить ее.

– Полиция?

– Не поверишь, у меня была еще одна жалоба на некую мисс Флору Вествуд.

Я складываю руки на груди.

– От кого?

– Не хотела бы ты сначала узнать, на что подана жалоба?

– Думаю, я могу угадать.

– Сделай милость.

– Прекрасно. – Он тасует свою аккуратную стопку бумаг, хотя я уверена, что он точно знает, где находится письменная жалоба. – Не затягивай с этим, Коннор.

Он ухмыляется. Ему это нравится? Не похоже, что на этот раз он написал предупреждение…

– Вот она. Официальная жалоба подана на некую мисс Вествуд, которая пыталась столкнуть с дороги некую мисс Айне Корхонен. Что ты можешь сказать в свое оправдание, Флора?

Я прищуриваю глаза.

– Она лгунья и чудовище! Я бы сама хотела подать жалобу на Айне.

– Не волнуйся. Я просмотрел запись с видеорегистратора ее фургона после того, как она сообщила об инциденте, и очевидно, что это была просто случайность, а не преднамеренное покушение на убийство.

– Пока что, по крайней мере. – Эта женщина! – Я уверена, что она просто придумывает предлоги, чтобы посетить твой офис, Коннор.

– Я сомневаюсь в этом, но тем не менее сказал ей держаться от тебя подальше. Осталось меньше четырех недель до того, как все двинутся дальше, так что я уверен, что до тех пор мы все сможем повзрослеть.

Я прикусываю язык, так как очень невзрослое оскорбление грозит вырваться наружу. Он прав. Нет смысла впустую тратить время с Айне; ведь это только подтолкнет ее и дальше жаловаться, добиваясь внимания Коннора. И чтобы выставить меня в плохом свете.

Мы погружаемся в молчание. Я прилагаю все усилия, чтобы придать своему выражению лица что-то похожее на тревогу, когда вспоминаю о своей миссии и истинной причине, по которой я здесь, о чем гораздо приятнее думать, чем о любых стычках с Айне.

– Послушай, у нас действительно есть небольшая проблема. И я не знаю, к кому еще обратиться за помощью. Есть только ты.

– У нас? Почему у меня такое чувство, что мне это не понравится? – Он проводит пальцами по волосам, как будто у него внезапно разболелась голова.

– Потому что ты циник?

– Может быть.

– Итак, Ханна только что позвонила мне, ужасно расстроенная. На самом деле довольно истерично. В потоках слез.

Он вздыхает.

– Ближе к делу, Флора. Почему ты чувствуешь необходимость придавать чему-то чрезмерное значение, для меня непостижимо.

– Я просто рисую тебе картину.

– Рисуй быстрее.

– Ладно, что ж, бедняжка Ханна в затруднительном положении. – Он делает жест рукой, приказывая мне ускорить процесс. – В этом году она не может повесить звезду на городскую рождественскую елку и включить огни на ежегодных праздниках в городе.

– Почему она не может этого сделать?

– На самом деле это печальная история. В некотором смысле трагичная. Ханне раз в две недели делали педикюр – вы знаете, как это бывает, несмотря на то, что она безумно занята, она соблюдает режим ухода за собой, – и произошел небольшой сбой. Я не скажу, что они начисто отрубили ей палец на ноге, но было довольно близко к тому, если вы понимаете, о чем я. Поэтому она не может взобраться по этой большой старой шаткой лестнице, будучи в критическом состоянии, не так ли? И она не должна этого делать! Лучший способ действий – постельный режим, который, как я полагаю, предложил ее хирург, занимающийся пальцем ноги.

Он откидывается на спинку стула, выражение его лица непроницаемо.

Неужели он не видит, к чему я клоню?

– Итак, это большая катастрофа для города, не так ли? Ханна устанавливала звезду и включала огни уже около ста лет. И пока она думала о возможных заменах, всплыло ваше имя как человека, ориентированного на сообщество, того, кто всегда думает о других, того, кто настолько искрометен, что вы сами практически звезда, так что все остальные кандидаты сразу вылетели у нее из головы. Итак, скажи мне, ты сделаешь это, чтобы я могла позвонить Ханне и избавить ее от страданий в последнюю минуту, чтобы она могла сосредоточиться на своем выздоровлении?

Он хмурится.

– Есть много людей, которые хотели бы показать себя на сцене, и я не один из них.

– Несмотря на свою безмерную боль, Ханна спросила конкретно о тебе. Это та самая Ханна, которая каждый год помогает с украшениями по сниженным ценам для этого самого рынка. Та самая Ханна, которая щедро жертвует на приют каждое Рождество! То же самое… – Он на это не купится. – Та самая Ханна, которая хочет объявить вне закона одноразовый пластик.

– Ладно, ладно, пожалуйста, только без очередного монолога. Но почему именно я, на самом деле? Я прожил в этом городе меньше года. Это еще один из твоих планов?

Я притворно возмущена.

– Мои планы, планы! – Он что, раскусил меня? Но как? Я была так хитра во всем этом!

Он вытирает лицо – он часто это делает, когда я рядом.

– Послушай, я установлю звезду и включу огни, но я не собираюсь стоять там и произносить длинную, страстную речь о великолепии Рождества или о чем-то еще, потому что ты знаешь, что я не могу, Флора. В конце я скажу, что все это – чертова пустая трата времени и денег, и мы все могли бы лучше использовать их, чтобы научиться понимать истинный смысл отдачи. Например, вносить вклад, нежели дарить вещи. Сажайте деревья вместо того, чтобы вырывать их ради ненужных…

Я могла бы пробыть здесь весь день, если бы он начал развивать эту мысль.

– Ты прав, ты совершенно прав, Коннор. Но ты ведь скажешь несколько слов, верно? Дай толпе что-то, за что можно зацепиться в эти смутные времена. Сплоти их, если можно так выразиться.

– Эти смутные времена?

– Да, ты, конечно, чувствуешь это? Мы едва держимся как планета. Что, если наша Земля полая и внутри нее живет совершенно другая цивилизация? У меня мурашки бегут по коже при одной мысли об этом. Они могли бы быть нашими двойниками! Ты когда-нибудь думал об этом? – Он остается с каменным лицом. – Тогда возникает целая загадка, связанная с криптовалютой, например, деньги это или нет? Является ли Илон кукловодом? Если подумать, Илон – робот? В том, как он двигается, есть что-то определенно механическое, тебе не кажется? Так много висит на волоске, и людям нужна хоть какая-то надежда, что-то, чего можно ждать с нетерпением, вот и все,